Мир без Солнца - Алексей Калугин

– Ну и что вы хотели этим продемонстрировать? – спросил Бергсон, когда Леру оказался в зоне звукового контакта.

– Смотрите на пенал, – ответил Леру, – и сами все поймете.

Белый пластиковый прямоугольник был превосходно виден на фоне багровых песков. Но, стоило Леру удалиться от него на расстояние, когда начали исчезать оставленные им на песке следы, как пенал тоже исчез. Он не был проглочен песками – просто его вдруг не стало.

Какое-то время все молча, в недоумении смотрели на то место, где исчез пенал. Одно дело, когда исчезают следы на песке, – к такому вполне можно привыкнуть. След на песке не более реален, чем круги на воде. Подул ветер – и вот их уже нет. Во всяком случае, так происходит в мире, где действуют привычные всем физические законы. Но когда у тебя на глазах исчезают предметы вполне материальные, это уже начинает внушать опасение.

Не говоря ни слова, Кийск кинулся к тому месту, где исчез пенал. Следом за ним побежал и Бергсон.

Десантники, вскинув снятые с предохранителей трассеры, внимательно наблюдали за окрестностями, словно ожидали внезапного появления тех, кто повинен в таинственном исчезновении пластиковой коробки.

А Леру, весело улыбаясь, наблюдал за тем, в какое замешательство поверг людей его простенький, по сути своей, эксперимент.

Добежав до места, где исчез пенал, Кийск принялся раскидывать песок ногами. Вскоре к нему присоединился и Бергсон.

– Как вы думаете, они действительно верят в то, что пенал зарыт где-то в песке? – спросил у десантников Леру.

– Мне тоже хотелось бы в это верить, – ответил Рахимбаев.

– Они просто боятся, что мир может внезапно перевернуться, – высказал свое мнение Ли Тан-Бо.

Ответ второго десантника определенно понравился Леру.

Кийск и Бергсон оставили свое бессмысленное занятие только тогда, когда песок был взрыт в радиусе двух метров от места исчезновения пенала.

– Ну ладно, – сказал Бергсон, обращаясь к Леру, когда они вернулись. – Будем считать, что вы выиграли. Где пенал?

– Представления не имею, – недоумевающе развел руками Леру.

Кийск оглянулся. Участок пустыни, который пару минут назад они с Бергсоном старательно вспахивали носками ботинок, вновь выглядел нетронутым.

– В таком случае что вы хотели нам доказать? – спросил он у Леру.

– Не доказать, а показать, – поправил его философ. – Я хотел показать, насколько быстро система, в которую мы ненароком вторглись, устраняет все следы нашего пребывания.

– Почему же она не устранит заодно и нас?

– Не могу сказать точно, но предположительно наши тела каким-то образом нарушают работу системы, и это мешает ей поглотить нас. Мы как бы находимся в коконе, радиус которого, как мы можем убедиться, составляет что-то около десяти метров. За пределами его действуют совершенно иные физические законы, нежели те, к которым мы привыкли.

– Почему ничего подобного не происходит вблизи станции? – спросил Бергсон.

– Ну, это совсем просто, – улыбнулся Леру. – На станции много людей, а следовательно, и радиус защитного кокона вокруг нее значительно превосходит своими размерами тот, что окружает одного человека. Кокон, накрывающий станцию, и тот, в котором сейчас находимся мы, не соприкасаются, и именно поэтому мы не можем связаться со станцией. По той же самой причине не работают и ваши приборы, господин Бергсон.

– Но они все время находились внутри моего кокона, – попытался возразить Бергсон.

– Видимо, защита одного кокона не идеальна, – ответил Леру. – И даже в его поле точные приборы начинают давать сбой.

– Отлично, с этим мы более или менее разобрались. – Кийск поставил трассер прикладом на песок. – Теперь остается только решить, что нам делать дальше.

– В каком смысле? – не понял Леру.

– Продолжать двигаться вперед или вернуться на станцию?

– Полагаю, нам следует продолжить поездку, – ответил Леру. – Вездеход пока еще на ходу. Так почему же мы должны возвращаться?

– Нужно вернуться и как следует подготовиться к новому рейду, – решительно возразил философу Бергсон. – Какой смысл продолжать путь с неработающей аппаратурой?

– Ну, во-первых, господин Бергсон, – снисходительно глянул на техника Леру, – как вы сами видите, мы и без аппаратуры смогли кое в чем разобраться. Во-вторых, я полагаю, что точная аппаратура будет исправно работать вне станции только в том случае, если вместе с нами отправится весь экспедиционный персонал.

– А в-третьих, мне кажется, что господин Бергсон просто чего-то боится, – добавил Кийск.

– Я? – возмущенно дернул подбородком техник. При этом голос его едва не сорвался на фальцет. – Интересно, чего, по-вашему, я должен бояться?

– В таком случае едем дальше, – подвел итог Кийск.

Дугин сунул фонарик в карман. Пригнув голову, он поднялся еще на пару ступенек вверх и уперся плечами в металлопластиковый лист, закрывающий выход из колодца. Вцепившись обеими руками в последнюю перекладину лестницы, он попытался приподнять невесть откуда взявшуюся крышку, захлопнувшую выход из Лабиринта. Но тщетно – металлопластиковый лист даже не сдвинулся с места. Поскольку при всей своей фантастической прочности и устойчивости к воздействиям агрессивной внешней среды металлопластик был не тяжелее алюминия, следовало сделать вывод, что либо края листа, закрывающего выход из колодца, жестко зафиксированы, либо сверху его придавило чем-то тяжелым.

Дугин почему-то сразу же выбрал второй вариант.

– Наверху завал, – сказал он, взглянув на Майского.

– Какой еще завал? – Майский попытался недоумевающе пожать плечами, но сделать это, цепляясь за лестничные перекладины, оказалось непросто. – Рядом с выходом нет никаких строений.

– Если не считать армейского блок-бокса и мачты с флагом.

– Блок-бокс находится в десяти метрах от выхода. А мачта, даже упади она в нужную сторону, все равно не смогла бы наглухо закрыть выход.

– Значит, это что-то другое. – Дугин задумчиво посмотрел на серый металлопластик, нависающий над головой.

– Что? – спросил Майский.

– Что-то изменилось в мире, – все так же задумчиво ответил Дугин. – Либо мы уже не в том мире, где были прежде.

– Бред! – решительно отмел сразу обе выдвинутые Дугиным гипотезы Майский. – Подобные предположения не имеют под собой никакой реальной основы.

– А кто говорит о реальности? – Дугин даже не взглянул на шефа. – Кажется, именно так сказал попугай, когда его посадили в клетку.

Взгляд его неторопливо скользил следом за лучом света от фонарика по поверхности металлопластикового листа. Казалось, он пытался отыскать на нем какие-то знаки или отметки, которые могли помочь понять суть происходящего.