Властный - Райан Мишель

дико, мы оба нуждались друг в друге. Я отстранилась от Оникса, ртом хватая воздух, а он в это время начал покусывать и целовать мою шею. Извиваясь, я, казалось, хотела притянуть его к себе еще ближе и в то же время оттолкнуть. Мое тело и разум пребывали в постоянной борьбе, с тех пор как я встретила Оникса Блейка.

Руками я вцепились в его шею. Мне нужно было, чтобы он вошел в меня, двигался внутри, подталкивая нас обоих к кульминации.

— Это тебе больше не понадобится, — сказал он, протягивая руку и срывая нижнее белье с моего тела. После чего продолжил пальцами ласкать мое лоно. — Горячая и готовая для меня. Моя киска. — он снова жестко поцеловал меня и вошел по самые яйца.

Из моего горла вырвался крик. Оникс был большим, и поначалу его вторжение было болезненным. Я уткнулась головой ему в шею, чтобы приглушить всхлипы. Внутри все горело огнем, пока мои стенки растягивались, чтобы вместить его.

Каждый толчок был мощнее предыдущего. Оникс продолжал двигаться, а я продолжала жаждать еще большего. Сходила с ума от ощущений.

— Это ничего не значит. Я все еще ненавижу тебя, — выдавила я со стоном, в то время как наслаждение становилось все сильнее и сильнее. Легкая испарина покрыла кожу. Я яростно желала, чтобы Оникс вошел в меня, и также яростно желала, чтобы он позволил мне вернуться к моей прежней жизни.

Он впился зубами в мое плечо.

— Не обязательно любить меня, чтобы трахаться. — Оникс так сильно вколачивался в меня, что мне казалось, будто моя спина проломит стену. Я впилась ногтями в его кожу, а мои волосы развевались в такт движениям.

Оргазм был уже близко. Я словно стояла на краю водопада. Вода красиво падала вниз, ударяясь о камни. Я тоже хотела упасть с этого обрыва, чтобы, наконец, кончить.

Оникс замер внутри меня, и я в панике взглянула на него.

— Не останавливайся! — он цинично рассмеялся, опустил меня на пол и вынул член. Мое тело физически болело от ломки. Я была так близка к освобождению, что впала в отчаяние. В постели со мной никогда подобного не происходило. Эта страсть между нами была слишком велика.

Он указал на кресло.

— Колени на подлокотники, руки за спину, — потребовал он, и на этот раз я почувствовала, как мерзкий холодок пробежал по моей спине.

Я так сильно хотела кончить, что подчинилась. Это было идеальное положение для роста Оникса, потому что, когда он снова вошел в меня, я упала на кресло.

— Черт! — я громко закричала от его жесткого вторжения.

Он сжал мои бедра, используя их как опору при толчке. Настолько сильно сжал, что я почувствовала, как моё тело само подстроилось под него. Ненавижу! Это просто секс, ничего больше! Я снова погружалась в эту пучину, сосредоточившись исключительно на чувствах, которые Оникс пробуждал в моем теле.

Он обхватил меня за талию и притянул к себе вплотную. Эта поза сводила с ума. Он задевал ту точку внутри меня, которую ни один мужчина никогда не мог найти. Он неоднократно находил ее, покусывая мою шею и притягивая меня к своим губам для поцелуя. Я была слишком увлечена мужчиной, которому не доверяла, и играла в игру, которую не понимала. Однако в тот момент мне было все равно. Мне необходимо было отключить свой разум, чтобы увидеть, как легко Оникс мог подчинить меня.

Из-за силы его толчков, я едва не потеряла равновесие, и мне пришлось постараться чтобы его сохранить. Оникс был безжалостен, требователен и чертовски горяч.

Другой рукой он обхватил меня спереди и покружил по клитору почти болезненно, но этого было более чем достаточно. Все в мире исчезло, когда волна эйфории захлестнула меня; мои глаза закрылись, а спина выгнулась дугой. Крики сорвались с моих губ. В глазах вспыхнули яркие вспышки света. Я почувствовала, как Оникс все еще вонзался в меня, а потом почувствовала, как по бедрам потекла сперма. Я не могла ясно мыслить, поскольку мой разум почти отделился от тела. Я ощущала блаженство, о существовании которого и не подозревала.

— Черт, хочу чтобы ты кончила от моего члена, — безжалостно проворчал Оникс, снова вонзаясь в меня. В меня словно ударила молния, когда я вся задрожала. Единственное, за что я могла ухватиться — за шею Оникса, и, я неуклюже пыталась удержаться за нее, так как он находился сзади. Мое тело было ослаблено, и я не могла себя контролировать и сопротивляться. Он продолжал в меня вколачиваться, и я чувствовала, что снова приближалась к оргазму.

Очередной резкий толчок и Оникс замер, бормоча что-то, уткнувшись в мои волосы и шею. Тяжело дыша, я открыла глаза, быстро осознав ошибку, которую только что совершила. Теперь я знала это ощущение. Понимала, что он мог сотворить с моим телом. Осознавала, что у меня никогда такого не было и никогда больше не будет. Это была опасная смесь — мужчина, обладающий силой, и мое тело, неумолимо желающее бросить вызов разуму.

Наклонившись вперед и положив руки на спинку кресла, Оникс вышел из меня, и я ощутила, как его сперма потекла из лона по внутренней стороне бедра.

По мере того, как Оникс отходил все дальше и дальше, в комнате становилось невыносимо холодно. Расстояние между нами росло с каждым дюймом. Когда я слезла с кресла, рубашка на мне распрямилась, прикрыв все части тела. Я почувствовала, как мои щеки запылали из-за нарастающего смущения. Сперма стекала с моих бедер почти до колен, и нужно было с этим что-то делать.

Когда я обернулась, Оникс не смотрел на меня. Не улыбался с триумфом в глазах, как я ожидала. Он вообще не был похож на человека, который только что занимался жестким сексом. Он не был похож на того самоуверенного мужчину, которого я привыкла видеть. Такое ощущение, что на его лице была непробиваемая маска. На самом деле, мужчина передо мной был тем самым незнакомцем, которого я отвергла в доме моей сестры, только сейчас было еще хуже. И после трех недель, проведенных с ним, я надеялась, что мы, по крайней мере, будем относиться друг к другу с уважением.

Оникс схватил штаны, натянул их, подошел к двери и открыл ее. Не оборачиваясь, потребовал:

— Не мойся. Пусть моя сперма останется на тебе. — затем захлопнул за собой дверь, отчего я содрогнулась.

Спортивные штаны валялись в стороне, и я поспешно надела их, зная, что размажу сперму по ногам. Чувство глубокого сожаления овладело мной, скручивая внутренности,