Черты и силуэты прошлого - правительство и общественность в царствование Николая II глазами современника - Владимир Иосифович Гурко

делал это лишь в считанных, исключительных случаях. В частности, он лишь три раза председательствовал в Совете министров в самый критический период 1905 года.

409

Идея созыва совещательного Земского собора была подсказана министру внутренних дел гр. Н.П.Игнатьеву в январе 1882 г. И.С.Аксаковым. Александр III поначалу отнесся с интересом к этой затее, отдававшей русской стариной. Речь шла о созыве совещательного собрания с прямыми выборами от сословий на основе имущественного ценза. 27 мая 1882 г. подготовленные Игнатьевым проекты манифеста и рескрипта на имя министра внутренних дел о созыве Собора обсуждались особым совещанием с участием царя в Петергофе и были отвергнуты (см.: Зайончковский П.А. Кризис самодержавия на рубеже 1870— 1880-х годов. М., 1964; Твардовская В.А. Александр III // Российские самодержцы. М., 1993).

410

«Союз освобождения» был основан на конспиративном съезде в Швейцарии 20–23 июля 1903 г. Участие в его образовании «особой еврейской группы» является домыслом Гурко. Само определение союза как «либеральной русской партии» плохо согласуется с этим утверждением (см.: Шацилло К.Ф. Русский либерализм накануне революции 1905–1907 гг.: Организация, программа, тактика. М., 1985. С. 158–160).

411

Конференция революционных и оппозиционных партий России проходила в Париже 30 сентября 1906 г. под председательством финского националиста К.Циллиакуса, по инициативе которого она и была собрана. В конференции приняли участие эсеры; польская социалистическая партия; Латышская социал-демократическая рабочая партия; Грузинская партия социалистов-федералистов- революционеров; Армянская революционная федерация; Польская национальная лига; Финляндская партия активного сопротивления; «Союз освобождения» (П.Н.Милюков, П.Б.Струве). Г.В.Плеханов уклонился от участия в конференции, выставив в качестве предлога то обстоятельство, что она собирается на японские деньги. По всей видимости, и для остальных участников конференции связи К. Циллиакуса с бывшим военным атташе Японии в Петербурге полковником Акаши не были секретом (см.: Copeland W. The Uneasy Alliance: Collaboration between the Finnish Opposition and the Russian Underground, 1899–1905. Helsinki, 1973. P. 153; Павлов Д.Б., Петров С.А. Японские деньги и русская революция // Тайны Русско-японской войны. М., 1993. С. 24–48). Конференция приняла «Декларацию» и «Протокол» (опубликованы: Листок «Освобождения». 1904. № 17), однако реальное взаимодействие установлено не было, а координационные бюро никогда не были созданы (см.: Шацилло К.Ф. Указ. соч. С. 235–259).

412*

Гурко ошибается, печати было строжайше запрещено освещать работу земского съезда и даже упоминать о нем. Никаких сведений о том, что в типографии «Нового времени» печатались резолюции съезда, обнаружить не удалось. Л.М.Клячко утверждает, что на экземпляре решений съезда, обманом добытом им на заседании, «под текстом постановлений, требовавших конституцию, была напечатана "фирма": "Типография отдельного корпуса жандармов, Спасская, 17"». Клячко объяснял это тем, что П.Д.Святополк-Мирский, «доверяя русскому народу, не доверял земцам. Он не разрешил им печатать свои постановления, опасаясь, что их напечатают в большом количестве, а сам напечатал в своей типографии в количестве 104 экземпляров» (См.: Львов Л. Указ. соч. С. 73).

413

На съезде этом участвовало немало лиц, занимавших одновременно и различные правительственные должности. Среди них были между прочим и служившие в земском отделе губернские гласные Саратовской губернии — А.А.Павлов и Псковской губернии — В.И.Ковалевский, через которых я и был в курсе всего происходящего на нем. Любопытно, что через десять лет спустя, а именно в 1913 г., Н.А.Маклаков в качестве министра внутренних дел хотел признать дальнейшую службу у себя в министерстве Ковалевского недопустимой на том основании, что он участвовал в ноябрьском съезде 1904 г. Конечно, это был предлог. Основной причиной были несогласия, возникшие между Ковалевским, заведовавшим в то время канцелярией продовольственной части империи, и управляющим этой частью В.Э.Фришем. Однако даже в качестве предлога нельзя не признать его характерным для министра, действующего уже при существовании представительных законодательных учреждений. Мне пришлось объяснять Маклакову, что Ковалевский участвовал не только с моего ведома, но и с полного одобрения. (Прим. автора)

414*

Начальное народное образование в сельской местности (в земских губерниях) в эпоху Николая II оказалось де-факто разделенным между двумя структурами. Начальные народные училища ведомства Министерства народного просвещения в абсолютном большинстве содержались земствами; церковноприходские школы, весьма близкие по программе, относились к духовному ведомству. Принятый еще в царствование Александра III курс на приоритетное развитие сети церковноприходских школ вызывал недовольство земских деятелей. Казенные субсидии земствам на развитие начальных школ до 1906 года практически отсутствовали, в то время как церковно-приходские школы в значительной доле финансировались из бюджета.

415*

Гурко цитирует статью П.Б.Струве «Кн. Святополк-Мирский и вопрос о конституции» (Освобождение. 1904. № 59. 28 октяб-ря/10 ноября. С. 159.)

416*

Следует понимать, что для Л.И.Петражицкого было очевидно, что Гурко по своей должности не может направлять деятельность Главного управления по делам печати, то есть их разговор представлял собой просто обмен личными мнениями.

417

Не мешайте, дайте дорогу (фр.)

418*

Смысл самой формы т. н. «банкетной кампании» заключался в том, что частные собрания знакомых друг другу лиц, приглашенных индивидуально и бесплатно, не требовали никакого согласования с властями, в отличие от публичных собраний, которые по умолчанию (то есть без особого разрешения) запрещались, вне зависимости от их темы. Банкет, таким образом, был формой политического митинга, замаскированного под частную встречу знакомых.

419

В «Письме к партийным организациям: Только для членов партии», рассылавшемся в качестве приложения к октябрьским номерам «Искры» за 1904 г., редакция указывала, что «наиболее импонирующим способом заявления социал-демократическим пролетариатом своих требований и своего отношения к тактике умеренных либералов были бы многолюдные манифестации рабочих, приуроченные к тому, когда земские собрания будут обсуждать адреса, петиции, ходатайства, словом, когда в них вообще в той или иной форме будет поднят вопрос об обращении к правительству с просьбами о пожаловании какой-нибудь конституции или хоть подобия таковой». Первая крупная манифестация такого рода прошла в субботу 6 ноября в Харькове. Когда при обсуждении в Харьковском юридическом обществе доклада о земских учреждениях председатель НА Гредескул предложил послать приветственную телеграмму кн. П.Д. Святополк-Мирскому, адвокат Гонтарев потребовал включить в текст телеграммы требование участия в «законодательных учреждениях представителей от народа с правом решающего голоса». «После этой речи, — как сообщал очевидец, — послышались из публики, присутствовавшей в количестве около 1000 человек, бурные аплодисменты и долго несмолкавшие крики «долой самодержавие». Посыпались также в большом количестве листки… Началось пение революционных песен;