Танцующая на волнах - Анна Данилова

Женя поймала себя на том, что устала от вопросов, которые задавала сама себе, от той неопределенности, в которую оказались ввергнуты все те, кто раньше и составлял ее жизнь, – Шехов и Лена. Что станет теперь с ними троими, сохранятся ли их прежние отношения или же приобретут новое качество, сродни отчуждению или даже ненависти? Понятное дело, что обольщаться в этом смысле не стоит, конечно, отношения между нею и Шеховым потеряют былую привлекательность и романтичность, тем более что раскроется факт посвящения в их «тайные» отношения самой Лены, что придаст всей этой истории оттенок лжи и предательства. И, скорее всего, первое время все судорожно будут искать виноватого. А кто виноват? Лена с ее экзальтированностью и ненасытным желанием подчинить себе весь мир? Пусть в истории с Семеном она и выглядит жертвой, но она сама выбрала его в свои покровители, ее никто не толкал к нему…

…Женя посмотрела на спящую подругу и устыдилась своих мыслей. Она была возбуждена, расстроена и чувствовала себя в полной растерянности. Но больше всего ее сейчас волновал вопрос: рассказать Шехову о том, что Лена жива, или повременить? Стыд снова окатил ее лицо горячей волной, когда она вдруг поняла, почему так часто думает о Шехове. Ей снова хочется взвалить на него то, что свалилось на ее собственные плечи, – Лену, раненую, напуганную и находящуюся не в себе в связи с особыми отношениями с всемогущим и очень опасным, по ее же словам, Семеном. Послушать ее, так Семен убил доктора Шостака, того самого доктора, который спас, по сути, Лену от верной гибели, который извлек пулю из ее тела и сделал все возможное, чтобы она осталась живой. Неужели Семен убил его просто как свидетеля дуэли? Ничего себе отблагодарил…

Она на цыпочках вышла из комнаты, где находилась Лена, взяла в руки сотовый телефон и спряталась с ним в ванной комнате. Набрала номер Шехова.

– Володя? Это я… Мне необходимо срочно встретиться с тобой. Это очень важно. Бросай все и возвращайся в Москву. Поверь мне, в Питере тебе больше делать нечего…

Они крепко спали в московской квартире Шехова, когда раздался звонок. Долгая дорога из Питера в Москву утомила Машу, не говоря уже о том, как устал сам Шехов. Они даже помыться толком не смогли – рухнули на постель и заснули мертвым сном. Однако, услышав звонок, Шехов протянул руку и схватил телефон. Маша, тоже проснувшаяся от трелей его мобильника, услышала сквозь сон, как он спросил:

– Почему это делать нечего? Что изменилось с тех пор, как мы говорили с тобой последний раз? Господи, Женя, я в постели и очень хочу спать. У меня и так нервы на пределе, да еще ты со своими очередными фантазиями. Угомонись. Давай спать, честное слово… Как это – с кем я, как будто ты не знаешь… Да, конечно, ты еще приревнуй меня к ней. Сама все это придумала… ну пускай и не сама, все равно. Очень прошу тебя, дай мне поспать. Утром я к тебе приеду… Ох… Да нет, ты не так поняла, в смысле что позвоню тебе утром… Вот только не нужно мне угрожать. «Важно», «важно» – что ты заладила одно и то же, я понимаю, что ты звонишь мне не просто так, но я уверен, что все это может подождать до утра. Брось… Ты же не хочешь, чтобы я отключил телефон… Да я и не собирался тебя обидеть. Удивительный ты человек, совершенно не чувствуешь вины… Я торчу здесь из-за тебя, из-за вас… У меня работа, дела, я очень занятой человек, если ты помнишь… Какой такой я тон взял? Ничего я не брал. Правильно, за то время, что мы с тобой пререкаемся (он говорил с закрытыми глазами, Маша не сводила с него взгляда, она ревновала его к Жене), ты успела бы уже рассказать десять раз все то важное, ради чего разбудила меня…

И тут он буквально подскочил на кровати. Маше показалось, что он раздавит в пальцах крошечный телефон – так сильно он его сжал, прижимая к уху.

