Гнев Господень тактического назначения - Андрей Фролов

— Алло? — Наверное, это добравшийся домой Дэйч звонит. Хочет проверить, а не повесился ли он тут, оставленный в одиночестве. Но это звонил не Дэйч.

Удар следовал за ударом. Прижимая к уху тонкую пластиковую трубку, Стивен, на удивление спокойно, подумал, что происходящее с ним теперь уже на все сто процентов напоминает тягучий кошмарный сон. Взвинченное, обманутое видениями и притупленное препаратами Дэйча сознание еще не успело остыть, как новая волна самых разнообразных чувств навалилась на его передовые позиции. Ноги вновь стали ватными, а губы сухими. Не глядя, Стив, едва не промахнувшись, ухватился рукой за стойку. Внутренний голос бесновался из последних сил, приказывая сдерживать позиции и не давать слабины. А это было нелегко…

— Алло, Стивен, это ты? — Голос Виржинии, казалось, долетал с другой планеты. — Стив? Это Виржиния, алло…

Она была взволнована, это было слышно сразу. А несколько месяцев, прожитые вместе, без труда позволили Стэнделлу понять, что девушка взволнована сильно. Может быть, даже напугана. Это мобилизовало, заставив мысли проясниться. Стив прочистил горло и с трудом прокаркал в трубку:

— Это я, Джина, алло, как дела?

Ему показалось, что он оборвал ее на едва начатой фразе. Через миг, словно передумав, она спросила банальное:

— Стивен, у тебя все в порядке? — Однако ему показалось, что теперь она волнуется еще сильнее. Одновременно пришла стайка паскудных мыслишек, по-хозяйски рассевшихся на павших рубежах его здравого смысла. Давненько (да с самой свадьбы, черт бы ее побрал) она не заботилась о нем вот так до смешного банально и трогательно… а на фоне едва ли не откровенного презрения, сочившегося из ее очаровательного ротика последние месяцы, слышать этот тон было по меньшей мере дико. — У тебя что-то с голосом, родной.

Родной? Стив чуть не рухнул, еще крепче, до боли в пальцах вцепляясь в кухонную стойку. О, господи, да что же происходит? Понимая, что долгая пауза лишь сильнее встревожит Виржинию, он все же нашел силы ответить.

— Да нет, солнце (это он сказал?), все в порядке… немного простыл… на подъезде автофен барахлит… у тебя…

Стив вдруг запутался в словах и умолк. В этот миг ему казалось, что орех, который он столь упорно склеивал последнее время, вновь лопнул, открыв свою сочную сердцевину. Старательно вытравляемые чувства мгновенно принялись возрождаться, подобно стае сказочных Фениксов. Он готов был сорваться на дрожь и вдруг отчетливо вспомнил каждый из одиноких дней, в потоке которых так отчаянно хотел услышать этот голос вновь, услышать это знакомое дыхание в трубке. Едва шевеля сухими губами, он закончил фразу:

— …все в порядке?

— Да, конечно, в порядке… — Но теперь примолкла она. Стив подумал, что это сильно смахивает на разговор робких влюбленных, только что разошедшихся со свидания, перезвонивших друг другу, но так и не способных найти подходящие для расставания слова. Она что-то хотела ему сказать, он мог бы в этом поклясться. — Я тебя не разбудила?

— Нет, что ты, еще и десяти нет… — В груди, помимо его воли, начал медленно раскрываться бутон надежды. На что, Стив пока не знал, но ощущение было томительно-приятным. Почти забытым, кстати. — Я рад тебя слышать…

Наконец-то он смог это сказать.

— Спасибо, Стив, ты всегда был очень мил со мной.

Был. Кованый железный гвоздь в крышку гроба надежды. Он открыл рот, бесшумно хватая воздух полными легкими. Закрыл глаза, радуясь, что не включил видеофон. Она, кстати, даже не попросила об этом…

— Зачем ты звонишь, Джина? — Он смог вернуть голосу слабое подобие уверенности.

