Вуди Аллен. Комик с грустной душой - Том Шон

«Сексуальная комедия в летнюю ночь» стала первым творческим плодом их союза. Сценарий был написан за две недели, пока Аллен ждал бюджета на «Зелига», изначально фильм должен был быть серьезным и душераздирающим благодаря контрбалансу — «такая серьезная чеховская история почти что в стиле Миа Фэрроу и Вуди Аллен познакомились во время съемок „Воспоминаний о звездной пыли“». Они однажды уже видели друг друга, мельком, на вечеринке в Калифорнии, после которой она написала ему, как сильно ей понравился «Манхэттен»; он ей ответил, вежливо благодаря. Но только в 1979 году, когда она играла в пьесе Бернарда Слейда «Романтическая комедия» с Энтони Перкинсом, они познакомились лучше. Ей было 34, и она примерно год назад развелась с Андре Превином, режиссеру она была представлена ее старым другом Майклом Кейном и его женой однажды вечером в Elaine’s после спектакля. Аллен как обычно сидел за своим столиком; Кейн остановился поздороваться и представил Фэрроу.

«Я могу бесконечно говорить о наших различиях, — сказал позже Аллен New York Times. — Она не любит город, а я его обожаю. Она любит деревни, а я не люблю их. Она вообще не любит спорт, а я люблю. Она любит есть дома и рано — в 17:30–18:00, а я люблю есть не дома и позже. Она любит простые непретенциозные рестораны; я люблю модные заведения. Она не может спать с включенным кондиционером; я могу спать только с включенным кондиционером. Она любит домашних и диких животных; я их терпеть не могу… Она любит Вест-Сайд, я люблю Ист-Сайд. Она воспитала девять детей без травм, и у нее никогда не было термометра. Я измеряю свою температуру каждые два часа в течение дня».

«Сексуальная комедия в летнюю ночь» стала первым творческим плодом их союза. Сценарий был написан за две недели, пока Аллен ждал бюджета на «Зелига», изначально фильм должен был быть серьезным и душераздирающим благодаря контрбалансу — «такая серьезная чеховская история почти что в стиле „Интерьеров“». Но чем больше он работал над картиной, тем больше она начинала быть похожей на будуарный фарс — интерлюдию с сачками для бабочек, игрой в бадминтон и несколькими смешками. «Я хотел сделать для провинции то же, что я сделал для Нью-Йорка в „Манхэттене“, — говорил он. — Мы хотели снимать во время самых красивых дней в сельской местности, о которых только можно подумать. Мы просто сделали фильм настолько милым, насколько смогли. И все сводилось к этому. Мы убедились, что свет был идеальным все время и что солнце было в абсолютно верной позиции».

Аллен ненавидел сельскую местность. — «Я не на короткой ноге с природой», — написал он однажды — и съемки летом 1981 года в Усадьбе Рокфеллера, примерно в 40 минутах езды от Нью-Йорка, были жаркими, вонючими и раздражающими. Фэрроу, которая впервые снималась со своим новым любовником, иногда «впадала в такой столбняк, что не понимала, кем должны быть персонажи и что они делают, — написала она позже. — Вуди, теперь в роли моего режиссера, был для меня незнакомцем. Его холодная строгость толкала меня от понимания к страху. Я была не актрисой, а лишь неспособной кривлякой». Это не единственное свидетельство того, что Аллен был необычно строг со своими актерами. Он заставил Хосе Феррера повторить реплику «Это не мои зубы» 15 раз, пока Феррер не убежал в бешенстве с площадки, выкрикивая: «Теперь я не могу этого сделать! Ты превратил меня в массу страхов!» В середине съемок у Фэрроу открылась язва, и она принимала циметидин четыре раза в день. К концу лета они красили листья на деревьях в зеленый — символ, подходящий под вердикт критиков, который последовал за релизом фильма 16 июля 1982 года.

