Элемент движения - Юлия Сергачева

— К Краю не пойдем. Сейчас отдохнем и идем на охоту. Вон там отличное место для засады на жароеда.

Для остальных это явно оказалось новостью. Кто-то даже вякнул нечто невнятно протестующее. Скуц зашипел злобно:

— А ну цыц! Кому не по душе, топай назад. Сказали же слушать без разговоров. Неужто такой оравой тащились, чтобы ящериц ловить?

— Ну бульжога споймали бы…

— Каждому по клочку шкурки?

— Жароед — добыча знатная. Его уже года два как никто не приносил…

Стали разбирать снаряжение, которое частью нес неутомимый Агги, а частью — опытные охотники. Они за все это время не обронили ни слова и не смотрели ни на кого из новичков.

Нехорошо как-то…

— Держи. — Брюсу вручили длинное копье из кости с наконечником из обсидиана. — Чего смотришь? Металл здесь не прочнее масла, а дерево горит.

«Кость тоже горит», — подумал Брюс, но заметил на древке потеки сероватой желчи, а на вершине наконечника — насаженный темный ноздреватый комок. Железа молниеносной ящерицы. Хватит на один разряд.

— Парень! Ты, конопатый. — Агги стянул повязку с лица, чтобы разговаривать. Теперь из-за копоти вокруг глаз казалось, что, наоборот, темная повязка у него сверху. — Ты оставайся тут, в лагере. Бегаешь ты медленно, толку от тебя не будет.

— Но… — Конопатый растерялся, глядя на охотников. Они отводили взгляды.

— Добычи будет много, тебе тоже перепадет, — пообещал Скуц, пробуя мизинцем край своего кинжала. — Ты, главное, сиди тихо и не мешай.

— Остальные — за мной, вон к тем клыкам…

Клыки — это остроконечные скальные выступы неподалеку. Между ними — ложбинка в огненных прорехах.

— По двое-трое за каждый клык. Фан! Сеть бери. Я — другой конец. Ты! Вместе с Немохом влево.

Вместе с Немохом, плешивым, но крепким мужиком из опытных охотников, Брюс двинулся влево. Устроившись за гранитом, приладив заготовленное копье и почесавшись, Немох шумно вздохнул:

— Повезло тебе.

— В чем?

Немох неопределенно хмыкнул.

— Скоро поймешь. А сейчас слушай сюда. Когда эта дура из-под земли попрет, наше дело быстро подскочить и под челюсти ей копья воткнуть. И если успеешь и сил хватит, то сразу выдергивай и еще в глаз бей… Ну они вот здеся будут…

Брюс обалдело кивнул. Представления об облике «дуры» у Брюса были весьма смутные. И где у нее челюсти, придется, похоже, решать в оперативной обстановке.

Про жароеда Брюс слышал только то, что шкура у него сплошь из самоцветов.

— Для того и нужно не меньше, чем по четыре тройки людей, чтобы наверняка бить, — продолжал Немох. — Лучше бы еще парочку, чтобы сеть накидывать, но Агги сам за троих сойдет.

«Нас тринадцать, как раз для жароеда», — вспомнилась вдруг реплика Скуца.

Брюс невольно посмотрел в ту сторону, где в лагере остался Конопатый. Место отдыха было близко, буквально рукой подать. Одинокая человеческая фигурка послушно скорчилась на земле, на ворохе оставленного тряпья, укутывавшего раньше снаряжение.

Нечто нарочито беспомощное было вы этой фигурке.

Брюсу вдруг подумалось, что в этом якобы лагере не осталось ни единого предмета, ради которого стоило бы возвращаться. Ничего ценного. Когда Брюс повернулся, озаренный неприятной догадкой, к Немоху тот широко усмехался:

— Понял-таки? Рановато. До иных доходит уже в процессе… Так что повезло тебе. Сначала-то тебя на жертву присмотрели.

— П-почему?

— Да ты чужак с виду. И последним пришел. У нас завсегда последний новичок, если не особый какой, идет на приманку или жертву. А ты, как оказалось, выжарок водишь, так что Агги тебя пожалел… Да и конопатый этот прибился.

— Жертва, — тупо повторил Брюс.

— Жароед глупый, но так просто наверх не полезет. И щупало у него длиннющее, в любом месте может из-под земли выскочить, не угадаешь, где сама туша засела. Зато живое мясо страсть как любит. Тут его негде взять, камни кругом, жароед все больше из огня жар пьет, но на живую кровь падок, жуть. Она ему вроде леденцов.

Брюс таращился, не отрываясь, на едва не причмокивающего Немоха.

— Но когда много живых сразу, он не полезет, побоится. А вот на одиночку обязательно прыгнет. Раньше коров или лошадей водили с собой, чтобы приманивать тварь, да сейчас в такую даль скотину не затащишь. А люди своим ходом идут, — охотник гыгыкнул. — Вот как парня щупалом схватит, тут уж и наш черед будет. Он из земли попрет… Да ты чего так позеленел? Сладим! Или ты из-за парня?.. Ну так правила же все знают… — Плешивый даже растерялся, подавшись назад.

Кажется, он искренне недоумевал.

«…Не терплю магов, воображают, что могут решать за других. А то без магов за тебя некому решать…»

А как Агги трогательно заботился о хромом Конопатом, самолично на спине вез!

— Ты чего затеял, что ли? Глядишь нехорошо… — Немох схватил Брюса за полу куртки. — Поздно уже. Кинешься сейчас его предупреждать — все тут поляжем. Растревожишь жароеда, он на остальных метнется. Я уже чую, как он ползет…

Брюс выдернул из кармана и накинул на шею оберег от огня. Сразу стало легче дышать, воздух стал чище и прохладнее, и все чувства резко обострились. Немох не ошибся — под землей неторопливо «шла» громадная тварь. Плыла через раскаленную почву, как корабль.

Тварь была очень большая.

Да кто он для Брюса, этот Конопатый?

— Ты не дергайся так, — словно послушав сомнения, вмешался встревоженный Немох. — Она, может, и не сожрет парня. Так, пожует чуток… Ты, главное, бей под челюсть!

«Кому?!» — захотелось заорать ему в лицо. Нет, про «мясо» Брюса и Кочма предупреждал, но одно дело — приманка, другое — жертва.

Жаль, что тут земля прогорела до самого сердца и фокус с поднятием покойников не пройдет. Тут их наверняка много, да только развеялись в пыль давно.

— Куда?!

Со всех ног, слыша за спиной изумленные возгласы и отменную ругань, Брюс кинулся наискосок, к оставленному… то есть брошенному лагерю. Удивленный Конопатый поднимался со своего места:

— Забыл что-то?

— Видишь вон ту скалу? Беги к ней изо всех сил! Там тебе все расскажут.

— Передумал охотиться? — просиял Конопатый.

— Беги! — рявкнул Брюс, сунув ему копье.

Конопатый опоздал. Брюс почти опоздал. Только жароед прибыл вовремя.

Ощущение было сродни тому, которое помогало Брюсу отыскивать золото под землей. Разница в напряжении материалов. Инородное уплотнение под поверхностью. Только на этот раз в десятки раз крупнее.

«Щупало» у жароеда оказалось и впрямь очень длинным. Сама туша зашла между скалами, где притаились охотники, а кончик с трехгранным жалом вынырнул из-под земли как раз там, где стоял еще секунду назад Конопатый.