Няня особого назначения - Лесана Мун

— Давно это было… Она была из очень благородной семьи, а я — простой подмастерья, еще совсем сопливый мальчишка. И вот от нее шло точно такое же, как от вас, сияние. Теплое, словно та самая, упомянутая вами весна. Будто все вокруг просыпается и готовится к расцвету. Я ждал каждый ее приход к нам в магазин. А потом, внезапно, она не пришла. Заказала несколько платьев и не вернулась за ними. В те времена доставки у нас еще не было. Я ждал. Специально задерживался в магазине допоздна, даже после закрытия, вдруг она придет.

— А она не пришла?

— Нет, — голос мэтра звучит с легкой грустинкой, — не пришла. И больше никогда не приходила.

— Что с ней случилось?

— Не знаю. Я был мальчишкой. Взрослые при мне не говорили на серьезные темы. Так что вот так, — мэтр улыбается, снова помолодев, — вы помогли мне вернуться в молодость, за что я вам очень благодарен.

— Нет, это я вам…

— Не будем продолжать, — смеется портной, — заказ я пришлю в ближайшее время. Вещи, в которых вы пришли — сложу в сумку, заберет ваш сопровождающий.

Мы, взаимно довольные друг другом, выходим из подсобных помещений в магазин. А та-а-ам!!

— Как вы позволили этому случится? — спрашиваю в недоумении у главы охраны, сидящего на диванчике.

На полу, на коврике, сидит Даша. И всё вокруг: головы детей и мужчины, мебель, пол, картины и стол — усыпано перьями. В центре этого буйства сидит волосатый пёсель, с рычанием грызущий чучело какой-то странной птицы. Дети, до моего прихода весело хохотавшие и кидавшиеся перьями, сейчас замерли и уставились на меня испуганными глазами.

— Я и не позволял, — говорит глава охраны, сдувая со своего носа мелкое перышко. — Но кто меня спрашивал?

— Но как же теперь, — развожу руками, поворачиваюсь к хозяину этого еще час назад чистого магазина. — Мэтр Дрие, я прошу прощения. Мы оплатим ущерб.

— Конечно, оплатим, — влезает глава охраны, звеня кошелем с деньгами.

— А можно еще во-о-н то… — начинает Грэм, указывая пальцем куда-то на стену.

— Нельзя! — отвечаю резко. — Подобное поведение недопустимо. Я очень надеялась, что могу оставить вас на время, вы меня подвели. Я расстроена.

— Ну, Алена, чего ты… — пытается говорить Грэм, удивительное дело, но выглядит при этом действительно виноватым. — Мы просто немного повеселились.

— Знаешь, веселиться за чужой счет — не самое лучшее дело, — отвечаю.

— Так я… — начинает оправдываться малолетний король, но резко замолкает. — Ты права.

Я, мягко говоря, удивлена его словами, но никак не комментирую.

— Знаете, — вставляет реплику и хозяин магазина, — я тоже виноват в сложившейся ситуации. Не нужно было приводить собаку. Думаю, без нее, дети бы вели себя прилично.

Я молчу. И так достаточно возникала на короля в присутствии посторонних, чего не стоило делать, но уже как есть.

— Уважаемый мэтр Дрие, огласите сумму, пожалуйста, и мы пойдем. Думаю, нам уже пора возвращаться с прогулки, пока нас не начали искать.

Глава охраны и хозяин магазина отходят к прилавку, там что-то обсуждают, а я наблюдаю как Даша с явным наслаждением копошится в длинной шерсти щенка.

— Ляля, — выдает дочь.

— Нет, это не игрушка, малыш. Это живое создание, — говорю ребенку.

— Ляля! — упирается рогом моя маленькая упрямая коровка.

— А мы можем… забрать ее с собой? — спрашивает Грэм.

— Кого?

— Ну собаку. Щенка.

— Эм… я не уверена, что…

— Прошу тебя, — Грэм смотрит на меня огромными, умоляющими глазами.

Что я могла ответить? Конечно, я — слабачка. Согласилась.

Выходим мы из магазина в общем-то довольные. Грэм ведет на поводке, сделанном из остатка ткани хозяином магазина, фыркающего и упирающегося щенка. Я в своем новом платье постоянно ловлю заинтересованные взгляды главы охраны. Даша пищит и протестует, тоже желая, чтобы ее вели на поводке. Шум, гам, ор, скуление. Но у меня есть средство, которое заставит всех успокоиться!

— А что если мы поедим мороженое? У вас есть мороженое? — спрашиваю у главы охраны.

— Конечно! Я знаю лучший ресторан….

— Не-не-не. Нам бы какое-нибудь уютное кафе. Желательно со столиками на улице, чтобы щенок мог вовремя отлучится в кустики.

— Я не знаю таких, — мужчина хмурится.

— Вон! — Грэм показывает пальцем куда-то влево. — Там кафе! Я вижу витрину с мороженным!

Недолго думая, мы все дружно идем туда. Как обычно, мы вчетвером садимся за стол, остальные из охраны рассредотачиваются по периметру. Кто-то делает вид, что нюхает цветочки, несколько уселись за столики, попивая лимонад, остальные — просто прогуливаются.

Грэм выбирает себе огромную порцию мороженого со вкусом черного шоколада и вишней. Даше достается сливочное без всяких наворотов, что, впрочем, не мешает ей счастливо размазывать вкусноту по лицу. Глава выбирает себе ореховое с какой-то там стружкой. Ну а я решаю выпендриться — останавливаю выбор на цветочном с мелкой крошкой «пыльцы» мороженом.

За столом ненадолго зависает тишина. Каждый сосредоточен на своем лакомстве.

— Вкусно? — спрашивает глава охраны, жадно глядя на мой рот.

— Да, очень. Купите себе, попробуйте, — отвечаю, слизнув подтаявшую капельку мороженого с вафельного стаканчика.

— А можно я у вас попробую? — и не дожидаясь ответа, уже подсаживается ко мне и собирается укусить лакомство.

Я, выпучившая глаза от шока, не успеваю вовремя среагировать на происходящий произвол. Только собираюсь отодвинуть вафельных стаканчик, как у меня за спиной раздается хорошо знакомый голос:

— Держи свой рот при себе, Знаур, если не хочешь отправиться простым солдатом в пограничные земли!

Опачки! Неудобно как-то получилось.

Глава 13

— Ваше Высочество! — глава охраны подскакивает со своего стула и вытягивается в струнку.

Остальные воины тоже встают. Ну вот, спалили контору, теперь на нас смотрят все, кто есть на улице. Некоторые даже тыкают пальцами. А я еще хотела прогуляться вдоль рядов, что-нибудь Даше купить. Она за последнюю неделю как-то сильно вымахала в росте, не влезает в привычные одежки.

— Свободен! — рявкает регент и Знаура словно ветром сдувает.

Мы с детьми смотрим на происходящие квадратными глазами, забыв на время о собачендре, которая, пользуясь случаем, принялась жевать декоративную изгородь в кафе.

— Ням! — громко говорит Даша, без жалости