Загадки лунного света - Дмитрий Юрьевич Суслин

еще на почте. Но отец и сам не знал секрет письма. В нем лишь говорилось, что его старший брат умер, также в нем была американская газета с некрологом о смерти. И все.

– Я ничего не понял, – признался Никита. – Почему два конверта? Я видел только один конверт. И газеты никакой не было. Она тоже не сохранилась?

– Второй конверт не сохранился, – объяснил Юра. – Первое письмо пришло к отцу Василия Ивановича в тысяча девятьсот тридцать третьем году, второе в пятьдесят третьем. А вот газета была. Мы ее нашли.

– Не было никакой газеты! – зашумели ребята. – Что ты выдумываешь, Юра? Мы же видели собственными глазами.

– Вы смотрели, но не видели, – сказал Юра. – А во что, по-вашему, была обложена вот эта книга?

И он поднял со стола книгу Пушкина. Все так и ахнула. Действительно, книга была обложена газетой.

– Это та самая газета и есть, – очень довольный произведенным эффектом сказал Юра. – А книга в этот раз для отвода глаз. Уже в пятьдесят шестом году Василий Иванович, так и не разгадав тайну, решил спрятать и конверт, и газету. Он купил в магазине две одинаковые книги, одну положил в заветный конверт и сделал ее ключом для клада, который схоронил в развалинах дома своих предков, а кладом была газета, которую он спрятал по принципу Эдгара По на самом видном месте. Кто из вас обратил на нее внимание? Даже Черногорская ничего не заподозрила. Зато я сразу заметил, что книга обернута в иностранную газету, и мне это показалось странным. Василий Иванович подтвердил, что газета была во втором письме. И вернувшись домой, я занялся ее изучением. Я был уверен, что в ней есть нужная нам информация. Иначе чего ради было ее присылать в Советский Союз? Достаточно было одного письма. Я прочитал ее от корки до корки. Обыкновенная еженедельная провинциальная газета. Причем только первая и последняя страницы. Называется «Кингстон ньюс», третий апрельский номер за тысяча девятьсот пятьдесят третий год. И я нашел.

– Что? – хором спросили все присутствующие, даже Елена Васильевна, не сводившая с Юры глаз.

– Я нашел статью, которую написал Майкл Блэк Монтаун. Вам ничего не говорит эта фамилия?

– Я такого журналиста не знаю, – сказал Петр Васильевич.

– Вы просто переведите.

– Блэк – черный, – тут же, словно она находилась на уроке, сказала Катя, – монтаун – гора. Черная гора.

– Черная гора, – согласился Юра. – То есть Черногорский. Эту статью Михаил Черногорский написал для своего младшего брата Ивана, то есть для отца Василия Ивановича. Вот она. Слушайте мой перевод.

Юра достал блокнот, поправил очки и начал читать:

– Для любителей почтовых казусов. Это название. Читаю дальше. Почти двадцать лет назад все наши городские филателисты ожидали прибытия новой марки с изображением только что избранного президента Эйзенхауэра. Каково же было их разочарование, когда в назначенный день на почте марка не появилась. Оказалось, что в Вашингтонском отделении главпочтамта произошел пожар, и весь тираж только что отпечатанной марки, прибывший из типографии, сгорел. Служащие отделения успели продать только пятьдесят штук, которые моментально разлетелись по всей стране. Обладатели этих марок стали настоящими счастливчиками, потому что второй тираж не последовал. Матрицу с отпечатком уже успели переплавить. Сегодня из тех пятидесяти марок сохранились не больше пяти, и филателистский клуб щедро платит за каждый новый найденный экземпляр. Посмотрите на свои старые конверты. Может, вам посчастливится?

Некоторое время стояла гробовая тишина. Затем Юра с видом фокусника взял со стола тот самый знаменитый конверт, который выпал из-за пазухи Василия Ивановича, и указал на маленькую синюю марку в правом верхнем углу.

– Вот эта марка, – сказал Юра. Он вышел из-за стола и подошел к Елене Васильевне. – И я при свидетелях возвращаю ее законному владельцу, вернее, его представителю. Я связался с Международным филателистским клубом, выслал запрос, и данный факт подтвердился. Марка настоящая. Сейчас, спустя семьдесят лет, она еще более возросла в цене. Марка теперь стоит семнадцать с половиной миллионов рублей. Так что ваши финансовые трудности, Елена Васильевна, закончились, вы сможете обеспечить себе и своему отцу достойный жизненный уровень, а лучший адвокат нашего города Анатолий Иванович Христофоров проследит, чтобы вы и ваш отец снова не стали жертвами мошенников и негодяев. А мы можем теперь всем хвастаться, что действительно нашли самый настоящий клад! Не правда ли?

– Это не мы нашли! – воскликнул Лешка. – Это ты нашел, Юран! Ты великий сыщик!

И друзья бросились поздравлять Юру, обнимать его и хлопать по плечам.

– Да ладно вам! – смущенно отбивался Юра. – Я уверен, что Василий Иванович и сам до всего додумался бы еще тогда, в пятьдесят шестом. Просто он изучал немецкий язык и совершенно не знал английского. Обратиться к профессиональному переводчику он опасался. К тому же его смутил дядин некролог. Он подумал, что это и есть главная информация. А с годами он потерял память и вообще не мог вспомнить сути дела. Я просто помог ему. Вот и все!

– Удивительный мальчик! – сказал Петр Васильевич Анатолию Ивановичу, утиравшему слезы умиления. – Удивительный мальчик! У меня просто нет слов. Какая потрясающая история!

А Елена Васильевна ничего не сказала, потому что лежала в обмороке, а вокруг нее хлопотала испуганная секретарша Таня.