Цветы любви - Элис Шарп

Приветливая улыбка исчезла с лица Джона, когда он увидел ее. Ради бога, неужели платье настолько плохо? На нем были черные слаксы и того же цвета футболка, темно-серая куртка переброшена через руку. Одежда была дорогой, но неброской.

Какого черта она надела такое яркое платье для коктейля?

Лора почувствовала себя еще хуже, когда увидела кремовый свитер и слаксы на великолепной блондинке, сидевшей на переднем сиденье.

Джон и Трина были идеальной парой, оба одеты для дружеского субботнего вечера — элегантно, но не нарочито.

Джон взял ее за руку и повел к машине. Они шли так близко, что девушка чувствовала запах его одеколона. Его свежее теплое дыхание, его крепкая хватка, его голос — каждая мельчайшая деталь отложилась в ее памяти.

— По весьма понятным причинам, — быстро прошептал Джон, — я думаю, будет лучше, если мы поедем в Брюэри. Там экстравагантный вид не привлечет внимания остальных.

Лора посмотрела на свое красивое красное платье. Ну да, может быть, блесток было немного больше, чем надо, но экстравагантность?..

— Не твой, — быстро добавил он, будто прочитав ее мысли.

— Но…

— Сейчас сама увидишь. Прошу.

Проскользнув на сиденье, Джон представил всех друг другу. Трина бросила «привет» через плечо.

Да, сюрприз, подумала Лора, увидев долговязого, длинноволосого и бородатого мужчину в голубом смокинге и розовой гофрированной рубашке. Очевидно, это и был Нолан Вайли.

— Мне нравятся ваши ботинки, — сказала девушка. Она еще никогда не видела таких гетр на человеке.

Его лицо преобразилось от застенчивой улыбки.

— Спасибо, — сказал он так тихо, что она скорее прочитала по губам, чем услышала.

Она улыбнулась ему в ответ. Перспектива провести вечер с этим милым, кротким мужчиной казалась очень приятной после пятиминутного разговора с Кельвином и собственных непонятных чувств к Джону.

— Расскажите мне о ваших картинах, — попросила она, но, слушая его описания, все равно не могла оторваться от идеально наманикюренной руки Трины, лежавшей на плече Джона и поигрывавшей ожерельем у него на шее.

В субботу вечером в Брюэри всегда людно и шумно. Джон нашел свободный стол под картиной, на которой были нарисованы пять кошек в одежде 20-х годов, сидевшие за столом и игравшие в маджонг. Он видел, как Трина уставилась на нее, прежде чем аккуратно опуститься на стул. Ему хотелось сгладить впечатление от нелепого Нолана и поразительно красивой Лоры.

Нолан же, напротив, чувствовал себя в Брюэри как дома. Даже его смокинг никого не шокировал в этом свойском ресторане, куда ходили все — от студентов до банкиров.

А Лора… Ее восхитительное красное платье, волосы, рассыпавшиеся по кремовым плечам, красные соблазнительные губы… Было сложно не смотреть на нее. Он отодвинул для нее стул, на долю секунды почувствовав запах ее тела.

Потом встретился взглядом с Ноланом и понял, что поступил очень неэтично — Нолан сам хотел усадить Лору. Джон сразу почувствовал угрызения совести и виновато улыбнулся.

Он сел рядом с Триной, и она тронула его за руку.

— Милый, а где меню?

— На доске над баром.

— А винная карта?

— Боюсь, здесь ее нет.

— Но у них есть двадцать шесть разных сортов пива, — вступила в беседу Лора, заработав восхищенный взгляд Нолана.

— Потрясающе, — иронически протянула Трина. — Джон, а здесь всегда такой туман?

— Э-э… нет.

— У нас летом по утрам почти всегда туманно, а потом начинается ветер и уносит туман, — сказал Нолан.

— Так бывает летом, — подтвердила Лора, — а зимой только туманы и дожди. На закате дня и весной, как сейчас, попеременно то идет дождь, то дует ветер, то плывет туман.

— И как вы выносите это? — капризно спросила Трина. — Это же вредит прическе. Я думаю, что за неделю я сделаю то же, что и ты, Лора, — перестану противиться природе. Это единственный вариант для девушки — только сдаться.

— Или надеть шляпу, у меня их несколько.

Джон не мог понять, о чем они говорят, но напряжение между ними чувствовал даже он. Ему была понятна враждебность Лоры — ей приходилось разрываться между чувствами к нему и неприязнью к его девушке. Но что происходит с Триной? Почему она так недоброжелательна? Имело ли это что-нибудь общее с ее настырными расспросами о женщинах, с которыми он здесь общался?

И только Нолан, казалось, не замечал напряжения, сгустившегося над столом.

— Ваши волосы — цвета дикого люпина, растущего на пляже, — совершенно неожиданно заметил он, поворачиваясь к Трине, — светло-соломенные. Очень красивые.

— Вы прелестны, — сказала Трина с волнующим смехом. Джон знал, что она отрабатывала его часами. Подняв руку, она произнесла: — Джон, ты знаешь мои вкусы. Если не сможешь раздобыть «Орегон Пино Нуар», ну, то, что мы пили у Стеллы на прошлое Рождество, тогда выбери сам.

Она изящно встала. Неведомо почему Джон сразу вспомнил миссис Пуллман.

— Я скоро вернусь.

Нолан предложил сходить за напитками. После общего обсуждения он поспешил к барной стойке, вслух повторяя названия разных сортов заказанного пива и вина.

Посмотрев ему вслед, Лора заметила:

— Очень милый парень.

— Я рад, что он тебе понравился.

— А Трина — красавица.

Воротник рубашки неожиданно начал впиваться ему в шею.

— Да, она такая. — Джону очень хотелось добавить, что Лора выглядит совершенно, что ее красная губная помада поразительно гармонирует с платьем, что красный — ее цвет и ей стоит чаще надевать вещи этого цвета.

— Итак, почему в последний момент планы изменились и мы все-таки здесь? Почему ты сначала заехал за Ноланом? Что случилось?

— Нолан позвонил днем и попросил, чтобы его забрали первым. Он хотел пойти к двери и проводить тебя до машины, но струсил в последний момент.

— Как это мило, — мягко сказала Лора.

— Очаровательно, — съязвил Джон. Он должен радоваться, что они поладили. Но не радовался. — И мы здесь, в Брюэри, из-за того, как оделся Нолан. Я пытался повлиять на его выбор, но, как видишь, не смог.

— Ты извиняешься за него? — у Лоры расширились глаза.

— Я всего лишь не хочу, чтобы он чувствовал себя смущенным…

— Как давно ты его знаешь?

— Недавно.

— Я знаю его меньше часа, но уже могу тебе сказать: Нолану Вайли все равно, что о нем думают другие.

— Знаешь, мисс Всезнайка, тебя не было рядом, когда он говорил, что девушкам не нравятся мужчины, одетые, как он.

— И что на нем было?