Экономика ХХІ - Алексей Геращенко

Эгалитарно-коллективистские ценности предполагают, что основным является стабильность общества, а индивида не следует отделять от него. Потребности личности подчинены интересам всего общества.

Политические систеы можно разделить на такие типы:

1. Противодействие (борьба за власть). Это представительское правительство, как правило, с одной партией у власти и одной-двумя в оппозиции, цель которых не допустить злоупотреблений властью. Свободы гарантируются делением власти на законодательную, исполнительную и судебную.

2. Коллегиальная политическая система. Такая модель, как правило, имеет глубокую децентрализацию, когда решения принимаются на разных уровнях с вовлечением широкого круга людей.

3. Диктатура. Предполагает концентрацию власти на вершине социальной пирамиды. Не требует оппозиции как таковой.

В экономических системах можно выделить следующие основные типы:

1. Свободное предпринимательство. Основные черты – частная собственность, максимизация прибыли, свободный рынок с обязательствами правительства поддерживать его при помощи законодательных норм. Доминируют сопернические отношения между правительством, бизнесом, работниками.

2. Согласованное свободное предпринимательство. Эта система имеет черты, подобные предыдущей. Но строится на базе консенсуса в вопросах общенациональных целей, приоритетов, согласованности экономических усилий. Основой для бизнеса становится достижение некой общественной миссии, а не сугубо максимизация прибыли.

3. Административно-командная система. Характеризуется государственной или коллективной собственностью, максимизацией выпуска продукции, управляемым рынком, решающей ролью правительства, которая осуществляется путём централизованного планирования и административного распределения ресурсов.

Мы можем понять, что существует достаточно большое количество способов объединения ценностей, политической и экономической парадигм в одном обществе. Часть из них будут находиться в противоречии друг с другом. Наилучшего развития общество достигнет в том случае, когда ценности, политическая система и экономика будут находиться в гармонии.

В этой таблице мы видим гармоничные сочетания различных систем. Но следует отметить, что эволюция человечества приводит к эрозии одних систем и отдаёт пальму первенства другим. Так исчерпали себя диктаторские модели. В XXI веке уже сложно загнать человека в рамки догматического мышления, сделать его покорным винтиком системы. Индивидуалистско-конкуретные модели также в большей мере остались в прошлом, ведь сегодняшний мир рождает такие феномены, как социальные инновации, социальное предпринимательство.

Тем не менее, битва доктрин продолжается и сейчас. Так, некоторые общества достаточно успешно пытаются совмещать рыночную экономическую модель с политической диктатурой. Но Богдан Гаврилишин в своих оценках предполагает, что таким образом можно достигнуть лишь относительной эффективности.

Самым сложным для изменений компонентом являются ценности. Если политическая и экономические системы могут быть реформированы относительно быстро, то изменение системы ценностей требует зачастую нескольких поколений.

Какие же ценности доминируют в Украине? Социология рисует такой портрет типичного украинца (см. рис. на с. 111).

Психотип украинца

Несмотря на длительное насаждение коллективистских ценностей, украинец остался индивидуалистом. Но этот индивидуализм существенно отличается от индивидуализма европейского типа. Если последний нацелен на сотрудничество, то украинский тип – на изоляцию и ограничение влияния со стороны внешнего мира. Если западный мир смирился с взаимозависимостью и положительно относится к ней, то украинец находится в поиске своей независимой изолированной модели. Следует обратить внимание, что при высоком уровне недоверия к правительственным институциям и такой склонности к индивидуализму Украине на данном этапе развития с нынешними индивидуалистско-конкурентными ценностями ближе всего экономическая модель свободного предпринимательства и политическая система, предполагающую конкуренцию. Патернализм, живущий в обществе, зиждется преимущественно на прошлом коллективистском прошлом, отрицающем частную инициативу и активность.

Жить в гармонии со своими ценностями – важный элемент экономической успешности как на уровне конкретного человека, так и на уровне целого общества. Такие страны, как Швеция, Норвегия, Дания, Швейцария, совмещают свободу самовыражения человека и высокую степень заботы о каждом члене общества. Их пример, возможно, и есть тем самым указателем в будущее для других стран, которые исповедуют другие ценности. Кто-то указывает на эти страны как пример для немедленного всеобщего наследования. Но если ценности конкретного общества еще не такие, пример вышеназванных стран можно воспринимать как долгосрочный указатель, к которому станет возможным прийти лишь тогда, когда доверие внутри общества, приоритеты его членов достигнут соответствующего уровня развития.

Сам же Богдан Гаврилишин видит в будущем перспективу во всемирной интеграции. Нации будут сохранять свою культурную идентичность, но в политическом и экономическом плане они будут сближаться, а границы между ними будут стираться. В этом новом мире придётся искать компромиссы и думать о том, как достигнуть выигрыша всем, пусть даже и ценой немаксимального экономического роста. Ценности многих обществ получат вызов в виде нового глобального мира, в котором каждому найдётся место, но который требует открытости и активности.

«Промышленная революция не имеет перспектив. Не верьте в перспективность этих машин. Они полезны лишь там, где помогают основе экономики – сельскому хозяйству».

Великие умы XIX века делали заявления, подобные приведенному. Логика их была достаточно очевидна – без продуктов питания мы прожить не можем, а без машин и двигателей внутреннего сгорания – вполне.

Но они ошибались. В XX веке «развитая страна» и «промышленно развитая страна» стали синонимами. Аграрные страны не могли соревноваться с промышленными. Появлялись всё новые и новые продукты производства, формирующие основу жизни человека, те, без которых жизнь перестала казаться комфортной.

Прошло ещё время. И теперь говорят о постиндустриальном обществе, когда всё большую значимость приобретает сфера высокоинтеллектуальных услуг – средства связи, общения, самовыражения, экономии времени, удовлетворения интересов, нахождения единомышленников. Многие из этих услуг не имеют материального «выразителя», который можно подержать в руках и на котором можно поставить штамп «Made in China». Многие существуют как ресурс в интернете. Родившиеся и выросшие в век расцвета промышленности люди не готовы принять, что эти «бестелесные» продукты обладают реальной стоимостью. «Это всё временно, это пройдёт, это ерунда, это пузырь», – твердят они. Без «скайпа» и «гугла» мы проживём, без машин и продуктов питания – нет. Прошло два столетия, а аргумент всё тот же. Просто экономика «двинулась» к удовлетворению другого вида бесконечных, быть может, человеческих потребностей. Индивидуальность, принадлежность к социальной группе, скорость коммуникации, возможность взаимодействовать со всем миром. Эти потребности удовлетворяет современная экономика через бренды, социальные сети, поисковые системы и другие инструменты. С промышленностью происходит то же, что и с сельским хозяйством. Нет, она не падает и не деградирует, просто её доля в мировой экономике уменьшается в силу тектонических сдвигов постиндустриального мира.