– Не может быть… Это очередная ловушка? Или ты пьяна? Может, ты не в себе? Камни, какие еще камни, черт возьми?! Не знаю, что и сказать… Вот теперь ты меня окончательно разбудила. Я сейчас же приеду к тебе… А вот так, я в Москве, приехал час или два тому назад. Думаешь, ты одна такая умная и отдаешь распоряжения? Я и сам понял, что пора возвращаться. Где девица? Поехала к себе домой. Я ей заплатил. Сейчас приеду. Надеюсь, ты дома одна? Да мало ли…

Маша смотрела на него широко раскрытыми глазами. Когда он отключил телефон, она спросила:

– Что случилось?

– Это была Женя. Она сказала, что Лена жива. И знаешь, мне показалось, что она говорила правду. Хотя и нервничала сильно, я это почувствовал.

– Как это… жива…

– Лена…

– Да эта Женя хочет заманить тебя таким образом к себе…

– Как она может меня заманить, когда она только сейчас узнала, что я в Москве? Она же не сразу сказала мне об этом, сначала ходила вокруг да около, словно подготавливала меня к этой новости, но тон мой ей не понравился… Господи, меня аж в жар бросило… Если бы это было правдой!

– Тебе не следует идти у нее на поводу, Лена никак не может быть живой, тем более что это ты – не забывай! – ты вез ее на своей машине из Москвы в Питер в спальном мешке.

– Она сказала, что в мешке были камни…

– Камни? Как это камни? Володя, остановись, сядь и подумай. Как это в спальный мешок могли попасть камни? Ты же нормальный человек, разве ты бы не заметил, что в спальном мешке тяжелые камни? К тому же ты мне сам говорил, что в багажнике пахло и была кровь… что кровь натекла, что тело начало разлагаться и в машине стоял жуткий запах… Или ты обманул меня? Но я и сама заметила, что в машине пахнет… Причем до сих пор. Просто я не говорила тебе об этом.

– Запах… Да, запах действительно был. И кровь натекла. Но тогда зачем же она мне сказала про камни?

– Понятия не имею. Они снова чего-то хотят от тебя. Хотят, чтобы ты поскорее вернулся в Москву… Может, тебе грозит опасность, о которой ты пока еще не подозреваешь? Я же не знаю всех ваших дел… Думаю, ты сильно поторопился, когда сказал ей, что мы уже в Москве…

– Не мы, а я, – поправил он ее. Он выглядел растерянным. – Но что же мне теперь делать? Я был в полусне, а она мне сказала такое… Понимаешь, она произнесла это чуть ли не торжественно.

– Да у нее крышу снесло, а ты поверил. Она сама спит и видит, чтобы Лена была жива. Но разложившееся тело в спальном мешке – это реальный факт. Ты не мог, закапывая труп, не заметить, что в спальнике камни… Во-первых, они жесткие, тяжелые, во-вторых, они не могут быть похожи на одеревеневшее тело. Даже если их и завернуть во что-то, в одеяло, скажем… И камни не могут так пахнуть…

– Да, ты права. И хотя меня всего трясло тогда, ведь я очень боялся, но все равно отлично помню, что это было тело. Человеческое тело. Голова, плечи, руки, ноги… Тело моей жены…

– Тем более не поддавайся, тебе не надо никуда ехать. Подумай сам, сейчас ночь… Даже если предположить невозможное, что твоя жена каким-то чудом осталась живой, все равно, что изменится, если ты поедешь сейчас к этой Жене? Считай, все, что нужно, она тебе уже сказала. Вспомни, ведь это она повесила на тебя всех мертвых собак… Точнее, труп твоей жены. Кроме того, ты как будто забыл совсем, зачем приехала в Москву я… Если я тебе не нужна, еще проще… Сейчас вызову такси и поеду на вокзал. Разве можно быть таким непоследовательным, Шехов? Если честно, то я даже удивляюсь, что ты руководишь банком…