Бард 7 - Лисицин

пользоваться местными слугами. Твой род всегда не умел держать тебя. Но сегодняшнее! Меня, баронессу Лайкариэль Биддон, оскорбил какой-то жалкий человеческий князюшка! У него даже титула нормального нет! Почему вы не вступились за меня перед Морозовым?!

— Успокойся, — хмуро ответил ее собеседник, — ты и сама знаешь, что не должна конфликтовать с руководством Академии. Я не могу идти против декана! У меня прямой приказ отца успешно закончить обучение! И я не допущу, чтобы нас выгнали! Какой бы ты ни была непримиримой, придется соблюдать местные правила! Зачем было хамить декану? Тебе мало того, что преподаватели и так относятся к нам предвзято? Чего стоило разрулить историю с герцогиней Ментариэль… казалось, все наконец успокоилась, и тут ты снова обостряешь ситуацию!

— То есть? — глаза эльфийки гневно вспыхнули. — Ментариэль — дура! И всегда ей была! Закончить в гареме у хумана! Да еще и живет вместе с нигершей, как равная! Какой позор!

Лайкариэль сжала кулачки и, тяжело дыша, набросилась на жениха, привычно не давая тому вставить ни слова:

— И мало ему Ментариэль, так у него в гареме еще и Зинтариэль Брива! Она вообще-то претендовала на наш престол! Могла стать императрицей! Кошмар! Мне стоило большого труда не показать, что я ее знаю! Ублюдок Морозов взялся коллекционировать нас, представителей высшей расы! И мешает нас с нигерами, будто между нами нет никакой разницы! Сам целуешь его в задницу, а меня обвиняешь?

— Да, обвиняю, — зло бросил ей Владиасэль. — И закрой свой рот, думай, прежде чем оскорблять наследника рода Сандал! Еще слово и ты ответишь перед отцом!

Похоже, девушка поняла, что перегнула палку, и, внезапно выскользнув из-за стола, оказалась на коленях у зло сверлившего ее глазами эльфа.

— Извини, дорогой, — обняла она его, — погорячилась. Задел меня гхыров хуман…

Хитрая девушка прекрасно успела изучить навязанного ей партнера, включая слабые места.

— Думаешь, я не хочу убрать Морозова?! — слегка успокоился эльф, радуясь маленькой победе. — Мечтаю об этом! Только не получается! Никак! Он неприкасаем!

— Да кто он такой?! — вырвалось у его собеседницы.

— Тебе разве не рассказывали? — с подозрением поинтересовался эльф.

— Я не обязана знать о каждом хумане.

— Зря… очень зря ты не слушала дядюшку. С твоей непримиримой позицией ты скоро с ним столкнешься. Только мой тебе совет: не лезь к нему. И на нашу помощь не надейся.

— Что значит «не надейся»? — неверяще уставилась она на эльфа.

— А вот то! В конце концов я обязательно разберусь с ним, но не сейчас. Сейчас нельзя. Если же ты проявишь ненужную инициативу, только нарушишь планы наших родов.

— То есть ты серьезно? — глаза эльфийки сузились до щелочек.

— Абсолютно. Все согласовано с моим отцом. Он лично предупредил меня, чтобы я не трогал князя Морозова. Соответственно, твой дядя тоже дал согласие.

— Я поговорю с ним сама! — резко встала с его колен девушка. — Он ко мне прислушивается!

— Как хочешь, — пожал плечами Владиасэль, — мне самому непонятно, с чего отец так относится к Морозову и что у них за планы. Все началось после того нападения на горячих источниках…

— Милый, — Лайкариэль вновь оказалась на коленях у жениха, — что я буду у кого-то выяснять? Расскажи мне, пожалуйста, об этом Морозове и твоих злоключениях. А я еще прикажу вина подать… а потом с нигершами развлечемся как следует. Они ведь мои, так что можешь не бояться Морозова.

— Неси, — тяжело вздохнул эльф, — уговорила!

Рассказ занял почти час, начинал его Владиасэль тяжело, но постепенно он говорил все быстрее, изливая накопившееся в душе напряжение. Уж больно яркими были воспоминания о нанесенных Морозовым оскорблениях. Больше всего раздражало отношение отца к непонятному хуману. Блинкинэль Сандал так и не объяснил своему наследнику, почему запретил трогать злейшего врага. К тому же выволочку за участие в заговоре Трубецкого глава рода Сандал устроил такую, что зад до сих пор побаливал. Обычно спокойный и всегда поддерживавший его отец буквально кричал на своего сына и в конце концов впервые схватился за ремень.. После того как рассказ эльфа завершился, в комнате повисла тяжелая пауза.

— Понятно, — протянула Лайкариэль и недовольно поморщилась, — полный беспредел! Никого не должно волновать то, что мы находимся в какой-то вшивой Академии! Мы светлые эльфы и должны поступать согласно своим законам и правилам!

— Золотые слова! — злорадно улыбнулся ее собеседник. — Вот и передай их своему дяде. Если я получу добро на враждебные действия в отношении князя Морозова, то поверь, эта сволочь кровью умоется! Только вот как ты свяжешься? Магофоны на такие расстояния не работают, тем более через океан!

— Сам смотри! — гордо заявила девушка и положила на стол небольшую коробочку, украшенную золотым орнаментом. Та сразу вспыхнула голубым светом.

— Дальний артефакт, — с благоговением произнес Владиасэль. — Но как? — он изумленно посмотрел на девушку. — Их ведь всего десять!

— Двенадцать, — важно кивнула эльфийка. — Шесть принадлежат нашей семье. Я ведь говорю, дядя меня любит. Прямо сейчас ему и позвоню! Ты просто сиди и молчи.

Владиасэль растерянно кивнул. Эльфийка провела рукой над коробочкой.

— Слушаю, Лайкариэль. Что-то случилось? — раздался в комнате бархатный и обволакивающий голос императора эльфов.

— Здравствуйте, дядя Джорджи, — голос эльфийки вдруг стал ласковым и заискивающим, — как ваше здоровье?

— Для пяти сотен прожитых мной лет вполне нормальное, — в голосе императора послышалась улыбка. — Чего хотела? Как у тебя дела в Академии?

— Спасибо, Ваше Императорское Величество, со мной все хорошо. К великому прискорбию я узнала, что в Академии имеются хуманы, которые унижают и позорят эльфов, а им ничего делать нельзя. Вспомни наш девиз!

— Лайкариэль, — голос императора внезапно стал строгим, — сейчас ты в Академии чужой империи и должна соблюдать их законы, пусть они и придуманы грязными хуманами. Поверь, мне неприятно это говорить. Мы сильно скомпрометированы судьбой герцогини Ментариэль. Ее позор лег тяжким бременем на наши плечи. Да и Владиасэлю досталось. Потерпи, девочка. Со временем мы со всем разберемся. Они ответят за все. Но сейчас вы не должны… повторяю, не должны никаким образом привлекать к себе внимание. Ведите себя тихо и мирно. Ты меня поняла?

— Да, дядя…

— Отлично. Надеюсь на твое благоразумие! — после этих