Дикий барин - Джон Шемякин

– Зачем приехала? – вежливо спрашиваю за столом. Дымящую супницу внесли.

– На тебя вот решила посмотреть, – отвечает свет моих детских глаз, – ну и на что-нибудь поновее, конечно… посвежее.

Салфетку крахмальную в кулаке порвал в пяти местах, но виду, разумеется, не подал. Склонился над супом, прошептал супу слова доброты.

Жена моя первая настоящая – женщина удивительной красоты. И с годами красота эта проступает все безжалостней. Такую красоту наш экономный Господь выдает женщине бестрепетно, рукой мастера, обобрав в плане прекрасности целые страны.

Видите, как по барханам ковыляют какие-то уроды, как по болотам пробираются какие-то отвисшие племена, как в Англии улыбаются зубами? Знайте: это не просто так Господь тяжело шутит, это под Сызранью родилась дева удивительной прелести. Все в мире взаимосвязано добрым нашим Господом. Если у меня дожди и нет горячей воды – это значит, в Венеции сегодня будет чудный закат. Так я понимаю справедливость этого мира. Выбили тебе зуб – а «Де Бирс» выставил к продаже новый двадцатикаратник розовый. Угнали машину – Ди Каприо в новом фильме будет еще и петь.

Жили мы с моей первой настоящей женой удивительно. Ее родственники и друзья недоумевали на мой счет, подозревая, что я опаиваю их Василису колдовским зельем порока. Иначе зачем она с ним живет? Как его можно терпеть?!

Жили нищевато, конечно. Прошли через какие-то невероятные лишения. Но весело все было.

– Поновее, – говорю, – это можно. А помнишь, как мы суп из одной тарелки хлебали?

Это правда. Мы почему-то ели суп из одной тарелки. Жена сидела у меня на коленях и выхлебывала навар, а я, суровый кормилец, поджирал гущу.

– Это я стараюсь забыть как можно сильнее, – отвечает первая настоящая жена. И красиво улыбается красивой улыбкой. – Любовь бедняка унизительна, ты же знаешь… Ее надо забывать, как забываешь рваные лосины. – И улыбается снова.

– Правильно! Не поглупела ты, милая, нет, с годами набрала вкус к изящным обобщениям, – и тоже улыбаюсь.

Остальные присутствующие при встрече ветеранов семейной жизни напряглись. А вдруг как кинутся сейчас друг на друга бывшие супруги, а вдруг закипит тут то, на что никто не рассчитывал и чего в глубине души опасается!

А я тихонько на ухо своей первой настоящей жене:

– В тарелку свою посмотри, хорошая моя…

А у нее в тарелке весь бульон выеден и на дне куски суповые (сразу говорю – был молочный суп из омаров со сливами и морковью). А в моей тарелке – все как бы напротив дело обстоит.

Двадцать пять лет прошло, забыть она хочет.

P. S. Естественно, что единственное, затронувшее людей в данном тексте, было: как! как можно готовить суп из омаров со сливами?! Как?!

Люди – создания удивительные.

В небольшой сковороде на среднем огне потушите лук в 1/4 стакана бульона 5–7 минут.

В кастрюле средних размеров на среднем огне растопите сливочное масло. Венчиком медленно вбейте муку. Взбивайте до тех пор, пока смесь не станет напоминать сметану.

Постепенно влейте бульон, продолжая все время взбивать. Размешивая венчиком, добавьте молоко, соль, лук, мясо раков или омаров, соус вустер и кайенский перец. Нагревайте, пока суп не дойдет до точки кипения. Не кипятите суп, так как молоко свернется при кипячении. В готовый суп опустите нарезанные маринованные сливы.

Все! В последний раз предупреждаю, что редко что пишу в беспамятстве. Не одна ваша правда. Есть еще парочка правд, о которых вы, вероятно, должны догадываться.

«В чем разница между родом и видом?» – часто спрашивает, окружив меня у гаражей, детвора.

Я всегда готов к таким беседам, тут главное не упасть, а медленно отступать в теснину меж гаражей, так удобнее во всех смыслах.

Вот, скажем, семья – она род или вид?

Термин «вид» характеризует отдельные объекты по физическим, утилитарным проявлениям. Термин «род» сортирует по свойствам.

Ну, вот выдали вам зарплату (есть такие счастливцы, знаю) не тысячными, а пятитысячными. С вами поступили в рамках концепции вида. Утилитарность, повседневная востребованность и реализация бабок от этого не пострадает практически. Наоборот, больше до дома донесете – не во всех районных притонах вам сдачу с пятитысячной наскребут, не у каждого в очереди к ларьку разменяешь.

А вот предложат вам любимую жену заменить – на точно такую же почти жену, только моложе, сильнее и, возможно, грамотную. Кто ж согласится?! Хотя тоже ведь жена, тоже женщина (конечно, не про столицу речь…).

И тут мы понимаем, что оказываемся в рамках концепции рода. И если вид – это оперирование набором атомов, то род – он про другое, про то, что любим мы не набор атомов, а что-то немного большее.

Это я к чему? Это я к тому, что дети воспринимают родителей в рамках вида, а мы, родители, значит, относимся к детям с позиций рода.

Наслаждался погодой – получал прохладные купюры в жаркие ладони.

Чем хороши подарки в виде денег? Тем же, чем и Ким Кардашьян. Недостаток изящества компенсируется объемом.

Если выдаешь родственницу замуж, то и подарки молодым воспринимаешь как свои, в принципе.

Мрачные брачные игры госслужащих завершились браком. Мне очень понравились родственники так называемого молодого жениха. У сестры жениховой так и хотелось спросить, уважительно цокая языком, где же она так крепко просолила свои клейма?! Такая задорная да сообразная! Ну, из тех, кто запихивает реальность шестидесятого размера в предположения размера сорок второго. Замужем за врачом-анестезиологом.

Интересно, жены анестезиологов хоть догадываются, что мужья их бьют?

Когда племянницы мне сказали, что девичник какой-то их подруги будет происходить у меня на подворье, где разобьют какой-то шатер и будет очень красиво-весело, я навострил волосатые уши свои.

Сегодня привезли этот самый шатер на грузовике. И через каких-то четыре часа с помощью небольшого крана (грузовик, видимо, специальный такой для девичников: там и кран, там и кузов, чтобы, значит, вповалку подружек вывозить) шатер установили.

Вошел в шатер первым, задрал голову, помогал под сводом.

У Батыя был такой шатер. Он снаружи белый, а внутри алый, с цветами и птицами. Цветы и птицы фиолетовые, а есть золотые, а есть и лазоревые, и черные птицы есть в сем диве. У меня даже походка изменилась сразу, поворот головы стал другим, ноги стали кривы, глаза отплыли к вискам, захотелось кружиться в танце с двумя ножами в руках под крики багровой дымной ночи.

Потом, отдышавшись от приказов, наблюдал, как завозят музыкальное оборудование для скромных девичьих посиделок.