Тридевятое царство. Удар Святогора - Денис Новожилов

– Как что, сила богатырская! У богатыря раны заживают быстро, его яды не берут, он тяжести может поднять.

– У меня сила богатырская другого рода, я диковинки всякие могу создавать, да такие, что никому не под силу. Пойдем, покажу одну из них.

Горница была чистая и светлая, однако же самая обычная, решительно ничем не примечательная. Стол, несколько стульев, скатерка на пустом столе, стены. Яков, ожидающий увидеть что-то этакое, даже немного разочаровался. После пойманных в стекло солнц можно было ожидать чего-то особенного.

– Скажи, Яков, чего бы ты больше всего хотел сейчас съесть?

– Щуку, как мама моя готовит – с яблоками и капустой, – нахально ответил Яков, не задумываясь.

Боярыня постучала по скатерти – и на ней из ниоткуда появилась вдруг щука на тарелке. Запах от нее шел именно такой, как надо, тот самый – из детства. Яшка недоверчиво посмотрел на блюдо.

– Да ты попробуй, не бойся, чего нам тебя травить, если можем запросто казнить.

Пленник недоверчиво отломил кусочек и положил в рот. Это было невероятно: готовить щуку подобным образом умела только его покойная матушка, в этом Яшка мог поклясться. И все же это была именно та щука, тот самый рецепт, давно потерянный.

– Вот уж не думал, что кто-то сможет повторить это блюдо… тут удивили, врать не буду.

– Я назвала это «скатерть-самобранка», – охотно пояснила спутница, – вот и такие чудеса могу иногда делать, когда проголодаюсь и настрой нужный.

– Так ведь это же чудо, – восхитился Яков совершенно искренне, – такую скатерку в каждый дом надо, и вот оно, счастье, только руку протяни!

– Слышал ли ты про мечи-кладенцы?

– Так кто же на Руси не слышал!

– И сколько их всего?

– Ну как сколько, – задумался лазутчик, – один у Святогора, еще один у Финиста был, остальные пропали во время набега Тугарина, всего их десять было, если память меня не подводит, только при чем тут мечи?

– Это одновременно и правда, и нет: настоящий кладенец только один, тот, что у Святогора. Его сам Сварог сковал, остальные же девять – это Перун пытался повторить творение брата, да так и не вышло.

– Как же не вышло, когда мечи эти есть и рубят исправно…

– Сила, истинная волшебная сила – только в мече Святогора, названном Завет, остальные – просто куски звездного металла. Острые, но мертвые, без толики волшебной силы.

– Ты, боярыня, еще и Сварога встречала с Перуном?

– Вижу в глазах твоих недоверие, а только все равно отвечу честно: да, встречала.

– Не то чтобы я богов не почитал, но все же…

– Я уж не знаю, боги они были или кто… Сварог мастер был такой, что и вообразить сейчас немыслимо. Даже мне немыслимо, а я сама мастерица, многое могу. Перун – он воинственный был, творить у него не очень выходило, а Велес – он в земле больше любил копаться. И пшеница, и лен, и рожь, да и многое другое – это все его дары.

– И они вот так запросто ходили по земле? Я, признаться честно, думал, что это враки жреческие, чтобы не делать ничего, а жертвы и подношения получать.

– Что-то, конечно, враки, но они жили на нашей земле. Это ведь они Русь и создали. Сварог заветы дал, по которым жить надо, Перун отобрал молодого вождя одного из племен, который и стал первым русским царем, научил его, как объединять племена. Велес показал, как делать, чтобы земля кормила народ.

– И куда они делись?

– Не знаю, – вздохнула тяжко Марья, – мы однажды пришли, а их нет. Никого нет, как корова языком слизнула. Искали их и звали, а только с тех пор они больше не показывались. Так что государство наше строили уже цари и Святогор. Вот только заветы, что Сварог оставил, они настолько жизненными оказались, что и без него работали, хоть на первый взгляд и казались странными. Но про заветы мы позже поговорим, а завела я этот разговор для того, чтобы показать: настоящее творение можно только раз создать, и повторить уже не выходит, даже если ты сам Перун. Думаю, и Сварог не смог бы создать второй кладенец. Так что скатерть-самобранка тоже только одна. Как и шапка-невидимка или сапоги-скороходы.

– Это разве не сказки детские?

– Нет, это все мои творения. Вот, для примера, последнее – пойдем, покажу.

В соседней комнате на полу лежали огромные доспехи, переливаясь всеми цветами радуги.

– Это на Гримтурса, что ли, какого-нито, великана с севера? – поинтересовался Яков, с интересом разглядывая огромный доспех.

– Почему сразу на Гримтурса? Есть у нас и поближе гиганты. Это Святогору мой подарок, ему царя охранять; он и так силен сверх всякой меры, а с таким доспехом и вовсе будет непобедим.

– Царя?

– Я все время забываю, что ты не в курсе последних событий, – спохватилась Марья, – князь Владимир убит, его сын поднял мятеж, но был разбит и бежал. Правит теперь Тридевятым царством его сестра Аленушка, но это только для виду, на самом деле галицкий князь Даниил, бояре да Кот Баюн ею вертят как хотят. А Святогор все это время прятал законного наследника престола, ждал, пока тот подрастет. Мы также законного царя поддерживаем, так что ты не спеши нас во враги записывать.

Это была новость. Даже не просто новость, это была НОВОСТИЩА! Наследник царя жив, Святогор стоит за него. Конечно, его сопровождающая могла и соврать, тут верить никому нельзя. Но Святогор соврать не мог. Если Святогор действительно сказал, что кто-то – наследник бывшего царя, так оно и есть. Богатырь врать не умеет, да и не стал бы. А раз объявился наследник, то впереди смута большая, не все наследника павшей династии рады будут видеть на престоле, особливо князья. Ой, война будет, если это все правда: такие события заворачиваются, а он сидит в плену…

– Вижу, вижу, как глаза заблестели, – усмехнулась боярыня, – я тебя даже выпущу. Да, не смотри так, отпущу. Но не сейчас. Зима кончится, и весной Святогор войско двинет на Киев. Так что после этой кампании и отпущу, а там уж сам будешь решать, кто тебе друг, а кто враг. Про нас ты ничего все равно путного сказать не сможешь, лазейку, позволяющую с помощью кикимор наш град обнаружить, мы уже заткнули. Хоть стадо зеленокожих пригоните, все без толку будет. А пока время у нас поболтать есть, нам смышленые лазутчики нужны. Войска у нас в городе нету, только стража, так что мы не военной силой берем, а тем, что знаем много. Где, когда и как нанести удар, а где отойти. У нас такому, как ты, будет интересно, слово тебе даю. А сколько всяких тайн да диковин в этих стенах спрятано, не перечесть.

Словно подтверждая слова Марьи, в мастерскую вошло очередное диво города Китежа: существо с телом птицы, но лицом и грудью человека – женщины, если говорить точнее, и весьма ладной, не считая птичьей части. Яков понял, что перед ним та самая птица Гамаюн, о которых он слышал разве что только в сказках. Китеж умел удивлять; чудесная птица выглядела недовольной, она прошла мимо него с Марьей Искусницей и попросила у скатерти-самобранки освежающего кваса.