Вуди Аллен. Комик с грустной душой - Том Шон

Так же, как и с «Зелигом», на съемках возникло несколько чисто технических проблем. Черно-белый фильм внутри цветного фильма — это достаточно просто, но добиться того, чтобы актеры смотрели в глаза публике, с которой они разговаривали, «было трудоемким, приходилось много размышлять над этим с формальной стороны. Это было математической уловкой», — рассказал Аллен. Также было проблематично сделать пессимистичный конец, особенно для менеджеров Orion, один из которых вызвал Аллена и спросил, серьезно ли он на это настроен. Хэппи-энд будет во сто раз хуже, отметил Аллен. «Концовка была причиной, по которой я стал делать этот фильм», — настаивал Аллен, который ощущал какое-то «ностальгическое, меланхоличное чувство» фильма 1973 года «Амаркорд» Феллини. Позже он напомнит о причине своего решения интервьюеру журнала Esquire. Почему он не сделал хэппи-энд, спросили его тогда.

«Это и есть хэппи-энд», — услышал интервьюер в ответ. Вы точно будете сомневаться, можно ли называть ли «Пурпурную розу Каира» малозначительным фильмом, как и другие его лучшие работы того периода — «Зелиг», «Бродвей Дэнни Роуз», «Дни радио». Этот фильм стремится к уровню красиво сделанной миниатюры, ностальгической по своему оттенку, продукту не чрезмерной амбициозности и не агрессивных нападков на реальность, учитывающих нежную диктатуру, чья схема полетов была заложена еще много лет назад, в детстве и в культуре, которую он впитывал, как губка. «Величайший тип транквилизатора и опьянения, который себе можно только представить», — назвал однажды Аллен свои походы в кино в юности. Именно так Миа Фэрроу выглядит во время просмотров фильмов в «Пурпурной розе Каира» — спокойной и опьяненной. Из всех своих персонажей Аллен называет Сесилию той, с кем он себя больше всех отождествляет. Поглощая фильмы в местном кинотеатре, хрупкая Сесилия (Фэрроу) имеет точно такой же туманный и оцепенелый взгляд, ее рука плавно скользит от попкорна ко рту, как и у Аллена в титрах к «Сыграй это снова, Сэм». В том фильме Богарт спускается с экрана, чтобы давать советы по поводу свиданий. В «Пурпурной розе» Аллен делает еще лучше: как насчет полноценного романа выдумки и реальности? Когда Сесилия однажды идет на свою любимую комедию в энный раз, ее глаза раскрываются еще шире, когда герой фильма, исследователь Том Бакстер (Джефф Дэниэлс) с квадратной челюстью и с тропической шляпой на голове, сходит с экрана, оставляя своих коллег, манхэттенских любителей коктейлей, бродить по экрану в разных степенях скуки и паники. «Все, что они делают, это сидят и болтают!» — говорит один из руководителей кинотеатра, как будто о фильме Вуди Аллена.

Дальше начинается Пиранделло — сладкая, многослойная, лиричная, носящая безошибочно печать Вуди Аллена проза, в особенности «Образ Сиднея Кугельмаса в романе „Госпожа Бовари“», его рассказ о профессоре классической словесности, который пробирается на страницы «Мадам Бовари», чтобы насладиться бурным романом с его героиней, разрушая его сюжет для последующих поколений. Затем он переворачивает процесс и переносит Эмму в Нью-Йорк, только чтобы платить невероятные счета за ее пребывание в отеле и терпеть ее обиды и тоску. Кугельмасс клянется, что больше никогда не будет обманывать свою жену, но три недели спустя он пытается попасть в «Жалобу портного», а попадает в испанскую грамматику, в которой за ним гоняется глагол «иметь». Параллели с «Пурпурной розой Каира» достаточно ясны, но также есть и отличия между шутливыми палимпсестами алленовской литературной деятельности и полновесной попыткой воображения, дающей импульс его сценариям к жизни. Иллюзионист наконец понял, как исчезнуть. «Это первый фильм Вуди Алена, в котором целая группа актеров реально взаимодействует между собой и провоцирует один другого, — отметила Полин Кейл. — Хотя там нет сексуальной игривости и бурного шалопайства других его комедий, и он не говорит со зрителями с журналистской злободневностью своих фильмов в современных условиях, это, тем не менее, может быть, самое полное выражение его чувства юмора».

