Гобелен - Фиона Макинтош

«Плохая идея, Джейн», – сказала она себе и отказалась от поездки в Шотландию.

Взгляд, однако, продолжал скользить по листкам. Внимание привлекли слова, напечатанные крупным шрифтом и дважды подчеркнутые.

«…вернемся к Альфреду Уоткинсу, археологу-любителю, который и предложил термин «линии лей», имея в виду простое описание значимых объектов той или иной местности. Уоткинсу удалось нанести на карту отчетливые прямые линии, которые он объявил древними торговыми путями. Нью-эйджеры, уфологи, лозоходцы, колдуны и маги верят, будто по линиям лей перемещается некая загадочная энергия, почувствовать которую дано лишь немногим. Теперь же линии лей принято считать еще и энергетическими воронками Земли – то есть местами скопления огромных запасов энергии. Главными воронками названы Седона, что в Аризоне, гора Эверест на Тибете, пустыня Наска в Перу, английский Стоунхендж – ну и моя любимая Айерс-Рок в Австралии. Из уважения к австралийским аборигенам племени анангу я предпочитаю называть ее Улуру. Считается, что в наскальных рисунках запечатлены деяния предков нынешних анангу, имевшие место в так называемые Времена сновидений [3], много тысяч лет назад. Улуру связывает людей анангу с их предками, а еще эта скала – красная, как кровь, что до сих пор не смешалась…»

Чтение прервал резкий телефонный звонок. Телефон только что не прыгал на столе. Джейн схватила трубку. Наверно, это мистер Максвелл.

– Здравствуйте, Джон.

– Джейн, детка, извини, что сразу не позвонил. Мне только что передали твое сообщение.

Странно – Джон Максвелл говорит в точности как его сын; впрочем, Джейн отогнала эту мысль, приписала сходство американскому акценту.

Осознала, что держит неловкую паузу. И хотя пауза уместилась в два удара сердца, этого времени хватило, чтобы трансформировать растерянность Джейн в удивительную ясность мыслей. Джейн почти слышала, как пульсирует ее мозг; мелькнул яркий свет – словно луч указал ей прямой путь.

Уилла надо отправить в Америку, где о нем хорошо позаботятся.

А сама Джейн должна ехать в Австралию – только там она спасет своего жениха.

«В каком месте Уиллу больше всего хотелось бы сейчас оказаться?» – спросил Робин, а Джейн не нашлась с ответом. Зато теперь она знает, в каком.

Уиллу хотелось оказаться на Улуру, в сравнительной близости от географического центра Австралии, там, где находится величайшая на земле магическая энергетическая воронка. Из страстного, чуть сбивчивого объяснения Уилла Джейн знала: это священное место, пропитанное духом древних учений. Именно Улуру сразу назвал Уилл, когда отвечал на полушутливый, полусаркастический вопрос своей невесты – вопрос, кстати, странно перекликающийся с вопросом Робина. Как Джейн могла забыть об этом хоть на минуту? Возможно, там, в австралийской пустыне, ее ждут ответы, так ей необходимые. Не к этому ли клонил Робин? Не потому ли так навязчиво повторял слова «тропа» и «путь»? Он давал подсказку – прямой путь к Айерс-Рок, где ждет освобождение от увечья. Неужели спасение в этой энергетической воронке и Джейн его обретет? Если бы не трагизм ситуации в целом, Джейн бы рассмеялась – надо же, как хорошо она усвоила терминологию геофизиков.

– Джейн, ты, кажется, сказала, что… что приняла решение, – неловко напомнил Джон Максвелл.

Джейн очнулась – и сама удивилась, как легко стало на душе.

– Да. Я… я согласна. Забирайте Уилла. Используйте все шансы, чтобы вылечить его.

Облегчение Джона было почти осязаемым.

– Спасибо, Джейн. Знаешь, я от тебя не ожидал. И вот что, детка: я уверен, ты сделала правильный выбор. – Интонации, да и слова били по ушам. – А сама ты с нами летишь, да?

– Нет.

Джейн вовсе не хотела отвечать с такой категоричностью – или с такой быстротой.

– В смысле, я намерена кое-что сделать для Уилла. Только не в Штатах.

Джон Максвелл не сумел скрыть изумления.

– Ты не с нами? Но как ты сможешь помочь Уиллу, если будешь вдали от него? Ты же его неве…

«Только не это слово! Не смейте произносить «невеста»! Иначе я не выдержу!»

Джейн собрала все силы, и голос ее прозвучал уверенно и четко.

– Уилл хотел отправиться на Айерс-Рок.

– В смысле, ему приспичило подняться на чертову австралийскую гору?

«Не гору, а скалу. Монолит», – мысленно поправила Джейн. Впрочем, что взять с американца? Раздражение не помешало ей продолжать спокойную речь.

– Уилл считал себя обязанным посетить Центральную Австралию. В научных целях. Он хотел взять меня с собой.

– Ну и что из этого следует? – Теперь в голосе Максвелла-старшего слышалась агрессия.

– Из этого следует, Джон, что я отправляюсь в Австралию, на Айерс-Рок. За нас двоих, – пояснила Джейн уже более жестким тоном.

– На кой черт?

«Откуда я знаю?! Мне Робин так велел!» – мысленно завопила Джейн, а вслух сказала, притом не без раздражения:

– Я отправляюсь на Айерс-Рок, потому что туда хотелось Уиллу. Мы планировали провести там медовый месяц. – Джейн солгала, медовый месяц показался веской причиной в отличие от остальных – они могли внушить Максвеллу мысль, что Джейн спятила. – Я должна там побывать – ради Уилла. Вдобавок мы с ним говорили про Айерс-Рок… за считаные минуты до того, как его… как он… В общем, решение принято, обсуждать больше нечего. – Джейн сама не ожидала, что будет говорить столь уверенно, в душе она этой уверенности не чувствовала. – Я поднимусь на Айерс-Рок с мыслями об Уилле. Я сделаю это для него. Для его выздоровления.

– Странно, что он с родным отцом не поделился своими планами. Не думал я, что свадьба запланирована на этакой верхотуре.

Слово «верхотура» было как пощечина, однако Джейн не стушевалась – она крепко помнила свое недавнее обещание папе.

– Странно другое, Джон, – Уилл почему-то не сказал своей невесте, что отец его не только тиран, но еще и шовинист. В конце концов, я ведь разрешила вам с Дианой забрать моего жениха. Вы же этого хотели, не так ли?

– Я думал, мы одного и того же хотим, – буркнул Максвелл.

– Конечно. Только в нынешнем состоянии Уиллу от меня никакой пользы.

– Откуда тебе знать? По-моему, любой адекватный врач скажет: пускай нареченная сидит рядом с больным, пускай разговаривает с ним. Пускай делает все, чтобы достучаться до его сознания. – Слово «нареченная» Максвелл произнес с сарказмом. Джейн возненавидела его. Одно было ей непонятно: как этот тиран и грубиян мог зачать и воспитать такого тонкого, вдумчивого, чуткого сына, как Уилл?