Гора Тяньдэншань - Фань Ипин

— Меня зовут Вэй Цзюньхун, я друг Лун Мин, — представился полицейский, хотя на самом деле этого уже не требовалось.

— Мне уже рассказали. — Мэн Цзиньни говорила на ходу, провожая его в комнату. — Мне сказали, что бойфренд моей одногруппницы ищет меня. Я так рада!

Вэй Цзюньхун сразу же увидел в гостиной фотографию Мэн Цзиньни и Лун Мин — точно такую же, как и под стеклом у Лун Мин в общежитии.

— А где сейчас Лун Мин? — спросила Мэн Цзиньни.

Вэй Цзюньхун пришел в замешательство:

— Вы тоже не знаете?

Девушка кивнула.

— Я никак не могла ее найти.

Из ее глаз тут же хлынули слезы:

— Где она спряталась? Где она сейчас?

— Вы не волнуйтесь, — ответил Вэй Цзюньхун.

— Хорошо, не буду. — Мэн Цзиньни обратилась к Лун Мин на фотографии в рамке: — Твой бойфренд тут, зачем переживать, что не найду тебя? — Она опустила собачку на пол. — Она несколько дней назад заболела, простудилась, наверное, из-за кондиционера.

Мэн Цзиньни начала заваривать чай для Вэй Цзюньхуна, вода все это время кипела, было видно, что девушка ждала его прихода.

Вэй Цзюньхун осмотрел квартиру Мэн Цзиньни. Это было просторное двухуровневое помещение, планировка и обстановка которого были выполнены по высшему разряду. Если взять только изящные камни, то каждый из них представлял собой самые лучшие, самые крупные образцы горной породы, и если бы нашелся умный человек или богатый глупец, то понял бы, что каждый камень мог бы стоить сотни тысяч. Он вспомнил, как Фэн Цзуцзюнь ему говорил, что недавние выпускники плохо устраиваются на первых порах, и усмехнулся про себя.

— Над чем вы смеетесь? — спросила Мэн Цзиньни, заметив его улыбку.

— Лун Мин не так хорошо устроилась, как вы.

— Так что же вы смеетесь? Скажите же, как она сейчас? — вскричала Мэн Цзиньни.

— Она директор начальной школы.

— Так это же неплохо! Она всегда мечтала быть учительницей, а стала директором школы! — Мэн Цзиньни вздохнула с облегчением, словно не считала, что Лун Мин плохо устроилась. — А где эта школа? Что за школа?

— В небольшом уезде недалеко от границы с Вьетнамом, поселковая школа. — Вэй Цзюньхун не стал называть конкретный адрес.

— Вы меня интригуете.

— Давайте сначала поговорим о вас. Это то, что Лун Мин очень хотела бы знать.

Мэн Цзиньни снова заплакала:

— Она правда продолжает беспокоиться обо мне? Если так, то почему не связалась со мной? Я же обыскалась, но никак не могла ее найти.

— Я чуть позже расскажу вам о Лун Мин, а сначала хочу послушать вас, — произнес Вэй Цзюньхун. — Если можно, начните свой рассказ с момента знакомства с Лун Мин и расскажите все, вплоть до сегодняшнего дня.

— Сестра Лун не рассказывала вам о нашей жизни в институте?

— Нет, — Вэй Цзюньхун горько усмехнулся. — Я пока еще бойфренд всего на девяносто процентов, как говорится, не могу ухватить улитку-лужанку всеми десятью пальцами.

— Мне кажется, вы вполне отвечаете стандартам Лун Мин в отношении мужчин. К тому же вы — полицейский, с вами чувствуешь себя в безопасности.

— Вас нашел мой дядя? — спросил Вэй Цзюньхун. — Мой дядя — Тань Кэгань.

Сначала Мэн Цзиньни казалась невозмутимой или просто сдерживалась, но потом все-таки показала свое изумление, ее глаза стали похожи на перепелиные яйца, а рот открылся так широко, что туда бы поместились целых три таких яйца:

— Заместитель начальника уезда Тань ваш дядя?

— Да, — спокойно ответил Вэй Цзюньхун.

— Но со мной связывался не он. Он со мной не знаком, хотя я его знаю. Со мной связался начальник управления промышленности и торговли, так как я сейчас индивидуальный предприниматель. Ха-ха. Думаю, ваш дядя связывался с отделом кадров, ведь раньше я была учительницей, и в отделе кадров есть мое личное дело. Потом я уволилась, занялась коммерцией. Отдел кадров, естественно, связался с управлением промышленности и торговли, а те, конечно же, нашли меня.

Чем больше Мэн Цзиньни объясняла, тем отчетливее Вэй Цзюньхун понимал, что дядя связался с ней напрямую. Это были лишние объяснения, выдававшие ее с головой. Почему же она всеми силами пыталась откреститься от знакомства с дядей? Вэй Цзюньхун задумался об этом, но не хотел сейчас обсуждать.

— Кто вас нашел, не важно, важно, что все-таки нашли. А еще важнее то, что вы лучше других знаете Лун Мин. Расскажите о ней и о ваших отношениях.

Мэн Цзиньни погрузилась в воспоминания. Как и в случае с Фэн Цзуцзюнем, что-то Вэй Цзюньхун уже знал, а что-то нет, но все события отчетливо стояли перед глазами Мэн Цзиньни.

В первом же семестре, а точнее сказать, в первый же день своего обучения в институте Мэн Цзиньни встретила первого в своей жизни благородного человека.

Это и была Лун Мин.

Мэн Цзиньни регистрировалась самой последней из всех первокурсников.

Еще утром того дня ее отец искал, у кого бы занять денег. Сам он был беден и занял уже у всех родственников, таким образом набралась сумма в две тысячи юаней, а стоимость обучения дочери в первом семестре составляла три тысячи. И это еще не считая повседневных и мелких расходов. Все равно не хватало тысячи. У кого же ее занять? Вечером за день до этого отец ломал голову, вспоминая, у кого можно одолжить денег. Не с кем было обсудить, и никто не мог подсказать, что ему делать. А тот, кто мог подсказать, — его жена — уже умерла. После ее смерти из-за болезни остался долг в семьдесят тысяч юаней, поэтому сейчас невозможно было собрать деньги на учебу для старшей дочери. Семьдесят тысяч тоже одолжили родственники — всего двадцать семей. Он еще не вернул этот долг, а теперь каждая из этих семей одолжила ему еще по сто юаней. И хотя они все говорили, что это подарок и возвращать не надо, упрямый и заботящийся о репутации отец считал, что это — долг, и записывал все в специальную тетрадь. Долг в любом случае — раньше или позже — надо будет возвращать. Самое позднее, когда он смог бы вернуть — после окончания дочерью института, она будет получать зарплату на работе и все вернет! Сейчас главное, чтобы дочка поступила в институт, обязательно должна поступить, тогда в будущем он сможет вернуть долг полностью. Не хватает минимум тысячи, у кого же занять? Возможные варианты отца ограничивались лишь родственниками, включая и дальних, что делало процесс займа денег крайне тяжелым. С момента получения уведомления о зачислении в институт за долгие двадцать дней он собрал лишь две тысячи. И тогда отец вдруг очнулся и осознал, что у родственников больше занимать нельзя. Но кто из чужих людей сможет одолжить деньги? Соседи? Жители ближайшего поселка? Все это было невозможно. Когда отец был чиновником в деревне, из-за своего вспыльчивого характера он обидел многих из них. Сейчас этот взрослый мужчина из-за тысячи юаней был близок к помешательству. В народе говорят: «Живой человек может умереть от сдерживания мочи», — и отец уже поверил в эту поговорку.