Это определенно точное полное выражение центральной коллизии в его работе между его желанием фантазии и скучной реальностью. «Я только что познакомилась с замечательным новым мужчиной, — говорит Сесилия. — Он вымышленный, но ты не можешь иметь всего». Самообман развивается с необыкновенной быстротой, персонаж Дэниэла «из реальной жизни» Гил Шеферд, вытянутый из рекламного тура из-за паники на студии из-за мысли о втором самозванце, слоняющемся по городу, пока Том крутит роман с Сесилией, перепрыгивая через ее протесты, как лабрадор. «Прямо сейчас вся страна не работает, — отмечает она. — Затем мы будем жить в любви». Дэниэл всегда казался ему похожим на Ральфа Беллами — одного из благонадежных киногероев с ямочкой на щеках, и роль Тома Бакстера сыграла на его сочетании галантности и странного невинного самолюбия. Он подробно раскроет второе качество в роли Гила Шеферда, чудесного себялюбца из Голливуда, который прибывает в город, чтобы сразиться со своим двойником, но растворяется в луже малейшей лести от Сесилии.

Его лицо, когда он отвечает на хвалу, — одна из самых тонких вещей в картине: довольная улыбка, быстро наполовину маскируемая под шутливую скромность; если посмотреть подальше, можно представить себе надежды и мечты серьезного человека, затем он начинает буравить пронзительным взглядом для большего успеха. Образ Дэниэла пера в руках Аллена превосходен, если и существует фильм, который показывает, что искусство живет в воображении художника, то это он; бурное комическое обсуждение природы творения, «Пурпурная роза Каира» — это продукт творческого разума, на который воздействует мир, но на самом деле это животворный диалог с самим собой. Возможно, больше, чем любой другой фильм, созданный после «Энни Холл», этот фильм обнаруживает реальное зерно его таланта, его сущность, его внутреннее настроение — и обнаруживает творческое воображение, как его главный объект, во многих смыслах. Его работы снова и снова возвращаются к творцам из «Пигмалиона», превзойденных их непослушными творениями. В его одноактной пьесе «Олд-Сейбрук» автор сдается на половине недописанного сценария и откладывает его в ящик, а персонажи начинают бунтовать, открывают ящик и захватывают его дом в Коннектикуте. «Все было очень хорошо, когда я режиссировал эту пьесу для Театра Атлантик, — вспоминает Аллен. — Спустя годы Ларри Гелбарт сказал мне, что писал шоу, а персонажи сбежали от него, и я узнал эту проблему, так как такое и со мной происходило, и обычно это приводило к хаосу. Я думаю, важно сохранять контроль над вашими выдуманными персонажами, и „Пурпурная роза“ — хороший пример того, что происходит, когда вы этого не делаете».

Сначала появилось название. Потом идея: человек влюбляется в сестру своей жены. Аллен всегда восхищался сестрами. Во время съемок «Хватай деньги и беги» он был близок со своей коллегой Джанет Марголин и ее двумя сестрами; Дайан Китон и ее две сестры сформировали изначальное вдохновение к «Энни Холл». «Интерьеры» тоже были о трех сестрах. «Меня чрезвычайно привлекают фильмы, спектакли или книги, которые исследуют ментальность женщины, особенно умной женщины, — говорил он. — Я редко думаю о мужских персонажах. Я был единственным мужчиной в семье, состоящей из многих-многих женщин. У меня была сестра, кузины, мать с семерыми сестрами. Меня всегда окружали женщины».