Фамильное проклятье - Галина Куликова

– Ей принесли видеокассету с каким-нибудь романтическимфильмом, – догадался Стас. – Ничего нового.

– А ты знаешь, какой у нее напор? Если ей чтозаремизилось, она не отстанет. Конечно, я мог бы встать стеной, но, есличестно, мне показалось, что она права насчет Шороховой… – Таганов виноватопожал плечами, и глаза Стаса тут же остро блеснули.

– Ты следил за моей женой, – догадался он. –Вот зараза! Шли бы вы вдвоем с Вероникой знаешь куда?

Таганов поднял руку.

– Ладно, Стас, не шуми. Мы же по-дружески… Хотели, каклучше.

– Надеюсь, счет ты мне не выставишь?

– Ладно тебе.

– Дай сюда. – Стас пошевелил пальцами, протянувруку к бумажке, которую Таганов все это время держал в руке. Это была визитнаякарточка, выполненная золотыми буквами по голубоватому полю.

Таганов с неохотой расстался с ней и откинулся в кресле,скрестив руки на груди.

– Воробьев Игорь Михайлович, – пробормоталСтас. – Вице-президент концерна «Меркурий». Зачем ты это мне дал?

– Господи, Стас, ну шевели мозгами. Я следил за твоейженой…

– Ты хочешь сказать, что любовница Воробьева – мояжена?!

– Пучкову я еще не говорил. Но придется. Ты ненервничай. В конце концов, мы же все – свои люди. Думаю, это так или иначевскрылось бы. Милиция быстро вычислила воробьевскую пассию. Но ведь они не вкурсе, что это твоя жена. Понимаешь? А для нас это имеет огромное значение.

Когда оглушенный свалившейся на него информацией Стас ирасстроенный Таганов выложили все шефу, тот возвел глаза к потолку и некотороевремя молчал. Потом спросил:

– Стас, ты ведь некоторые разговоры ведешь из дома,правда?

– Да. Естественно, веду. А вы что, нет.

– Не будем сейчас считаться. Просто я подумал: ты проЧекмарева что-нибудь говорил при Вике?

– Господи, я не помню. Может, и говорил.

– Информация могла утекать через твою жену.

– К кому утекать, к Воробьеву? Но если Воробьев замешанв деле, то и к покушению на Фадеева он причастен, разве не так?

– Не порите горячку, – посоветовала Вероника Матвеевна. –Стас сейчас находится под впечатлением. Он не может мыслить логически. Ему надоуспокоиться.

Стас, прищурившись, поглядел на нее. Вероника Матвеевнамгновенно стушевалась.

– Давайте действительно каждый подумает немножко, апотом снова соберемся и обсудим варианты.

– В конце концов дело веду я, – заявилСтас. – И нечего изображать из себя ангелов небесных. – Он обернулсяк Таганову и спросил: – До какого места ты довел сегодня мою жену?

– До воробьевской квартиры в Тушине.

– Пардон, но если у него там квартира, зачем же онночевал в гостинице? – не поняла Вероника Матвеевна.

– В его квартире неделю жили родственники изПрибалтики, вчера уехали, – пояснил Таганов.

– Ты уверен, что Вика встречалась именно сВоробьевым? – спросил Стас.

– Понимаешь, сначала в квартиру зашла она, открыладверь своим ключом. Я спустился вниз, немного подождал. Тут Воробьев подъехал.Побежал на третий этаж пешком. А я отправился вверх на лифте. Когда лифтприехал, двери раздвинулись как раз в тот момент, когда они целовались напороге. Мне жаль, Стас, но тут никакой ошибки. Я проверил потом уоперативников: Машкова Виктория Антиповна. Они ведь уже выяснили, кто любовницаВоробьева.

– Вика оставила себе девичью фамилию? – спросилаВероника Матвеевна.

– Да. Вот почему Воробьев не среагировал на мою, когдая ему представился. Я же разговаривал с ним. Вы представляете?

– Просто ирония судьбы, – пробормотал Таганов.

– Может, тут что-нибудь поинтереснее судьбы, –сказал Пучков. – Мне надо все обмозговать. Вы тоже не чешите языками,времени нет. Завтра утром – общий сбор. Будем объединять усилия. Массоваямозговая атака.

Все по очереди кивнули.

– И, Стас, не делай резких движений, – посоветовалПучков. – Я знаю, ты парень горячий, но в данном случае, когда идет стрельба,надо поостеречься.

– Ладно, обещаю. – Стас еще раз с осуждениемпоглядел на Веронику Матвеевну.

– Мы бы все равно узнали, – смутилась та. –Только другим способом.

– Вот я и говорю про способ. Я Вике обещал, что нестану применять к ней своих профессиональных приемов.

– И она этим широко пользовалась, – заметилаВероника Матвеевна. – Вообще-то я думала, правда пойдет тебе на пользу.

– Посмотрим.

Стас заперся в своем кабинете и, мрачный, принялся рисоватьна листе бумаги кружки и стрелочки, пытаясь составить мало-мальски приемлемуюсхему взаимоотношений в этой странной партии. Из пистолета Воробьева стреляли вФадеева. Воробьев кому-то отдал его. Или кто-то украл у него пистолет. Вика –любовница Воробьева. Она могла кое-что подслушать, ведь Стас совсем не таилсяот нее, когда разговаривал из дома с шефом или Тагановым. Он думал, для женывсе это – пустые звуки. Какое отношение имеет Вика ко всем этим убийствам? Икакой у нее интерес? Только ли в Воробьеве тут дело? Вероника Матвеевна,дебютировавшая в роли сводницы, выступила блистательно. Первый же ее заходобернулся настоящей сенсацией. «Это господь надо мной подшутил, – мысленноусмехнулся Стас. – Я собирался посмеяться над ее романчиком со старшимФокиным, а она меня опередила. И раскрыла романчик моей жены с Воробьевым. Вконце концов, чего я раскис? Это же, в сущности, была моя мечта – узнать, что уВики есть любовник и таким образом развязать себе руки. Да уж верно говорят: немечтай о чем-нибудь слишком страстно. Мечты ведь могут и сбыться». Мысль особственной свободе внезапно взбодрила Стаса. Он подумал об Анастасии, о том,что вечером увидит ее, и лицо его прояснилось. Примерно полчаса он пребывал вэйфорическом тумане. Но потом внезапно все изменилось.

– Стас! Черт тебя подери, – сказал Пучков, решительновходя в кабинет и шлепая по столу папкой с бумагами. – Ты напоминаешь мнеслона в посудной лавке.

– В чем дело?

– Ты идешь напролом, да? Везде светишься, сдираешьпокровы вместе с мясом…

– Да что случилось? Я же никуда не выходил.

– Ты вообще-то слышал об осторожности, об обходныхманеврах, о прикрытии, в конце концов? – резко продолжал Пучков, необращая внимания на вялые попытки Стаса прервать его тираду. – О том, чтонадо думать, прежде чем делать. И семь раз отмерить, перед тем, как отрезать…

– Послушай, прекрати. Скажи толком, что произошло?

– Что произошло? Вторую твою ниточку, мальчик, кто-то –чик! – и аккуратно обрезал. Регина Никонова умерла.