«Фильм настолько заурядный, настолько слащавый, и импровизированный, и слабый, что иногда тяжело представить, что он счастлив, что является фильмом вообще», — написал Роджер Эберт в Chicago Sun-Times. «Кажется, что нет никаких безотлагательных причин, по которым Вуди Аллен сделал бы этот фильм — это даже не удовольствие, которое некоторые режиссеры находят в создании фильмов, — написала Полин Кейл в New Yorker, уловив такую же атмосферу неуверенности. — Если вы не в настроении видеть мир в смешном свете и вы пишите, режиссируете и снимаетесь в фильме, вам повезет, если вы достигнете странности, которую Вуди Аллен получил в „Сексуальной комедии в летнюю ночь“».

Под Нью-Йорком шесть главных героев, находящихся в разных состояниях романтического и сексуального замешательства, съезжаются на поезде или автомобиле в летний дом чудаковатого изобретателя Эндрю (Аллен) и его фригидной жены Эдриан (Мэри Стинберген), которая отказывается от секса, ссылаясь на головную боль, уже шесть месяцев. Первыми приезжают лучший друг Эндрю Максвелл (Тони Робертс), похотливый доктор, и его текущая пассия Далси (Джули Хэгерти), молодая медсестра со склонностью к нимфомании. Потом приезжает кузен Эдриан Леопольд (Хосе Феррер), торжественно высокопарный профессор, и его молодая невеста, прекрасная Ариэль (Миа Фэрроу), которая считает, что единственный способ уменьшить ее сексуальное желание — это холодный душ педантизма Леопольда; после свадьбы он собирается свозить ее в Лондон, чтобы воспользоваться «редкой возможностью посетить могилу Томаса Карлейля». Правила действий, которые развернутся дальше, просты: 1) каждый персонаж должен к концу дня влюбиться как минимум в одного человека, исключая того, с которым он приехал; 2) зрителей должно волновать то, что они заметили разницу.

Первая попытка Аллена создать коллективную картину страдает от похожестей. Все его женщины размываются в одетые в тафту очертания нимф с мягкими голосами и осиными талиями, в то время как мужчины являются вариациями одного единственного сатира. Фэрроу смотрится не на месте в роли, которая написана не для нее. Роль была написана для Дайан Китон, но она снималась в «Красных», так что вместо нее Аллен предложил роль Фэрроу, но он еще не смог найти ее голос, ее ритм так же, как он нашел это для Китон к съемкам «Энни Холл». Здесь она изменена, чтобы казаться похожей на лесную нимфу с картин прерафаэлитов, и снята сзади в сиянии солнца, она нерешительно выглядывает из-под своих ресниц Бэмби. Предполагается, что она спала с целой командой Чикаго Уайт Сокс, но выглядит она так, как будто она не может справиться с Вальдорфским салатом. «Ты должен отметить, что я не была одной из твоих тихих, зажатых, похожих на мышек маленьких девственниц», — говорит она Эндрю, и кажется, что именно роль девственницы она сыграла бы лучше.

Если в фильме Аллена есть хотя бы намек на шекспировское безумное лето, он исходит от Хосе Феррера. Он придал шутовскому Леопольду такую сочную напыщенность, которую можно себе только представить. Но фильм является шагом назад во всех смыслах. Если «Интерьеры» представляли собой заявление Аллена на развод с массовым зрителем, который валил толпой на «Энни Холл», а «Воспоминания о звездной пыли» были последней перепалкой на ступеньках суда, то «Сексуальная комедия в летнюю ночь» — это киноэквивалент переезда в разные квартиры. Первая из следующих друг за другом исторических драматических комедий — за ней шли «Зелиг», «Бродвей Дэнни Роуз» и «Пурпурная роза Каира», — в ней есть обмен зуботычинами и безумными шутками, с которыми он вышел из современного мира, чтобы снять визуальную палитру с саундтреком из классической музыки и эхом шекспировского «Сна в летнюю ночь», бергмановских «Улыбок летней ночи» и «Правил игры» Жана Ренуара — все эти любимые приемы Аллена в одной картине. Там нет ничего более грубого, чем взрывы хохота над этими спокойными, красиво снятыми пейзажами. Или скорее все это пытается вызвать саркастическую усмешку, в лучшем случае — сдержанный смешок, смешанный с веселостью и летающими велосипедами на фоне летних пейзажей, таких мягких и хрупких, как семена одуванчика — одно дуновение, и их нет.