Велетская слава - Андрей Каминский

тирские ковры, меж которых просматривалась искусная мозаика, покрывшая стены. Посреди трапезной возвышался большой стол, уставленный золотой утварью, изумлявшей резной и чеканной работой. За столом могло поместиться с полсотни человек, но сейчас лишь двое завтракали здесь. Король Карл большим ножом отхватывал огромные куски от зажаренного целиком поросенка. Отдавал он должное и дичи на вертелах и запечённому угрю и сочным оливкам и куриным яйцам, чья скорлупа была раскрашена соком из листьев шпината и свеклы. Однако к красному вину, налитому в большой кувшин, он почти не притрагивался – так же как и сидевший напротив понтифик. Папа Адриан, - худощавый мужчина с окладистой бородой и живыми глазами южанина, облаченный в белую сутану, украшенную драгоценными камнями и расписанную изображениями орлов, львов и единорогов,- терпеливо ожидал, когда коронованный гость, утомленный Великим постом, наконец, насытится пасхальным разговением.

- Благодарю, ваше святейшество, - расслабленно Карл откинулся на спинку кресла, - снова я праздную Пасху в этих стенах и всякий раз вы оказываете мне прием, лучший, чем я заслуживаю.

-Первый патриций римлян не должен ни в чем нуждаться в граде князя апостолов, - мягко произнес папа, - я всегда рад принимать ваше величество во владениях, что предоставил Святому Престолу еще император Константин, а ваш отец подтвердил грамотой, отдающей мне всю Италию. Надеюсь, что и вы, как владыка, всем подобный Константину, отдадите святой церкви апостола Петра все, что ей подобает..

- Вам и так даровано многое, - заметил Карл, - весь мир внимает слову первосвященника.

-К сожалению, ему внимают даже не все в Италии, - удрученно сказал папа, - многие земли, обещанные вашим отцом, до сих пор удерживают греки и лангобарды. Адельхиз, сын Дезидерия мутит воду в Константинополе, а его союзник, герцог Беневенто Арихиз, тайно списывается с патрицием Сицилии и сам жаждет того же титула.

-Если это тайна, то, как об этом узнали вы? – спросил Карл, - есть доказательства его вины или все это слухи?

-Прямых доказательств нет, - раздосадовано признал Адриан, - но, зная Арихиза и особенно его жену Адельбергу сложно представить себе что-то иное.

-От дочерей Дезидерия хлопот побольше чем от его сыновей, - кивнул Карл, - в Беневенто интригует Адельберга, а в Баварии Лютперга подбивает на мятеж Тассилона.

- Вот видите! – воскликнул понтифик, - не будет спокойствия, пока в Италии останутся те, кто бредит возрождением Королевства Лангобардов! Тот же Арихиз уже именует себя королем и облекается в порфиру, подобно кесарю!

- Он воюет с Григором, герцогом Неаполя, - заметил Карл, - и вряд ли ссора со Святым Престолом и мной – то, что ему нужно сейчас. Вы же знаете, что он уже направил ко мне своего сына Ромоальда, с богатыми дарами и заверениями в верности.

- Это все ложь!- воскликнул папа, - ложь, чтобы отвести вам глаза. Как только ваше Величество покинет Италию, он, вместе с греками, нападет на Рим. Пока вы здесь, прошу вас, - ударьте по Югу так, чтобы раз и навсегда истребить тамошний гадюшник.

-Понимаю ваше негодование, - кивнул Карл, - но я и так веду слишком много войн, чтобы ссориться еще и с Византией.

-Думаете, императрица Ирина пойдет на мир? - едко спросил Адриан, - она все еще хочет женить своего сына на вашей дочери?

-Собирается, - кивнул Карл, - мы условились обсудить это в Капуе. Тогда же и будет окончательно решен вопрос с передачей этого города Святому Престолу.

-Только Капуи? – спросил Адриан, - а как насчет всего остального?

- Не все сразу, - улыбнулся Карл, - благодарю за трапезу, Ваше Святейшество.

Адриан хотел было что-то сказать, но, увидев, что Карл уже встает из-за стола, успел только протянуть ему руку дляпочтительного поцелуя. Затем король вышел, а папа откинувшись на стул, залпом осушил золотой кубок с вином, хмурясь при этом каким-то своим мыслям.

Ночь сгустилась над Форумом, милосердно скрывая то ничтожество, в которое впало былое сердце имперской мощи. Ныне лишь руины напоминали о прошлом величии Рима: в темноте угадывались выстроенные из развалин античных построек кузни и мастерские, над которыми еще курился дымок из печей для обжига. Другие развалины также не досчитались камня и мрамора, из обломков которого теперь строились дома и даже конюшни. На поросшей травой площади бродили редкие козы, охраняемые клюющим носом пастухом, опирающимся на сучковатую палку. Сон настолько сморил