Пиранья. Первый бросок - Александр Бушков

– И все же, куда мы едем? – спросил Мазур, стараясьбыть невозмутимым.

– В гости,– охотно отозвался сосед справа.– Смотришь, тебе ипонравится...

И все снова прямо-таки закатились от хохота. Мазур, в обанаблюдавший за окружающим, пусть и донельзя однообразным, сделал немаловажныйвывод: как и следовало ожидать, ни на одном из попавшихся по дороге рабочих невидно кандалов или иных уз, ни разу не попался на глаза вооруженныйнадсмотрщик. Нет, никакого принуждения, как и рассказывал инструктор. Тогда вчем же подвох?

Он давно уже, притворяясь, что поглощен окружающим, украдкойпошевеливал запястьями и лодыжками, изучая стянувшие их веревки. Связали егопрофессионально: и надежно, и позаботившись о том, чтобы тонкие плетеныеверевки не нарушили кровообращения. И все же... Он как-никак не ихтиолог. Безособого труда можно втихомолку ослабить путы на руках, освободиться, рвануть изножен паранг у любого из соседей и показать теперь уже этим, что такоеквалифицированный бой на ограниченном пространстве. Огнестрельного оружия у нихнет. Трое жизнерадостных провинциалов с ножиками и Мазур – соотношение силслишком уж неравно, фортуна явно не на стороне противника...

А что потом? Совершенно неизвестно, в какую сторону бежать,непонятно, во что это он влип. Велик риск по неосторожности наломать дров.Лучше подождать какой-то определенности – а внести ее могут лишь хозяеваэтой мелкой сошки...

Наконец «джип» выскочил из зеленого туннеля. Мазур увиделвпереди приземистый и обширный краснокирпичный особняк, опять-таки вклассическом английском духе, одноэтажное строение с полудюжиной ненужных здеськаминных труб. Территория вокруг выглядела тщательно ухоженной –разноцветные цветочные клумбы, аккуратные дорожки...

Миновав парадный вход, крыльцо с колоннами, «джип» пронессяза угол. Остановился. Похитители вмиг выдернули Мазура с сиденья, вновьподцепили его на жердь, как охотничий трофей, и с той же ритмичной местнойсчиталочкой, что-то вроде «Гей-ух, гей-ух!», бегом потащили к черному ходу.

Пронесли по чистому широкому коридору, опустили на пол вбольшой пустоватой комнате, где из мебели имелась лишь широкая кушеткапосередине, наконец-то разрезали веревки. Мазур без приглашения опустился накушетку, растирая запястья. Спина от неудобной позы затекла, но к возможнойдраке он был готов.

Тем временем появился пожилой ахатинец, седой и серьезный, вбелом халате. Троица почтительно примолкла – похоже, в здешней иерархииседой стоял значительно выше, нежели они. Короткий обмен загадочнымикреольскими репликами – и Мазура, тесно обступив, проконвоировали в другуюкомнату, как две капли воды смахивавшую на хорошо оснащенный врачебный кабинет,толкнули на стул, а сами замерли за спиной.

«Все-таки врач,– подумал Мазур.– Человек по определениюинтеллигентный и грамотный».

– Я – гражданин Советского Союза,– сказал он седому.– Итребую...

– А паспорт у вас есть? – безмятежно спросил седой.

Мазур растерянно замолчал – документами он был необременен, в карманах грязного костюма ничего не было, даже сигареты сзажигалкой куда-то пропали.

– Вот то-то,– терпеливым тоном опытного врача, привыкшего ксамым неожиданным пациентам, сказал седой.– Извольте, молодой человек, отвечатьна мои вопросы, а протестовать будете потом. Когда найдется более подходящеевремя.

Дать ему в лоб, а потом побеседовать по душам с троицей? Нодальше-то что? Усилием воли Мазур заставил себя успокоиться.

Вопросы оказались как раз теми, каких следовало ожидать отврача: чем болел, какие прививки делал перед прибытием сюда. В заключение седойвзял у него кровь из вены и словно бы потерял к пациенту всякий интерес. Троеподняли Мазура со стула и, легонько подталкивая, выпроводили, но двинулись не впрежнюю комнату, а в противоположном направлении.

По дороге Мазур наскоро прокрутил в голове сногсшибательнуюгипотезу: он оказался в лапах мэда, сиречь безумного ученого.

За время плавания вдоль африканских берегов они не разсмотрели американские ужастики на эту тему, как ни пытался противодействоватьтоварищ Панкратов. Классический «безумный ученый», «мэд сайентист». Сейчасначнет превращать Мазура в чешуйчатого монстра или скрещивать его с сахарнымтростником.

Вздор. Полнейший. Больше всего особняк смахивает не налогово яйцеголового безумца, а на резиденцию преуспевающего плантатора.Интересно, что может быть общего у второго с первым?

В комнате, куда его привели, обнаружилась огромная, чистаяванна.

– Раздевайся и лезь,– подтолкнул Мазура в поясницу один изконвоиров.– Умеешь пользоваться ванной, белый?

Промолчав, Мазур сбросил замызганную одежонку и полез вванну. Пока суд да дело, следовало воспользоваться нечаянным комфортом. Все егобарахлишко ахатинец запихал в черный пластиковый мешок и куда-то унес. Мазурдолго плескался в пушистой пене, никто его не подгонял. Совмещая приятое сполезным, пытался прокачать в уме, как отреагируют на судне на его исчезновениеи какие меры предпримут. Наверняка один из помощников капитана отправится вполицию и с честнейшими глазами заявит, что мирный советский ученый пропалбесследно. Параллельно напрягут здешнюю агентуру – она тут, конечно,имеется. Одно плохо: с подачи Лаврика могут зациклиться на Мадлен, полагая ееглавной виновницей пропажи старшего лейтенанта Мазура, хотя ему-то теперь ужеясно, что Мадлен тут совершенно ни при чем...

В конце концов один из стражей поинтересовался:

– Ты что, рекордный заплыв хочешь устроить? И так уже чистыйдо хруста...

Мазур вылез, обмотался полотенцем. В комнате тем временемобъявился огромный, голый до пояса мускулистый негр и громко распорядился:

– Ложись на кушетку, белый. На пузо,– глянул назамешкавшегося Мазура и фыркнул: – Не трясись, белый, я не педераст, ямассажист...

– А кто твою маму знает...– проворчал Мазур, вытягиваясь накушетке.

Великан не соврал – Мазур понимал толк в массаже, самумел его делать, как любой из группы, а потому быстро оценил, скольпрофессионально его обрабатывают. Суставы потрескивали, негр старался доседьмого пота. Как и следовало ожидать после столь долгих и изощренных трудов,Мазур почувствовал себя заново родившимся, бодрость так и струилась по жилочкам.

– В туалет хочешь? – спросил негр.

– Нет пока,– сказал Мазур.

Откровенно говоря, он давно уже справил малую нужду прямо вванну еще во время первого омовения – проситься в сортир отчего-топоказалось унизительным.

– Ну, тогда отдыхай,– пробурчал великан и вышел неоглядываясь.

– Дальше-то что, ребятки? – спросил Мазур, драпируясьполотенцем.– Одежонку бы какую...

– Всему свое время,– обронил один из конвоиров.