Освобождение Калинина - Максим Фоменко

Так и не дождавшись от пехоты возможности «пройти в тыл» противника, Есаулов решил действовать самостоятельно. Пройдя через Котово, к 13:00 его части подошли с севера к Игнатово[165].

При подходе к деревне передовой отряд 83-го КП был обстрелян противником. Подразделения 162-й пд, оборонявшие Игнатово, тут же запросили помощи у соседа, однако командование 129-й пд резонно ответило, что одного 3-го батальона 428-го пи на всех не хватит, и направить какую-либо из его рот на помощь гарнизону опорного пункта не представляется возможным[166].

Кавалеристам такое развитие событий оказалось на руку. Зайдя с фланга, 89-й КП атакой в конном строю ворвался в деревню. Буквально через час всё было кончено – деревня была освобождена совместными действиями частей дивизии. В этом бою дивизия потеряла 23 человека убитыми и 35 ранеными, лишившись также 23 лошадей.

В Игнатово конники захватили по-настоящему богатые трофеи: три 150-мм тяжелых пехотных орудия, три 75-мм легких пехотных орудия с большим количеством снарядов, шесть зенитных пулеметов, около сотни артиллерийских лошадей, две автомашины, велосипеды и много другого военного имущества. Правда, опасаясь оставить деревню, не передав её подходившей пехоте, кавалеристы подорвали артиллерийские склады и попытались вывести орудия из строя, впоследствии забрав с собой в рейд только 68 лошадей[167].

Советское стрелковое подразделение на марше. Калинин,26 декабря 1941 года, территория современной площади Капошвара, справа видны кирпичные дома по проспекту Чайковского.

Немцы в отчетных документах отметили прорыв русских «казаков», ставший для них крайне неприятным сюрпризом[168]. Учитывая потерю Кольцово и тяжелые бои в других районах, закрыть эту дыру в обороне вначале оказалось попросту нечем. С другой стороны, сами кавалеристы также не имели возможности быстро продолжить наступление в условиях отсутствия регулярного снабжения и полноценной поддержки пехоты и артиллерии.

Таким образом, на правом фланге 31-й армии 9 декабря наметилось существенное продвижение вперёд, однако к концу дня ситуация пришла в состояние неустойчивого равновесия, когда обе стороны накапливали силы в ожидании следующих боёв.

В центре боевых построений войск Юшкевича, в полосе наступления 262-й сд, весь день не утихало ожесточенное сражение в районе Федосово, Кузьминское. К 08:00 940-й сп подошел к Федосово на 200 метров. К этому моменту из деревни был выведен конный эскадрон разведбата 86-й пд, что несколько ослабило гарнизон опорного пункта. Однако наступавшая советская пехота остановилась под огнём двух «зарытых танков», за которые традиционно были приняты самоходки 3-й батареи 189-го дивизиона штурмовых орудий под командованием обер-лейтенанта Малаховски (Obit. v. Malachowski).

На помощь стрелкам пришли танки 143-го ОТБ. Судя по имеющимся наградным документам, в этом бою танкисты продемонстрировали не только личное мужество, но и неплохую выучку. «Тридцатьчетверка» младшего лейтенанта Д.А. Крутикова была подбита прямым попаданием снаряда, после чего Т-34 загорелся, однако экипаж сумел под огнём противника выйти из машины, потушить пламя и вывести танк с поля боя[169]. Танк Т-34 лейтенанта Г.М. Реушкина получил 18 попаданий снарядов, из них три пробили броню, однако не смогли нанести машине фатальных повреждений.

«Тридцатьчетверка» была под огнём эвакуирована в тыл и через сутки восстановлена силами экипажа[170].

Судя по всему, в бою за Федосово участвовали и лёгкие танки, так как в тот день погибли радист Т-34 сержант И. И. Мокрый и механик-водитель Т-60 сержант Кравецкий[171]. К 10:00 деревня была занята советскими подразделениями, при этом оборонявший её 3-й батальон 252-го пи 110-й ид понёс существенные потери, включавшие в себя, например, гибель командира 11-й роты обер-лейтенанта Фара (Obit. Fahr).

Однако немцы не смирились с утратой столь важного опорного пункта, означавшей для подразделений 110-й ид потерю локтевой связи с правым соседом, 86-й ид. Командир 252-го пехотного полка подполковник фон Бюлов (Obstlt. v. Bulow) организовал контратаку, в которую был брошен находившийся ранее в резерве 1-й батальон при поддержке штурмовых орудий[172] (в советских документах фигурируют аж 10 «танков» при верной оценке численности пехоты в один батальон). В результате этой контратаки частям вермахта вновь удалось захватить Федосово, правда, и на этот раз ценой существенных потерь, среди которых был как минимум один убитый офицер (Lt. Lange).

940-й сп к исходу дня был отброшен на линию железной дороги. При этом командование дивизии, памятуя об опыте 250-й сд, отреагировало на неудачу крайне жестко. Командир отошедшего из Федосово батальона старший лейтенант Бодин был расстрелян уже на следующий день. Другого комбата, старшего лейтенанта Прянишникова, подобная участь не постигла лишь благодаря ходатайству командира полка[173].

Наступавший левее 950-й стрелковый полк весь день бился с гарнизоном немецкого опорного пункта в Кузьминском, чередуя атаки с обходами, и к 21:30 отчитался об освобождении данного населенного пункта при поддержке батальона 945-го сп[174].

Однако, как выяснилось позже, советские подразделения заняли лишь около половины деревни. За ложный доклад об освобождении населенного пункта и «невыполнение приказа» командир 950-го сп капитан Семенов был расстрелян 10 декабря[175].

Необходимо отметить, что командование и штаб дивизии вовсе не отсиживались в тылу, подгоняя своих подчиненных по телефону. Действия подразделений 950-го и 945-го полков 8–9 декабря лично координировал заместитель комдива полковник Александр Степанович Леута, который погиб в бою за Кузьминское в один из этих дней.