Домик разбившихся грёз - Екатерина Дибривская

— Вы уверены? Насколько глубоко могли проникнуть куски презерватива?

— Низкая вероятность, что это действительно произошло. Даже если так случилось, эти части вышли бы с остатками семенной жидкости.

— Надеюсь на вашу компетентность, док.

— Вы желаете воспользоваться экстренной контрацепцией? — задаёт она дежурный вопрос. — Необходимо принять препарат в течение первых двадцати четырёх часов.

Аля сжимает руки вокруг подлокотников акушерского кресла до побеления. Это единственное, чем она выдаёт свои эмоции. Её глаза закрыты, а лицо внешне невозмутимо спокойное.

Мне чертовски не хватает понимания, имею ли я право принимать какое-либо решение без её участия? Это невыносимо — не знать, что она сама думает по этому поводу, но я уже достаточно хорошо изучил её. В таком состоянии она не станет со мной говорить.

Собственно, о каком вообще решении может идти речь?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Если судьба выкидывает такие фокусы, нам остаётся только положиться на её выбор течения нашей жизни.

— Нет, конечно, нет. — говорю доктору, накрывая руку Али своей ладонью. — Спасибо за предложение, но мы не станем использовать экстренную контрацепцию. Поехали домой, малышка.

Я помогаю ей спуститься с кресла, пытаясь поймать её взгляд, прочитать хоть что-то из того, что творится в её голове.

Она начинает говорить только в машине:

— Спасибо, Алекс.

— За что, детка?

— За то, что ты не заставил меня делать это. Знаю, какие последствия могут быть и что это будет значить, но…

— Аль, не накручивай себя. Давай решать задачи и принимать решения по мере необходимости, ладно? Вероятно, нам и волноваться не о чем, так зачем устраивать панику на пустом месте и тем более травить твой организм ударными дозами гормонов?

— А если нам будет о чём волноваться, Алекс? — в её глазах стоят слёзы.

Не понимаю, что с ней происходит, о чём она думает?

— Ты, главное, глупостей не делай, договорились? Ничего смертельного не произошло. И не произойдёт. Если ты расскажешь, что именно тебя беспокоит, уверен, я смогу убедить тебя, что это не так.

— Ты же понимаешь, что я имею в виду. — Аля закусывает губу, собираясь с мыслями. — Алекс, что, если я уже беременна? Прямо сейчас? Что это будет значить для нас? Неужели тебя не пугает известие о беременной любовнице?..

— Аль, конечно, это не то, на что я рассчитывал прямо сейчас, ты же ещё совсем маленькая, в идеале, если бы у нас в запасе было бы ещё как минимум пять лет, но если судьба распорядилась иначе, я окажу тебе всю необходимую поддержку, какое бы решение мы не приняли. Не сомневайся. Если так получилось, что я сделал это, то мы вместе должны сесть и взвешенно обсудить, готова ли ты стать матерью прямо сейчас или нет.

— Я не стану убивать его, — вырывается у девушки.

Она закрывает лицо ладошками и начинает реветь, а я тяну её на себя, чтобы успокоить.

— Я никогда не поступил бы так с тобой, — шепчу ей, когда она затихает. — Давай просто плыть по течению, Аль? Мы не знаем наверняка, зачем напрасно готовиться к чему-то, что может даже не произойти? Я не хочу, чтобы ты расстраивалась, вне зависимости, что случилось или не случилось. Но я обещаю, что поддержу тебя в любой ситуации.

— Ты не понимаешь! Я не хочу, чтобы ты поступал так, как должен, я хочу, чтобы ты тоже хотел этого.

Смотрю в её покрасневшие от слёз глаза, и моё сердце ускоряет ритм. Я знаю, как поступить правильно. Как я должен поступить, потому что люблю эту девочку и не желаю ей зла. Но она спрашивает о другом.

Ладно, будем откровенны. Любой самец, встречая самку, на которой его клинит, думает о таких вещах, как совместное потомство. Разве не очевидно, что я уже неоднократно рассматривал вероятность, что однажды у нас будут дети?

— Аль, пожалуйста, не сомневайся. Это не сработает, если ты будешь искать подвохи там, где их нет. Если бы я не думал о такой возможности, я бы настоял на приёме таблеток. Я не настолько благородный человек, чтобы обременять свою жизнь нежелательным ребёнком от какой-то случайной связи. Ты должна понимать, насколько исключительна для меня, Алечка. Если судьба подарит нам ребёнка и ты примешь решение родить его, я буду счастлив. Но так же я буду рад, если этого не произойдёт прямо сейчас, потому что у нас ещё много времени и я бы хотел сначала показать тебе мир, дать возможность заняться любимым делом, жениться на тебе, а потом уже заняться продолжением рода. Ты так молода, Алечка, тебе это ни к чему прямо сейчас.

— Спасибо за честность, Алекс. — испуг в её глазах сменяется нежностью. — Я не стану загадывать, но если это станет нашей действительностью, то я ни за что не смогу избавиться от ребёнка.

— Об этом не может быть и речи, Алевтинка, — я целую кончик её носа. — Но давай не будем ничего загадывать, хорошо? Если ты сейчас начнёшь всё время думать о беременности, то разочаруешься, если этого не произойдёт. Я не хочу, чтобы ты испытывала горькое разочарование от своих разбившихся грёз.

— Я постараюсь, — шепчет она. — Но пока точно не узнаю, не смогу успокоиться.

— Другого я не ожидаю. Просто не делай глупостей, ладно? Особенно, пока меня нет рядом. И держи меня в курсе.

— Обещаю.

Эти пару дней до самого моего отлёта она тиха и задумчива. Я часто застаю её перед зеркалом с задранной футболочкой. Смешная! Словно, если это действительно произошло, она сможет заметить изменения прямо так сразу.

Увидев меня за разглядыванием в очередной раз, Аля краснеет и торопится скрыться с моих глаз, но я догоняю и подхватываю её на руки.

— Через час за мной приедет такси. Я надеюсь, что всё сложится прекрасно и я вернусь к концу недели. Но если нет… Я сделаю всё возможное, чтобы вернуться к тебе как можно скорее. Я буду держать тебя в курсе дел, малышка. И ничего не бойся, хорошо?

— Хорошо, я буду очень скучать, Алекс, — шепчет она и начинает меня целовать.

Пока у нас есть время попрощаться, я устремляюсь в спальню. Впитываю, как губка, её запах, её вкус, каждый её стон, чтобы цепляться за эти сладкие воспоминания, будучи невозможно далеко от неё.