Босс для Красной шапочки - Алёна Амурская

преступления... а Волчарин к тому же еще и мой босс. Засада, куда ни глянь, со всех сторон.

Сцепив зубы, давлю строптивость на корню. Затем поднимаюсь со злополучного кресла, неловко протискиваюсь мимо окаменевшей Валерии и опрометью бегу вслед за своим «маньяком».

Догнать Волчарина удается только возле лифта - и то приходится ждать, пока он завершит разговор по телефону с этим загадочным Царевичевым, на которого так надеялась девушка с чердака.

Помявшись на месте, говорю наконец в мощную спину босса:

- Мне еще записку надо передать.

Он поворачивается и смотрит искоса безо всякого выражения. Зато его широкая сильная ладонь красноречивым жестом тянется ко мне.

- Давай ее сюда.

Искушение осадить этого типа становится непреодолимым.

- Нет, - упрямо качаю головой. - Она предназначена для Царевичева, и будет правильным узнать ее содержимое в его присутствии. Мало ли, что у вас на уме? Вдруг вы в сговоре с этим вашим Филиным!

Прямые темные брови Волчарина слегка приподнимаются, но тут же замирают на месте. Как будто хозяин физиономии считает даже такую простую демонстрацию удивления признаком позорной слабости.

- Ты настолько мне не доверяешь?

- Странно, да? - сдержанным тоном язвлю в ответ. - Ведь мы с вами познакомились при таких нормальных и располагающих к доверию обстоятельствах...

От его реакции на это провокационное замечание меня спасает подъехавший лифт. А в фойе «Горной сказки» нас обоих уже поджидает медовый шатен с нетерпеливым вопросом:

- Где записка?

Надо полагать, это и есть тот самый Царевичев.

Волчарин снова протягивает мне свою ладонь - властно и требовательно. И на этот раз я без лишних возражений передаю ему драгоценный клочок бумажки, вырванный из моего студенческого блокнотика. Содержимое записки мне известно - я читала его пару раз, когда останавливалась в лесу, чтобы отдышаться от бега.

«Царевичеву Артëму Александровичу, - гласит шапка заголовка, корявого от волнения автора письма. А ниже торопливо выведено: -Артëм, это Катя Тихонова. Филин запер меня в дачном поселке, на чердаке домика по соседству с девушкой в красной беретке. Она передаст тебе записку и покажет, где находится ее поселок.

P. S. Если со мной что-нибудь случится, пожалуйста, позаботься о Настюше! »

Медовый шатен быстро пробегает по строчкам глазами и коротко бросает:

- Она! Едем.

Мужчины с молчаливым единодушием устремляются на злополучную стоянку. Я бегу за ними, чувствуя себя какой-то неприкаянной овцой в потоке событий и не понимая, куда податься. В темно-синий внедорожник или темно-серый?

Впрочем, Волчарин решает эту дилемму за меня. На ходу цапает за запястье и толчком отправляет в салон совершенно другой машины - серого микроавтобуса с несколькими крепкими парнями в черном.

- З-драсте, - блею по инерции, неожиданно оказавшись в плотной мужской компании на заднем сиденье.

Однако никто из них не отвечает, разве что скрещивают на мне острые взгляды. И у меня мелькает запоздалая мысль: а не эти ли молчуны гоняли меня на днях по лесу, как охотники - зверушку?

Пока я размышляю об этом, рядом со мной на сиденье втискивается твердое тело Волчарина, тесно прижавшись ко мне бедром, и его голос властно приказывает поверх моей головы:

- Погнали!

Глава 22. Ловля соседа

Микроавтобус срывается в крутой поворот прямо с парковки и вылетает на старую лесную дорогу.

От заноса меня рывком впечатывает в бок Волчарина, но тот и бровью не ведет. А когда машина подлетает к развилке, где в сторону дач начинается самый плохой участок с трещинами и рытвинами, он просто придерживает меня за локоть и фиксирует. Надо полагать - чтобы я болталась рядом на сиденье не хаотично, а под его тотально полным контролем.

- Максим Романович! - на ходу окликает босса водитель. - Какой дачный сектор?

- Четвертый, - отвечает Волчарин. - Самый дальний от нашей развилки. Следуй за тачкой с моим помощником.

Я подпрыгиваю особенно высоко на очередном ухабе и чувствую, как жестко осаживают инерцию кандалы сильных мужских пальцев на моем предплечье.

Неприятненько... но вряд ли ремни безопасности доставили бы мне впечатления более радужные. Просто рядом с моим боссом-маньяком всë ощущается острее обычного. Как будто я нахожусь в контакте не с мужчиной, а... ходячей шаровой молнией в человеческом обличии!

Несмотря на бешеную тряску и приличную скорость, мои глаза волей-неволей так и косятся в сторону Волчарина. Он притягивает, будто мощным магнитом, и сопротивляться этому желанию крайне сложно. Не в моем смятенном состоянии уж точно.

Вообще сейчас, когда вся ответственность за спасение незнакомки с чердака перекочевала с моих плеч на окружающую толпу мужчин, как-то особенно хочется найти любой психологический якорь, чтобы вцепиться в него и перестать нервничать...

И почему-то этим якорем по непонятной причине мое подсознание выбирает именно Волчарина! Только этим можно объяснить чувство крепкой устойчивой поверхности под ногами, когда я смотрю на него.

Сосредоточенное волевое лицо... холодный блеск серых глаз, которые однокурсница Полинка на днях восхищенно называла «северными»... прямой красивый нос... мужественная линия скул и щетинистого подбородка...

Хорош. Очень хорош! Этого у него не отнять.

Взгляд случайно соскальзывает к линии губ и останавливается. Они плотно сжаты, выдавая высокую степень напряжения. Но форма такая четкая, что губы кажутся правильными до нереальности...

...пока они вдруг не разжимаются, чтобы произнести вполне себе реальные слова:

- Расслабься, девочка. Не бойся. Я хочу тебя подстраховать, а не съесть.

Быстро отвожу глаза к окну, за которым мелькают темные стволы придорожных деревьев.

- Я и не боюсь, - с досадой бурчу под нос.

- Рад слышать. Кстати... на вот, держи. Кажется, это твоë?..

Перед моим лицом возникают два пропускных служебных бейджика. Я моментально узнаю их. Один, с пометкой «Горничная Альфа-централ», точно мой, а второй, где напечатано «Сотрудник. Рок-клуб СуРок», принадлежит Нове. Из-за того, что мы на испытательном сроке, нам обеим вручили только временные обезличенные бейджики без указания имен и фамилий.

- Моë, - неохотно подтверждаю я и настороженно тяну к ним руку. Отдаст или не отдаст?

Отдал.

Но перед тем, как его пальцы разжались, я слышу сквозь рев трясущейся машины новый вопрос:

- Ты работаешь на двух работах?

Сдавать подругу - последнее дело. Но Волчарин спрашивает так требовательно, что правдивый ответ так и пляшет на языке. К счастью, от скользкой темы меня спасает водитель.

- Максим Романович, четвертый сектор! Вижу объект и девушку на дачном въезде.

Я впиваюсь взглядом в окно.

Знакомая темноволосая фигурка в золотисто-медовом платье стремительно