Три жизни Тани - Валентина Елисеева

На противоположном берегу реки простирались луга и посадочная площадка для тех летательных аппаратов, на которых Таня с Люком прилетели из космопорта, а ещё — небольшой личный космодром правящей семьи. Таня видела стоящие под тентами аппараты, похожие на летающие тарелки, видела, как иногда они взмывают высоко в небо и исчезают в нём, но ей ни разу не довелось полетать на них. Если бы Таня могла спросить у кого-нибудь о назначении этих тарелкоподобных машин, то услышала бы объяснение, что это небольшие космические шаттлы, предназначенные для недальних космических путешествий. В отличие от современного космического корабля, шаттлы не могли выходить в гиперпространство и раздвигать атмосферу планеты, облегчая себе выход в открытый космос, зато были быстры, маневренны и позволяли без лишних трат и усилий попутешествовать в рамках своей планетарной системы. Простая и сильно автоматизированная система управления позволяла управлять шаттлом даже одному-единственному пилоту. Права на вождение шаттла имел любой богатый совершеннолетний эльф.

Перед фасадом дворца и почти до самой реки был разбит потрясающе красивый парк, с беседками и детскими площадками, с другой стороны находились сад, оранжереи, конюшни, дальше темнел лес. Детские площадки не пустовали: детей во дворце было много. Детишки прислуги бегали по широким просторам заднего двора и по саду, простиравшемуся до овчарен, псарни и полигона, на котором тренировали собак, спускались по пологому берегу вблизи лесной опушки к реке и с визгом и хохотом купались в ней. Дети придворных и членов семьи лорда гуляли по парку и тому живописному берегу реки, что был обращен к фасаду дворца. В парке отпрыски высокородных семейств не только гуляли и играли на детских площадках, обустройству которых позавидовали бы все земные дети и подростки — они еще и занимались там в открытых беседках и павильонах. Высокие технологии вовсю помогали детям осваивать премудрости различных наук, даже малышей обучали говорить андроиды, сопровождая их во время прогулки и называя все предметы, что попадались малышу на пути. Такие роботы-андроиды выполняли роль заботливых нянек: внимательно следя за тем, чтобы ребёнок не упал, не оцарапался о кусты, не ушёл с безопасной территории, выделенной для его прогулки, они попутно отвечали на тысячу его любопытных вопросов, при необходимости разворачивая голографический экран для пояснения сказанного.

— Хочу купаться! — требовал ребёнок, пытаясь залезть в фонтан.

— В фонтане не купаются, — останавливал его андроид.

— А где купаются? — спрашивал ребёнок и робот показывал объемные изображения ванны, реки, моря, чётко называя соответствующие слова.

Идеальная школа языка для Тани, рвавшейся сюда, к детям, в каждую свободную минуту! В первое время её не допускали к детям одну, без поводка, но вскоре подозрения, что она нападёт на детишек, рассеялись. Наблюдая за тем, как ласково его собака относится к детям, как терпеливо переносит прикосновения их рук, частенько дергающих её за длинную шерсть, как позволяет малышам забираться к себе на спину и осторожно катает их по дорожкам парка, Люк сказал Тьерру:

— Все твои страшные прогнозы не оправдались! Признай уже, что ты не видишь каждую собаку насквозь, что можешь ошибаться в них. Дети просто обожают Мию и она любит их, зря ты обвинял её в агрессивности.

— Да, агрессии в Мии пока совсем не видно, что странно для её породы.

— Прекрати называть Мию странной! Она лучшая собака на свете!

Тьерр посмотрел на замершую перед андроидом собаку, внимательно слушающую небольшую видео-лекцию о видах животных и чутко поводящую ушами на каждый вопрос племянника Люка. Задумчиво свёл брови и сказал себе:

«Она не слушает, она просто рассматривает движущиеся объемные картинки!»

— Надеюсь, что хоть какая-то агрессия в ней есть, иначе охотницу и охранницу из неё не сделаешь, — заметил Тьерр.

— Не ты ли говорил, что даже в кролике способен разбудить тигра? — рассмеялся Люк. — Берёшь свои слова обратно?

— Нет, не беру, но пока мы проходим с Мией основы.

О, они еще как проходили эти чёртовы основы! Куда там Клиссу с его тренировками! Тьерр подходил к своему делу так основательно, что к концу занятия Таня порой хвостом дёрнуть не могла! Её заставляли бегать до полного изнеможения — тренировали неутомимость; нагружали её тяжелыми сумками — улучшали выносливость; вынуждали брать барьеры и носиться по пересеченной местности с множеством преград — повышали проворство и наблюдательность.

То, что Таня частенько скатывалась в ров с холодной водой — так это отличная закалка; падала с бревна, отбивая рёбра, — так это мотивация лучше держать равновесие. И бедная Таня, лишённая дара человеческой речи, даже пожаловаться не могла своему эльфу на изверга-дрессировщика! Люк не догадывался, насколько худо приходится его собачке, Тане не удавалось донести до него весть о своих страданиях!

При этом отсутствии догадливости со стороны влюбленного эльфа особенно примечательно было, что с Тьерром проблем взаимопонимания у Тани не было совершенно. О, они понимали друг друга с полуслова, с полувзгляда, прям как супруги со стажем! Тьерр верно расценивал каждое гневное сопение уставшей Тани, каждый резкий взмах её хвоста, а Таня мигом вылавливала в голосе тренера одобрительные и недовольные нотки, легко могла предугадать, какое он задаст ей следующее задание. Правда, не сказать, что от этого жизнь Тани на полигоне становилась легче, скорее — наоборот.

Радовало одно: Таню не присоединяли к своре, что частенько отправлялась в лес на охоту и возвращалась обратно, принося с собой запахи диких зверей и свежей крови, а также безжизненные тела животных, похожих на волков, кабанов и других обитателей земных лесов. Эти туши охотники привязывали к спинам своих коней или грузили их на антигравы — в зависимости от того, насколько эти охотники увлекались старинными методами охоты. Люк с Тьерром обычно всё делали по старинке, а вот кузены и отчим Люка предпочитали более современное оборудование, чем кони и луки. Правда, чаще звери доставлялись живыми, бьющимися в энергетических сетях — объемных и сетчатых клетках из лучей наподобие лазерных. Эти энергетические сети были способны парить в воздухе, как антигравы, и легко управлялись: их можно было тащить за собой, как воздушный шарик, держа в руке тот футляр, из которого вылетела сеть. Тане доводилось видеть, как такими сетями (только меньшего размера) босоногие дворовые мальчишки ловят прибрежных птиц на реке: сеть выскакивала из небольшого прибора, похожего на медальон, разворачивалась широким конусом, как абажур, а потом обхватывала объект и смыкалась за ним, срастаясь в единую сетчатую клетку. Когда охотник промахивался, то сетка забавно вытягивалась в воздухе длинным огурцом в попытке найти хоть что-то, что можно захватить в свою утробу, а потом медленно затекала обратно в медальон.

Если пойманные живьём звери были потрёпаны собаками на охоте, то их лечили ветеринары, а потом этих зверей увозили с территории поместья — Таня полагала, что их отправляли в местные зоопарки, иначе зачем бы утруждаться восстановлением их здоровья. Впрочем, их могли и продавать в другие миры, как в своё время продали саму Таню.