Бывшие. Искры прошлого - Марьяна Зун

не было три недели, а он решился. Мой пацан. Они меня не видят. Но я должен узнать, как Зеленоглазка прожила без меня эти недели.

— Арсений, — отличаются его.

— Матвей! — удивляется он.

— Мама, дома? — девушка жмется к парню.

— Вика, подожди, мне нужно поговорить с Матвеем Алексеевичем. — Режет ржавым гвоздём, но я заслужил.

Отходим.

— Надолго вы вернулись? Мама только перестала плакать по ночам.

— Навсегда, Сень.

— А как же ваша английская беременная девушка?

— С Энни мы расстались.

— А ребёнок? Ты такой же, как батя?

— Нет никакого ребенка. Мне пришлось сначала разобраться с этой ситуацией. А потом завершить дела. И вот я здесь.

— Навсегда! А потом не появится очередная беременная?

— Ты взрослый парень. Я отвечаю за свои слова. Кроме твоей мамы у меня никого нет и не будет. — твердо заявляю. И он мне верит.

— Ты любишь маму и сделаешь её счастливой?

— Не сомневайся.

— Я дам вам время поговорить. А сейчас меня ждут.

— Отличный выбор. — Арсений жмёт мне руку, разворачивается и уходит.

Отличный у нас растёт парень. Надо поговорить с ним насчёт предохранения, думаю уже пора. Мне везёт, в подъезд открывается дверь. Вот она заветная квартира. Там моя Зеленоглазка. Главное — не сожрать её при встрече.

Звоню в звонок. Весь в напряжении. Распахивается дверь. Какая же она красавица — моя Зеленоглазка.

— Привет, любимая. Я вернулся.

Тридцать пятая глава

Марина

Он вернулся! Как Карлсон.

Я не ослышалась?

Матвей сказал, что вернулся. Мне почему-то хочется смеяться. Это, вероятно, нервы. Стоим и поедаем друг друга глазами, как будто не виделись больше года. Мы оба голодные это видно по блеску в любимых серых глазах, по пульсирующей венке на шее Матвея. Сердце грохочет в груди, мне жарко. Так хочется броситься к нему в объятия, поцеловать и вдохнуть родной и любимый аромат кожи, но меня что-то сдерживает. Я прилипла к полу.

Осознание.

Он несвободен. У него обязательства по отношению к Энни. Прикрываю глаза, чтобы не заплакать. Его не должно здесь быть. Я, вероятно, уснула от усталости. Это только мираж. Но я вновь открываю глаза и смотрю на возлюбленного.

Матвей здесь.

Он стоит на пороге моей квартиры. Красивый, желанный и любимый, но Матвей, мой Мот не мог бросить беременную женщину. Я не смогу простить его за это. Мы молчим. Продолжаем пожирать друг друга глазами. Мы дикие, голодные влюблённые люди. В голове столько разных мыслей. Я ведь практически смирилась, с этой пустотой, а сейчас она заполнилась пузырьками шампанского. Остановись, Марина. Ты должна помнить об Энни.

Решаюсь прогнать, но открываются двери лифта и входит курьер. Мот слышит шаги за спиной, но не шевелится, остаётся стоять на месте. Вижу складки на его лбу, хмурится. Полагает, что я предала его? О боже, Тихонов, ты болван. Качаю головой. Матвей слегка оборачивается и видит курьера. Плечи расслабляются, он выдыхает. Точно идиот.

— Доставка продуктов. Распишитесь. — произносит парень в фирменной куртке и протягивает планшет.

Матвей реагирует молниеносно. Делает шаг в квартиру, вручает букет пионов и шепчет:

— Знаю, что идиот. Обожаю тебя, — целует в губы, но всего лишь секунду.

Затем Матвей вновь за порогом квартиры, хватает планшет и ставит подпись, лезет в карман, достаёт портмоне, а я смотрю на ошарашенное лицо курьера, и не могу не улыбаться.

Пусть на один вечер я снова стану счастливой. Мне невыносимо мысль, что он снова уйдёт. Пускай. Украду ещё один вечер у Энни.

Мот забирает пакеты и заходит в квартиру.

— Приятного вечера, спасибо за заказ, — говорит дежурную фразу курьер.

Парень не смотрит на меня, он считает купюры. И там не рубли.

Закрываю дверь. Разворачиваюсь и наблюдаю, как мой любимый ловко разбирает пакеты. Внимательно изучает этикетки. Неужели сроки годности проверяет? Я совершаю три шага, останавливаюсь на пороге кухни. Могу часами наблюдать, как перекатываются его мышцы под кожей. Я так соскучилась. Мучительное одиночество съедало меня всё время нашей разлуки.

Как я потом смогу его отпустить?

Затем Матвей на стол выкладывает свой любимый кофе. Рассматривает меня и произносит:

— Ты ждала меня.

— Всегда.

И больше нас ничего не сдерживает. Успеваю положить букет на комод. Матвей подхватывает меня на руки и несёт в комнату. А я целую любимые губы, зарываюсь пальцами в его волосы, тяну они отрасли за это время. А затем Мот вносит меня в комнату, захлопывает дверь ногой и направляется к кровати.

Аккуратно садится на край, прижимает меня к себе, страстно ощупывает спину и попу, оставив руки на пятой точке, глядя в глаза, говорит:

— Зеленоглазка, выходи за меня замуж?

Что мне ему ответить. Я должна радоваться такому предложению от любимого мужчины. Но я помню об Энни.

Эпилог

Матвей

Я все ещё жду её согласия. Напрягаюсь. А моя зеленоглазка продолжает молчать и не дает ответ на моё предложение. Перехватываю Марину одной рукой, нежно прикасаюсь её щеки, кожа бархатная. Ждать больше не могу. Вижу, что она борется с собой. Хочет сказать, да. Но что-то её останавливает. И я догадываюсь осел.

— Любимая, посмотри на меня, — она собирается с духом и поднимает свои колдовские зелёные глаза.

Сердце разрывается от понимания, что ей больно.

— Выкинь все сомнения из своей умной головы. Энни нас обманула.

— Что? — распахиваются её глаза.

В них видна надежда и непонимание.

— Когда я вернулся в Брайтон, в своей квартире обнаружил странные вещи. По всей квартире был бардак, но это ерунда. Самое ужасное было очень много пустых бутылок из-под вина, — морщусь от воспоминаний.

— Продолжай, — подбадривает меня Зеленоглазка.

— Энни вернулась пьяная, увидев меня, обрадовалась, а потом впала в безумие. Порезалась. Угрожала. Но это последствия депрессии. Мне пришлось отвести её в больницу. Там узнал, что она потеряла ребёнка.

— Какой ужас. Матвей мне так жаль, — вижу, как моя Зеленоглазка старается сдержать слезы. — Но почему ты здесь. — она размахивается и бьёт меня по плечу.

— Меня не было три недели. Сначала я пытался выяснить все подробности, как так произошло. Потом родители Энни прятали её от меня. Я пытался помочь. Но увы. Затем нашёл профессионалов, вот только она не хотела принимать помощь. Умолял простить её ложь.

— Какую ложь, Матвей? Ты же сказал, она потеряла ребёнка. Попала в больницу. Как это произошло? Это так ужасно! Пережить такое не пожелаешь ни одной женщине.

— Обман заключался в том, что я не был отцом её ребёнка.

— Я ничего не понимаю.

Дальше я рассказал своей Зеленоглазке обо всем, что узнал в