Бывшие. Искры прошлого - Марьяна Зун

к семи. Заказала ему ужин в ресторане. Сил встать у меня просто нет. Я разбита.

Даю себе день на хандру. И возвращусь к привычной жизни, где я не слабая и ранимая женщина. Я мама замечательного сына, которому нужна моя поддержка, ему тоже придётся вновь пройти через потерю, Тихонов для него тоже стал близким по духу.

Лежу в темноте спиной к двери. Слышу, как сын тихо входит, ложиться рядом. Под его весом подгибается матрац. Он целует меня в затылок, обнимает, говорит:

— Ты здесь.

— Привет, родной. Прости. Я не хочу ни о чем говорить.

— Матвей сидит на пороге нашей квартиры, ждет, тебя. Я предложил ему выйти, но он отказался, — зажмуриваюсь.

Господи, он здесь, он рядом. Как мне хочется выскочить и броситься ему в объятия, обвиться вокруг него, рассказать о своих чувствах и никуда не отпускать. Но так нельзя. Его ждут в Англии. Стараюсь не сдерживать свои рыдания, произношу:

— Скажи ему, что я все знаю. Его ждёт Энни, — чувствую, как Арсений напрягается.

— Я всё понял. Он такой же, как все, — сын резко встаёт.

— Нет, — хватаю его за руку. — Нет, милый, у Матвея была жизнь до нас. Ты ни в чем не виноват, так сложились обстоятельства. Не вини его. Просто ему надо уехать. Если он останется, я себе этого не прощу.

— Мам, не плачь, — утешает Арсений.

— Всё будет хорошо, сынок. Но не сегодня.

— Я здесь и всегда буду рядом.

— Ты самый лучший, — после этих мы обнимаемся.

Вдруг из коридора доносится ругать.

— Кто это может быть?

Двадцать седьмая глава

Марина

— Кто это может быть?

— Я посмотрю, — сын уходит в коридор.

Затем открывается дверь, и я срываюсь в коридор, подхожу к двери на цыпочках и смотрю в глазок.

Вижу, на лестничной площадке стоят Владимир и Матвей. Слышу их разговор:

— Кто ты такой?! — орёт бывший муж.

— Матвей Тихонов, будущее Марины. — От этих слов у меня подгибаются ноги. Как же больно.

— Нет, Мот, твоё будущее в Англии, — шепчу, а предательская слеза стекает по щеке.

— Отец, иди домой и протрезвей, не смей приходить сюда пьяным, — говорит Арсений.

— Сын, прости, — пытается оправдаться Володя, — я исправлюсь. Ухожу.

Это действует, и бывший правда вызывает лифт и уходит. Сын и любимый мужчина остаются вдвоём.

— Арсений, позови маму, — слышу тихий голос Матвея.

— Она просила передать тебе, что она всё знает и тебя ждёт Энни. Уходите, Матвей. Вы обидели мою маму, и я не могу поверить, но она очень расстроена.

Я ухожу обратно в свою комнату. Это мужской разговор. Надеюсь, Тихонов найдёт правильные слова и все сможет объяснить Арсению.

Вновь забираюсь в кровать и накрываюсь одеялом. Закрываю глаза и пытаюсь найти в себе силы поговорить с Матвеем. Вновь открывается дверь и входит Арсений и произносит:

— Вам нужно поговорить.

— Через пару дней.

— Я понял.

— Он ушёл?

— Да.

— Я заказала тебе ужин, поешь обязательно.

— Отдыхай. Я разберусь, — улыбаюсь, мой сын так вырос.

Но проходят несколько дней и ничего не меняется. Аппетита нет. Но приходится шевелиться. Выхожу на работу и встречаюсь с Мотом в коридоре. Пришла специально на два часа раньше. А он уже здесь. В его любимых глазах столько отчаяния. Вижу, как ему хочется подойти и прикоснуться ко мне.

Больно. Хочется плакать. От несправедливости. Но я беру себя в руки и захожу в кабинет. Матвей идёт за мной, и как только щёлкает замок. Я оборачиваюсь и встречаюсь с голодным взглядом Мота. Он обнимает и прижимает к своей груди.

— Не могу тебя отпустить. Я люблю тебя, Зеленоглазка! — от его слов разрывает на куски. Нахожу силы и произношу.

— Но ты должен. Ребёнок от него нельзя отмахнуться. Он не виноват, что… — договорить не получается. Ком в горле.

Целует моё лицо.

— Когда ты уезжаешь?

— Не знаю. Маму не могу оставить.

— Можешь. Найми сиделку. Проблем с финансами у тебя нет.

— Но как я оставлю тебя? — открываю глаза и вижу блеск в его глаза. — Как же поздно мы поняли и приняли свои чувства, — улыбаюсь.

— Я не виню тебя, ты жил своей жизнью, и у тебя были женщины. Ты ведь не планировал возвращаться в Россию. Обстоятельства так сложились, — стараюсь говорить ровно, но дыхание срывается.

— Я не смогу без тебя.

Зачем он меня убивает?

Буду сильной и говорю:

— А придётся. У нас было наше время.

Это ничтожно мало, но…

Матвей накрывает мой рот жадным поцелуем. Все происходит сумбурно. Офис ещё пуст. Никого нет.

— Хочу тебя, Маринка. Я дико скучал. Три дня вдали — это выше моих сил.

Слезы текут по щекам, но я разрешаю меня раздеть. Сама расстегиваю его брюки. И мир исчезает.

Наш последний раз. И Матвей своими руками возносит меня к небесам.

— Люблю тебя, и всегда буду любить. Моя нежная Зеленоглазка.

Хочется ему верить, но, увы, там жизнь его закрутить, забота об Энни, беременность, а потом и роды, рождение малыша. Он обо мне и не вспомнит. Сейчас хочется верить и наслаждаться тем, что у нас осталось. Мы всё ещё соединены. Нежные поглаживания, поцелуи и тепло его тела.

Но в нашу близость врывается жизнь офиса. За дверью слышно, как на работу приходят коллеги. И нам приходится отлипнуть друг от друга. Мот помогает мне одеться. Поправляет юбку, берет влажные салфетки и вытирает следы с моих бедер. Он предельно нежен. Пока я поправляю прическу. Матвей одевается сам. Подходит, берёт в руки моё лицо, смотрит и произносит:

— Я вернусь. — Боже, как хочется в это верить.

Через пару лет, возможно, но мы оба понимаем, что ребёнок — это навсегда.

Рабочая неделя проходит мучительно. Мне больно смотреть на любимого мужчину, который мне не принадлежит. Он передаёт дела. Собирает вещи. Хотя Тихонов за это время не обзавелся слишком многим. Но кофемашину он оставляет. И она будет напоминать мне о нем.

Матвей в обед в пятницу устраивает фуршет по случаю своего отъезда, заказывает кейтеринг. Все желают ему удачи, а я не могу прощаться. Прошу прощения, ссылаясь на срочные дела, ухожу в свой кабинет. Иду и чувствую, как мою спину прожигает чей-то взгляд, подозреваю, что мой любимый мужчина смотрит мне вслед.

Мы попрощались… навсегда. Я его отпустила. Надо только вырвать Матвея из сердца.

Мот улетел, но продолжал звонить каждый день. Я не отвечала, а заблокировать его номер рука не поднималась. Он каждый день присылает домой вкусняшки или цветы. Арсений тяжело вздыхает. Но домой он ничего не