Театр отчаяния. Отчаянный театр - Евгений Гришковец

Но как я мог от живых и весёлых спектаклей прийти к спектаклю про отсутствие жизни да ещё считать это достижением – этого я понять не мог.

– Сколько ещё до конца? – услышал я рядом с собой голос и встал со стула.

Спросила меня милая тётушка, я не заметил, как она подошла.

– Минут пять… Точнее, четыре… – ответил я. – Скоро уже.

– Спасибо, – сказала она и пошла включать верхний свет в фойе.

Через четыре минуты шестьдесят человек дружно захлопали. Тётушка подошла к двери в зал и открыла её. Мои актёры уже выстроились вдоль сцены для поклонов. Было видно, что они довольны. Свет в зале зажёгся. Зрители начали вставать, продолжая аплодировать. Все улыбались. Кто-то крикнул «браво!».

Но это не могло меня ввести в заблуждение. Истина мне уже открылась.

Актёры кланялись. Потом они позвали меня на сцену. Я присоединился к ним. Хлопали нам довольно долго. Я улыбался и кланялся. Потом мы ушли за кулисы, и я всех ребят обнял и поблагодарил. Они были вполне удовлетворены. Я ничего не должен был им говорить о том, что понял. Они ни в чём не были виноваты.

К нам прибежала Алёна. Поздравила ребят. Говорила, что зрители все счастливы. Я дождался, когда она подойдёт ко мне.

– Очень хороший, чудесный спектакль! – сказала она искренне. – Трогательный… Очаровательный!..

– Спасибо тебе огромное! – сказал я. – Спасибо, спасибо!.. Это было очень важно для меня… Очень!.. Про спектакль мне теперь всё понятно… Так что – цель достигнута… Вот только не ясно, что дальше?..

– Даже так? – спросила Алёна, сразу сделавшись серьёзной. – До такой степени?..

– Ага! – сказал я. – Именно!

– А я предупреждала!..

– Что ты!.. Правильно, всё это получилось… Я просто не был готов к таким прозрениям… Тебя, надеюсь, не подвёл? Не придётся тебе краснеть перед приглашёнными?

– Не драматизируй! – сказала она и улыбнулась. – Все на самом деле довольны… Они и не ожидали, что кто-то может так работать где-то в Кемерово…

– Сибирские самородки! – усмехнулся я.

– Хватит! – сказала Алёна строго. – Это, в конце концов, несправедливо! Мне понравилось… И всем понравилось… Изящно, умно… Пойдём со мной, надо подойти к некоторым людям… Они хотят тебя поблагодарить… Только не делай такое страдальческое лицо.

– Ребята, – крикнул я своим, – надо быстренько всё убрать со сцены и сложить, куда скажут. Сегодня забирать не будем… Поспешите!.. Надо пойти отметить взятие Москвы!

– Правильно! – сказала Алёна, шагая рядом со мной к фойе. – Они прекрасные!

В фойе нас поджидало пять милых знакомых Алёны, они жали мне руку и говорили приятные слова. Вполне искренне. Несколько раз прозвучали слова: изящно, мило, тонко, эстетично и даже – интеллигентно. Я благодарил. Улыбался.

Тут от гардероба к нам подошёл Александр Георгиевич Филиппенко.

– Спасибо, спасибо! Было тихо и мило!.. – сказал он. – А где же артисты? Хочу их увидеть и сказать слова, которые не оставят их равнодушными… Отличные ребята! Где они?..

Я сходил проводить знаменитого актёра к моим ребятам. Надо было видеть, как они удивились и обрадовались. А я вернулся в фойе.

– Мы уже всё, пойдём, – сказала Алёна. – А вы будете, наверное, как положено, отмечать?! И правильно! Заслужили!.. Ты только не накручивай себя… Позвони завтра, ещё поговорим.

– Спасибо, Алёна! – сказал я. – Спасибо, родная! Без тебя этого всего не произошло бы…

– Я вижу твою физиономию и думаю, что лучше бы этого не произошло…

– Нет!.. Я тебе благодарен!!! Так признателен!.. – сказал я горячо и обнял Алёну крепко.

Мы попрощались, и я поспешил обратно за кулисы.

– Вот что! – говорил Александр Георгиевич обступившим его абсолютно счастливым ребятам. – Как сказал один очень умный человек… Существует столько городов Москва, сколько людей тебе её показывали… Вы меня так вдохновили! Я же сам прошёл через студенческий театр… Мог быть инженером… И был инженером… Но студенческое творчество!.. Вы мне напомнили… И артисты вы классные! Где тот, что играл полярника?.. Молодчина… Пойдёмте, мальчишки! Я покажу вам кусочек моей Москвы… И то, что вы впервые сегодня ступили на столичную сцену, надо отметить! Непременно!

Как только Александр Георгиевич это сказал, у одного из ребят в руках появилась бутылка виски. Они испытующе глянули на меня. Я кивнул. Бутылку предъявили Александру Георгиевичу.

– Ого! – удивился он. – Да вы, я смотрю, опытные люди и настоящие профессионалы!..

Бутылка мгновенно была открыта и пошла по кругу. Актёр Филиппенко оказался человеком-праздником. Ребята не верили такой неожиданной радости, зато они поверили в свой успех. Это было главное.

Я буквально благодарил Алёну и судьбу, пославшую Александра Георгиевича. Если бы не он, удалось бы мне найти слова и что-то придумать, чтобы порадовать моих актёров? Что бы я им говорил?.. Ох, не знаю! Но появился любимый с детства актёр и подарил настоящую радость! Приключение. Московскую гастроль.

Теперь я понимаю маршрут, которым он нас повёл. А тогда мы шли, не понимая где и куда. Заснеженная, ветреная Москва была безлюдна. Как я и ожидал, к ночи морозец окреп. Мы шагали, окружив Александра Георгиевича. Он беспрерывно показывал в разные стороны, говорил о каждом доме, мимо которого мы проходили. Шутил. Мы смеялись. Бутылка виски очень скоро закончилась. Появилась вторая. Третья. На одной из улиц, или в переулке, нашу весёлую компанию осветила патрульная машина. Нас остановили. Но милиционер узнал актёра Филиппенко, и сразу же всех отпустили.

– Мы идём булгаковскими местами, – говорил Александр Георгиевич нараспев. – У меня особая связь с Михаилом Афанасичем… Я иногда на этих улицах, в этих переулках и дворах чувствую себя одним из его персонажей…

Мы шли довольно долго. Вышли на Садовое кольцо. Двинулись вдоль него… Впереди, слева, я увидел знакомое здание. Гостиницу «Пекин».

– А тут – булгаковский двор, подъезд и та самая нехорошая квартира, – продолжал наш драгоценный Александр Георгиевич. – Пойдёмте заглянем… Только тихонечко… Бедные люди, те, что здесь живут… Сюда день и ночь идут и идут. И, как вы можете догадаться, среди фанатов Булгакова сумасшедших хватает… Покой здесь жителям даже не снится…

Мы зашли во двор, в котором жил Булгаков. Я не стал Александру Георгиевичу говорить, что большинству моих актёров творчество Булгакова неизвестно и безразлично. Мы постояли у подъезда, который был не только чьим-то жильём теперь и писателя Булгакова когда-то, но и художественным пространством романа «Мастер и Маргарита».

– А чего мы тут стоим? – спросил меня шёпотом мой актёр Женя Сытый. – Тут кто-то живёт?.. Мы в гости?.. А то у меня ноги промокли… Я не думал, что тут по снегу будем шастать… Обулся как на танцы… В Москву же ехали…