Нарцисс в цепях - Лорел Гамильтон

Второй змей бросился ко мне, выставив когти. Времениподняться с пола или что-нибудь сделать у меня не было. Нож был наготове, леваярука действовала лишь частично, и я видела, как эта тварь пикирует на менярадужным кошмаром. Но мелькнуло что-то черное, ударив ее в бок, и обе фигурывлетели в стену. Это была Менг Дье, и когти рвали ее бледную плоть у меня наглазах.

Больше увидеть у меня не было времени, потому что надо мнойнавис Коронус, капая кровью с шеи и плеч, в разорванной рубашке. У него заспиной Сильвия боролась с Марко, пытаясь прорваться мимо него к Коронусу. Ееизящные ручки превратились в когтистые лапы, хотя все остальное былочеловеческим. Сильные оборотни это умеют — превращаться частично.

Джемиль в дальнем углу дрался с двумя змеелюдьми. Грегорипокрывался мехом и, пока он не сменит форму окончательно, был беспомощен. Уменя не было времени оглядеть другую половину комнаты. Коронус уже был рядом, ия не успевала, поэтому сделала то единственное, что могла придумать. Схвативнож за острие, я метнула в него и не стала ждать и смотреть, попала ли. Я ужелетела к ближайшей стене с коллекцией клинков и успела схватиться за какую-торукоять, когда Коронус располосовал мне спину. С воплем я упала на колени, ноправая рука не выпустила меча, и я его выдернула, падая, из настенных скоб. Тутже я повернулась левой стороной к противнику. Он распорол мне левое плечо, ноне было больно так, как на спине. Либо рана глубже, либо рука потерялачувствительность. Этими секундами — когда он меня полосовал — я воспользоваласьи ткнула острием меча назад, не глядя, где там Коронус. Будто я его ощущаласпиной, будто знала, где он. И почувствовала, как клинок вошел в тело. Ядернула его вверх, вставая, ткнула вперед, назад, внутрь, насквозь изо всехсил. Никогда я такого не делала, но движения были привычными, заученными, и язнала, что заучены они не мной. Не мое тело помнило, как поворачивать меч, каксамой повернуться, чтобы сильнее ранить, выдирая внутренние органы вместе склинком при движении назад, как поднять меч над упавшей на колени фигурой. Хотяэто я умела. Головы от тел мне приходилось отрезать годами. Лезвие уже шло внизв ударе, когда он крикнул:

— Хватит!

Я не остановилась, даже не заколебалась.

Но Джемиль бросился ко мне поверх склоненной головы противника,прижал меня к стене, ухватив рукой за запястье, хоть я и отбивалась.

— Анита! Анита!

Я подняла на него взгляд, будто только сейчас осознавая, ктоон и что делает. Я знала, хотя только в теории, что мое тело только чтособиралось отсечь змее-человеку голову. Я обмякла, но Джемиль меня не отпустил.

— Скажи что-нибудь, Анита!

— Все в порядке.

— Он сдается. Мы победили. Ты забираешь своихлеопардов. — Он перехватил меня за запястье руки, держащей меч. —Остынь, ты победила.

Я старалась удержать меч, но Джемиль не успокоился, пока яего не отдала. Потом он медленно отошел в сторону, а я глядела на Коронуса,стоящего на полу на коленях и зажимающего когтями рану в боку, откуда бежалакровь. Он посмотрел на меня и закашлялся — капля крови показалась на губах.

— Ты мне легкое проколола.

— Это не серебро, заживет.

Он засмеялся, но ему стало больно от смеха.

— У всех у нас заживет.

— Ты лучше молись, чтобы зажило у Грегори.

Черные глаза блеснули, и что-то в этом взгляде мне непонравилось.

— В чем дело, Коронус? Отчего у тебя так глаза бегают?