— Стив, я… в общем. Я хочу сказать о том, что произошло в клубе… Я ни на что не претендую, пойми, но тем не менее хотела бы…

— Я знаю, что ты хочешь сказать, так что можешь не продолжать, Джина. — Еще немного, и он сорвется, как это иногда бывало. Возможно, даже накричит на нее. — Что из этого? Что еще нового ты хочешь мне сказать?

— Стивен, то, что произошло… Я просто хотела узнать, ты в порядке? Что случилось? Я просто хочу знать, не показалось ли мне, правда, а то я много выпила, да… Ты…

— Все нормально, я цел, если тебя это интересует. — В эту минуту все желание узнать, в безопасности ли сама Джина после перестрелки в «Алькатрасе», куда-то исчезло. Мигом. — Полагаю, мои душевные терзания тебя по-прежнему не интересуют, поэтому считай, что все в порядке, Только сильно напился, если это важно… В перестрелке ранен не был, Дэйча тоже не зацепило. Можно сказать, что нам повезло. Что-то еще, родная? — Он до боли в зубах противно выделил последнее слово, в этот миг яростно ненавидя себя.

— Я была шокирована, Стивен, честно… Ты был…

— Я знаю, Джина! Прошу тебя, довольно об этом, это нелегкая тема… Или тебе так необходимо снова к этому возвращаться?

— Стивен Стэнделл, ты говоришь так, словно ничего не произошло!..

— А ничего и не произошло… — Стив чуть ли не до крови закусил губу, чтобы не продолжить фразу.

Ну давай, старина, скажи ей, что один напомаженный и набриолиненный ублюдок в целлофановом комбинезоне склеил ее и поволок в клуб! Напомни ей, что еще две недели назад она что-то там плела об ужине, разговоре и последних шансах!

— Стив, я понимаю, по телефону такие вопросы не обсуждают, да. — Стэнделл отчетливо представил себе, как Виржиния сейчас покусывает полные губы и накручивает на палец прядку своих дивных волос. — Стив, может быть, мы встретимся и поговорим, а?

История продолжается.

— Хорошо, — ему не без труда далось это слово, — если ты считаешь, что так нужно, — давай встретимся…

— Я могла бы заехать, если ты…

— Нет, пожалуй, не надо! — Стив проклял себя за тон, которым были сказаны последние слова. Похабненькие мыслишки чувствовали себя, как дома, с интересом прислушиваясь к разговору. Он перевел дыхание и добавил: — Знаешь, я все еще не теряю надежды тебя куда-нибудь пригласить. Может быть, мы наконец сходим и поужинаем, как собирались?

— Ладно. — Сейчас она наверняка пожала плечами. — Как насчет завтра вечером?

— Отличная идея, да. Я позвоню тебе на работу, после обеда.

— Хорошо, я буду ждать звонка. — Она немного помолчала. — Ну, тогда до завтра?

— До завтра…

— Прошу, Стивен, береги себя. Целую…

Стив хотел еще что-нибудь добавить, но разговаривать с короткими гудками разъединенной линии не стал. Глубоко вздохнув, положил трубку и несколько минут неподвижно стоял, опершись о стойку и глядя в залитое ночным дождем окно. Затем на негнущихся ногах вернулся в комнату.

Очень давно, в одной из книг, кажется еще прошлого века, Стив читал про парня, который думал, что сходит с ума. Герою книги тогда казалось, что сумасшествие придет к нему по всем существующим законам. Казалось, что ему придется бегать по квартире, испытывая ужасную боль, обхватив ладонями раскалывающуюся голову и стонать, натыкаясь на углы. Однако в том романе все произошло куда как менее драматично, тихо и незаметно. Но гораздо более страшно, нежели перевернутая в припадке мебель. Сейчас Стив был полностью согласен с автором книги. Самое страшное безумие подкрадывается незаметно, как лесной хищник. Кажется, парень знал, о чем писал, точно…