В магический дом требуется домовая - Анна Леденцовская

К пекарю ребят решили не брать, и артефактор, подхватив кошку Лушку на руки, зашел в лавку при пекарне один.

За прилавком, к их большому везению, стояла невольная причина всех сегодняшних событий — голубоглазая блондинка Наталка.

С точки зрения Лукерьи, девушка и впрямь была весьма недурна собой и очень приветлива, только, похоже, очарованные школяры не замечали очевидного. Наталка не отличалась ни особым умом, ни воображением. Симпатичная, добрая и исполнительная девушка вряд ли смогла бы стать тому же Полю хорошей подругой, после пары-тройки месяцев общения парню просто стало бы скучно.

— Добрый день, господин сэн Рэн, — поприветствовала Наталка артефактора. — Ваша кухарка уже приходила за свежим хлебом и взяла все как обычно.

— Добрый, мисс, — кивнул ей сэн Рэн. — Вот решил сам посмотреть, что еще у вас бывает. Знаете ли, возможно, приедут погостить несколько коллег, и придется организовать парочку мероприятий в этой связи. Я осмотрюсь?

— Конечно-конечно. — Девушка за прилавком с улыбкой кивнула и переключилась на новую посетительницу, пожилую даму в синем клетчатом платье с белой шалью на плечах. — Добрый день, мадам Полише, ваши любимые булочки только испеклись, еще горячие.

Домовушка, сидя на руках артефактора, тем временем успела рассмотреть все, что хотела. В основном, кроме, собственно, хлеба, в лавке продавались еще пироги и сдобное круглое печенье, висели связки баранок, и плетеными завитушками лежали на полках калачи.

«Нет жареных пирожков, просто маленьких пирожков, и пряников тоже нет, — отметила про себя домовая. — Хотя пряники, возможно, есть в кондитерской».

Впрочем, кондитерская была следующим пунктом их маршрута, и вот туда они уже направились все вместе. Отец Поля пообещал всем мороженое, и паренек, сияя всеми своими веснушками, делился с Элькой сведениями о том, какие вкусы сиропов сейчас самые популярные.

В отличие от пекарни кондитерская Леопольда на обычную лавку походила мало. Это был просто дизайнерский бутик всевозможных сладостей. Стеклянные витрины поражали оформлением в виде гор из разноцветных драже, дорожек из засахаренных орешков и шикарных замков-тортов.

«Облачков из сахарной ваты не хватает, — про себя хмыкнула домовушка, — а вот пряники тут все же есть». Около одного белоснежного сладкого замка стояли явно пряничные фигурки двух нарядных леди с зонтиками.

— Мелинда, заказ в салон мадам де ла Сонж в сиреневых коробках. – Тонкий, как спица, прилизанный жгучий брюнет с маленькими усиками-пиявками был очень худой копией Кларка Гейбла. — Линдси, растяпа! Эти пирожные на витрину мятного цвета! Ну куда же ты их пихаешь на оливковый фон, они совершенно неаппетитно там смотрятся!

Леопольд Полоцкий мало походил на кузена Яцека, разве что они оба были с черными как смоль волосами. Господин Яцек не носил усы, зато его шевелюра вилась буйными короткими кудрями в отличие от блестящего зачеса Леопольда. Да и объемы пекаря превышали толщину кузена как минимум вдвое.

— Дама и господа, приветствую вас в кондитерской маэстро Леопольда. — К нашей честной компании подскочила бледная миниатюрная девушка в косынке. — Что вам угодно? 

Из-под косыночки не выбивался ни единый волосок. Фартук, нарукавники и перчатки бледно-розового цвета с вышивкой «кондитерская Леопольда», по-видимому, являлись униформой.

— Нам, пожалуйста, четыре порции мороженого. — Господин Карл кивнул на холодную витрину, и ребята радостно кинулись выбирать лакомство. Себе артефактор взял стаканчик, в котором сливочные шарики были политы чем-то ядовито-зеленого цвета. Лукерья же с любопытством незаметно ткнула лапкой в то, что было в сиропе привычного малинового цвета.

Цены на холодное лакомство и правда кусались, несчастный стаканчик стоил как половина немаленького торта.

«Интересно, — размышляла домовушка, когда они шли обратно к экипажу, — как выглядит третий кузен?» В трактир господин сэн Рэн идти отказался.

— С утра еще куда ни шло, но сейчас там может быть самая разная публика. Из еды там пара дежурных блюд, обычно написанные на доске у входа, а остальное — это спиртное и закуски к нему.

Так что прямо сейчас удовлетворить свое любопытство насчет внешности Стешека Полоцкого Лушке не удалось. Они сели в экипаж и, наслаждаясь мороженым, поехали к западной окраине, где располагалась основная масса продуктовых лавок.

Возможно, их хранило провидение, потому как в проигнорированном ими трактире пекарь Яцек за кружкой пива сердито возмущался:

— И представь, эта крохотная дамочка как зыркнет на меня и говорит: «Вас же три кузена? Вот все трое и приходите!» — Он грустно уставился на дно опустевшей кружки. — Вот скажи мне, Стешек, ну зачем ей наш Леопольд? Он и так мнит себя невесть кем!

— Ну вот и посмотрим, как эта иноземная мадам с ним договорится, — хохотнул трактирщик, подливая кузену еще пивка. — А не договорится, так нам же лучше. Глядишь, чего себе выторгуем!

На том два кузена и порешили.

Большой дом семьи сэн Хейль стоял в тихой полудреме ночного сада. Бурная дневная жизнь среди растений сменилась на не менее увлекательную ночную. Раскрывались нежные, боящиеся дневного света бутоны сумеречника, вплетая в прохладные порывы ночного ветерка свой тонкий аромат. Пришедшие на смену ярким бабочкам и басовитым шмелям ночные мотыльки порхали в ночи, как призрачные лепестки экзотических цветов, а пузатые светляки, рассевшись на деревьях, словно фонарики освещали путь одному страшно занятому зеленому ежу, ворчливому и очень ушастому, бодро топающему под кустами.

Уставшая от впечатлений этого дня Элька мирно спала в своей кровати. Ее худенькая рука с колечком от домовушки свешивалась с края постели.

Лукерья, не надеясь на один оберег, все же опасалась за девочку и потому вечером упросила огородника сделать той куколку-обережку из сухой травы.

— Где я тебе сейчас это сено-солому раздобуду? — заворчал на нее Подкопайло, но, конечно, и нашел, и высушил, и даже стянул изначальным пучком, засунув внутрь соломенной заготовки перышко со своей шляпы.

Хоть и бурчал по привычке, но, видимо, тоже понимал, что сейчас надо сберечь маленькую хозяйку их общего большого дома. Ночь — время тонкой грани, лишняя защита от огородника не помешает.

Лушка старательно перевила веревочкой легонькую куколку-чучелко, приладив ей косу из травинок. В косу она вплела свою прядь да Элькину и добавила стебелек свежей горькой полыни.

«Материны-то волосы надежнее были бы, — вздыхала домовушка, пряча чучелко под матрац, — но я хоть и не мать родна, но тоже в дому этом не чужая душа. Охороним деточку во сне, а там, глядишь, и отец объявится. Вот пусть и разберется, что за колдовка на его дитя претендует и откуда взялась!»

Убедившись, что девочка спит спокойно, домовушка неслышной тенью скользнула на кухню. Опять посетовала на отсутствие печи и, засучив рукава, принялась за дело. Когда хочешь поразить мужчин, которые сами печь да варить мастера, надо все просчитать заранее, а если дело еще и к деньгам, то оплошать никак нельзя.