Герой жестокого романа - Мария Жукова-Гладкова

Ночью к моей матери приезжал джип именно с таким номером, как показали в криминальной хронике. Неплохо было бы еще и лично взглянуть на Багаева, но его светлый лик средствами массовой информации продемонстрирован не был. Правда, больницу, в которую его отвезли, назвали. Я отложила ее в памяти, подумав, не съездить ли мне туда для личного знакомства с Петром Петровичем. Например, после наложения соответствующего грима. Жаль только, белого халата не осталось, но это дело наживное.

Про ночные события в морге больницы «Скорой помощи» ничего не сказали: наверное, покушение на Багаева, оказавшегося очень уважаемым в нашем городе (и в среде своих друзей) человеком, затмило собой такую «мелочь».

А мне пришла в голову мысль позвонить папе, чтобы уточнить, что за тип этот Петр Петрович. Повод великолепный: только что видела его по телевизору и никак не могу вспомнить, где мы пересекались.

Набрала домашний номер, подошла его новая пассия, я с трудом сдержалась, чтобы не нагрубить ей, в особенности когда она поинтересовалась, кто спрашивает Владислава Николаевича. Я представилась.

– Минуточку, – пропела девица и крикнула: – Зая, твоя дочь.

Тоже мне, нашла зайчика, хотелось огрызнуться мне, но я опять с трудом сдержалась.

– Что случилось, Ксения? – с места в карьер взял отец, причем довольно грубым тоном.

Я тоже не стала терять время даром, раз уж меня не особо рады слышать, и прямо спросила, кто такой Багаев.

– Зачем тебе?

– Ты можешь ответить или это какая-то тайна мадридского двора?

– Он тебе звонил?

– Я не уверена, отошел он уже от наркоза или нет, – ответила я.

– От чего?! – рявкнул в трубку отец.

Я поведала родителю про последние городские события, о которых он пока не слышал. В трубке повисло долгое молчание.

Я повторила свой вопрос.

– Мыслит себя бизнесменом, – сообщил отец, – и теперь подает себя так, будто ни разу в жизни финки в руках не держал. А вообще… Хозяин сети ночных клубов. Ну всех тех, что с «ночами» в названии. «Египетские ночи», «Бразильские ночи», «Карибские ночи» и всех остальных. И моих теперь тоже…

– Он и твои клубы к рукам прибрал? – удивилась я, но ответ отца не услышала: поняла, что кто-то пытается вскрыть мою дверь…

– Ксения, что с тобой? – закричал в трубку папа. – Ксения!

Я завопила в ответ, что ко мне кто-то ломится и чтобы папа немедленно приезжал. Это не мог быть Саша: он бы позвонил. Наверное, это те, что следили за мной. Я попыталась сказать про них папе, но он уже бросил трубку, заорав, что выезжает. Сама я после истерики в первый момент вспомнила про Сашину сумку, рванула к шкафу, открыла ее и увидела, что она опустела больше чем наполовину. Не страшно – многое осталось. Я схватила первый попавшийся пистолет и приготовилась отражать нападение.

Специалисты по взлому были менее талантливыми, чем Саша, или имели меньший опыт, так что пока не справились. Я же решила прыгнуть к двери и спросить твердым голосом:

– Что надо?

С другой стороны всякие действия прекратились. Кто-то застыл на месте.

– Убирайтесь, или я сейчас вызову милицию, – сказала я.

С другой стороны послышался топот ног. Я не решилась открыть дверь, чтобы посмотреть, кто это был. Глазок тут отсутствовал. Еще минут пять я постояла у двери с взведенным пистолетом, потом, опустив плечи, вернулась в комнату. Сил не осталось ни на что. Пистолет положила на журнальный столик. Вытерла лоб и решила отправиться в душ. По пути закрыла шкаф с Сашиной сумкой.

Накинув халат после водных процедур, села в кухне, чтобы хорошо подумать. Но долго посидеть не успела: в дверь стали одновременно звонить и барабанить по ней. Я подскочила к потолку, рванула за пистолетом в комнату, но по пути остановилась, поняв, что орет мой отец.

Он приехал в сопровождении двух гоблинов. При виде меня в запахнутом халате замолк, потом заорал, гоблины молчали, я тоже.

– Отпусти их, – кивнула я на сопровождавших, – а сам проходи.

– Подождите в машине, – бросил отец.

Они кивнули и удалились, а отец прошел в комнату. И застыл в дверном проеме при виде пистолета.

– Откуда он у тебя? – прошипел он, поворачиваясь, и схватил меня за грудки. – Куда ты еще влезла?! Ксения, ты успокоишься или нет?! Или тебе в самом деле жить надоело?

Затем он заметил Сашин пуховик, по-моему, не понял, что это именно Сашин, только что мужской, увидел ботинки и снова заорал. Чего только не говорил… Я молчала, теперь желая лишь, чтобы он побыстрее уехал. Зачем я его вызвала? И что с ним все-таки произошло? Или он это из-за клуба? Клубов? Если они перешли к тому самому Петру Петровичу, как отец успел сказать по телефону…

– Пап, у тебя на работе большие неприятности? – мягко спросила я.

В ответ он заорал еще громче, так что я в первое мгновение не поняла, что моим замком снова кто-то занялся.

– Папа! – попыталась я остановить отца, не слышавшего, что ко мне кто-то ломится, но не тут-то было. Он хорошенько тряханул меня.

В этот момент дверь распахнулась, и в прихожую ворвались четверо здоровенных типов в масках, нас с отцом окружили, сграбастали, рты заткнули, потащили в комнату, а там уложили на пол. У них нашлись и наручники, и веревка, которые и были к нам применены. Рты заткнули кляпами, после чего помогли принять сидячее положение, но тоже на полу.

Лежавший на журнальном столике пистолет заинтересовал и молодцев, они его осмотрели, и один незваный гость сунул себе в карман.

Лиц нападавших я не видела, только глаза, а их взгляды не предвещали нам с отцом ничего хорошего, причем я отметила для себя, что молодцев совершенно не заинтересовало мое тело, в настоящий момент выставленное на общий обзор (кушак халата развязался).

– Говорить будем добровольно или как? – спросил один из типов, обращаясь к моему отцу.

Папа промычал что-то нечленораздельное. У него изо рта вырвали кляп.

– Вы чьи? – рявкнул отец.

– Не догадываешься? – ухмыльнулся говоривший, а затем повернулся ко мне, вытащил кляп и из моего рта и спросил, почему меня заинтересовал Багаев.

Я ответила то же, что говорила отцу: увидела его в «Телеслужбе безопасности», дядя показался мне знакомым, только я никак не могла вспомнить, где с ним пересекалась, вот и уточнила у папы, который знает лично всех людей, которых в нашем городе убивают на заказ, ну или, по крайней мере, пытаются.

– Ксения, заткнись! – рявкнул папа.

– Вы не могли бы завязать мой халатик? – обратилась я к допрашивавшему нас типу.

– С удовольствием, – сказал он и признался, что предпочитает их развязывать. Правда, просьбу мою выполнил.

Затем господин заметил, что Петру Петровичу Багаеву меня лично видеть не доводилось, хотя о моем существовании он наслышан. Где же тогда его могла видеть я?