Я встала перед ним на колени. Левая рука висела плетью, ноонемение уже прошло. В ранах плеча и спины разгоралась глубокая боль. Янамеренно не стала на них глядеть, но ощущала, как щекочет спину кровь,стекающая струйками. И не отводила взгляда от глаз Коронуса.

Он посмотрел мне в глаза, когда Джемиль навис над нами, апотом отвел взгляд вправо. Я посмотрела туда же и впервые ясно увиделаНатэниела на той стене. Мир поплыл цветными струями, и я бы упала, если бы неуспела опереться на правую руку. Частично от болевого шока и потери крови, ноне только от этого. Сквозь тошноту и головокружение я слышала, как Коронусговорит:

— Это не мы, это гиены велели нам остановиться. Онивелели, чтобы до твоего прибытия больше ничего не делалось. Мы бы никогда непоступили так жестоко с тем, кого не хотим убивать.

В глазах прояснилось, и я не смогла отвести взгляда.Натэниел был гол, висел, подвешенный за руки на цепях, и ноги у него тоже былискованы, как у Грегори. Но он висел лицом к комнате. Трицепсы были рассеченыножами. Клинки поменьше пронзали каждую кисть, и он не мог сомкнуть вокруг нихпальцы. Тонкие ножи проткнули толщу мускулов над ключицами. А дальше шли мечи.

Широкий кривой меч торчал из правого бока, сквозь мясо. Былиеще, слишком большие для ножей, слишком маленькие для мечей, рассекавшие бедра,икры.

Не помню, как я оказалась на ногах. Я пошла к нему, леваярука болталась, кровь капала с пальцев. Неожиданностью для меня после всегоэтого ужаса были его глаза. Сиреневые глаза были открыты, глядели на меня,полные такого, чего мне не хотелось бы понимать. Во рту торчал кляп,закрепленный повязкой вокруг длинных рыжеватых волос. Он смотрел на меня широкораскрытыми глазами, а я шла к нему.

Остановившись перед ним, я попыталась вытащить кляп, ноодной рукой не смогла. Рядом оказался Фауст, разорвал завязку и помог мнеаккуратно его вынуть. Я дотронулась до губ Натэниела, показывая, чтобы он нешумел. И посмотрела вниз, вдоль тела. Сколько крови! И она высыхала липкойкоркой на теле. На ножи я не могла смотреть, и с расстояния нескольких дюймов яувидела то, что не могло быть правдой. Убрав руку от его рта, я взялась залезвие, торчащее из груди. Тронула засохшую кровь, потерла пальцами. Натэниелтихо застонал, но я не остановилась, я хотела увериться. Соскоблив достаточнокрови, я убедилась, что его кожа закрылась вокруг лезвий. За те два часа, что ясюда добиралась, его тело заросло вокруг воткнутых ножей.

Я рухнула на колени, как от удара по лбу. Попыталась что-тосказать, но не вышло. Джемиль присел рядом со мной. Я ухватила в горсть пучоккожаных ремней у него на груди. На нем тоже была свежая кровь, раны на руках ина груди.

— Как нам это исправить? — наконец выговорила я.

Он посмотрел на Натэниела:

— Вытащить клинки.

Я покачала головой:

— Помоги мне встать. — Меня добила потеря крови иэтот ужас. Тошнило, голова кружилась. Джемиль помог мне встать передНатэниелом. — Ты понимаешь, что мы сейчас сделаем?

Натэниел поглядел своими невозможными глазами.

— Да, — тихо сказал он, почти беззвучно.

Я ухватилась за нож, торчащий в квадрицепсе, охватиларукоять пальцами. Губы у меня дрожали, глаза плыли от жара. Но я глядела вглаза Натэниела, не моргая, не отводя. Набрав в грудь воздуху, я вытащилаклинок. Глаза Натэниела закрылись, голова дернулась назад, дыхание с шипениемвырвалось из сжатых зубов. Плоть прикипела к стали. Совсем не так, как есливынимаешь нож из жаркого — плоть охватывала лезвие, будто проросла насквозь.