Пленница Риверсайса - Алиса Болдырева

его, ведь в тот момент в зал вошла дочка Ларика. «А вот и голубка прилетела!» — поглядев на неё, подумал Рован. Девчонка была чудо как хороша в своих синих шелках, а тёмные локоны рассыпались по плечам. Впервые с момента приезда в Риверсайс Рован видел её в общем зале, но сегодня Мариус наказал явиться всем, и она не могла открыто проигнорировать его приказ. Она ведь не дура, и Рован давно понял это.

Она прошла за стол и, к изумлению Рована, опустилась на скамью рядом с Бриамом, а не с ведой Арлин. Лицо Кейлы при этом дёрнулось, словно на неё вывернули ведро ледяной воды, и, поджав губы, она отвернула голову в другую сторону, не желая видеть девчонку. Мариус бросил на леди Тами пристальный взгляд, он тоже заметил её появление, удовлетворённо кивнул и вновь воротился к беседе с гостями.

— Как погода на севере? Говорят, летом там не так уж и плохо, — задал вопрос Мариус, а рыжий важно качнул головой.

— Кто ж говорит, милорд? Видать, тот, кто там ни разу не был! — прыснул от смеха Солман. — А я вот вам сейчас скажу как там. Ледяной ветер, и трескучий мороз, да такой сильный, что струя на лету успевает застыть! — он скрипуче рассмеялся, а Рован заметил как напряглось лицо Мариуса. Не следовало бы этому болвану открывать свой рот.

— Северные хребты засыпало снегом, отрезая всех, кто выше, — послышался голос одного из акробатов, остальные закивали головами.

— Вскоре зима придёт и на запад, — сказала Бидди. — Нам бы успеть и до холодов добраться до юга, а то так можно и зад отморозить, — она вновь поглядела на Рована.

«Не волнуйся, сегодня ночью тебе будет жарко», — подумал он, и бросил на девицу ответный взгляд, молясь, чтобы мать этого не заметила, но она и не думала смотреть в сторону Бидди. Да, речи этой девицы вгоняли в краску, вон сир Терлон, что сидел слева от Рована, побурел как свекла. Рован негромко рассмеялся, надеясь, что и в койке она окажется такой же бойкой.

— Вы торопите события. Сначала на запад придёт осень, впрочем, как и на восток, — послышался голос одного из силачей, светловолосого, с серыми глазами, и огромными руками, что до недавнего времени молчал, а Ровану на долю мига показалось, что он где-то уже видел его лицо, но вот где? Он долго всматривался, но так и не смог припомнить. Как, Солман сказал, его звать? Лонс, кажется? Да, точно, Лонс. — А лишь потом зима, долгая и холодная. И вот тогда не зевай, гляди в оба.

Говоря, он смотрел куда-то в сторону Бриама.

— Но только не на юге! — возразила Бидди. — Там-то всегда жарко и можно круглый год купаться в реке да ходить в шелках!

— В каких шелках? — засмеялся Солман, а Бидди раскраснелась, в её глазах мелькнула злость. — Их у тебя отродясь не было!

Бидди сказала, что он «осёл вонючий» и «шут ярмарочный», Солман тоже не остался в стороне, назвав её «подстилкой трактирной», но их перебранку внезапно прервал громкий звон. Окинув взглядом комнату, Рован увидел побледневшее лицо леди Тами. Кажется, она что-то обронила на пол, но совершенно не заметила этого. Расширившимися глазами она смотрела на Лонса, словно у того выросло две головы, причём одна из них была лошадиная, но уже через минуту отвела свой ошарашенный взгляд в сторону, и принялась возить вилкой по тарелке, её рука при этом слегка дрожала.

«Что же тебя так встревожило в словах этого здоровяка, голубка?» — подумал Рован, возвращаясь к мясу и вину. Неужто испугалась лютой зимы? Вряд ли, такие пустяки её не напугают, тем более, она, наверняка, не раз бывала у бабки в Нортонфорде. Нет, тут было что-то ещё, что-то, чего Рован не сумел разглядеть, но он обязательно это сделает.

Разговоры за столом тянулись до полуночи. Сладкое и крепкое вино, которым потчевали гостей, сделало своё дело, и Кертус затянул грустную песню о любви и битвах:

В поход рыцарь уходил, а дева дома оставалась.

Он её безумно любил, но она его не дождалась!

На землю кровь пролилась, и звон мечей разнёсся в поле,

Вмиг жизнь его оборвалась, теперь, о, горе деве, горе!

Пел, к слову, он весьма не дурно. Растрогавшись, Кейла покинула зал, Джорли вызвалась проводить мать. Почти сразу за ними из-за стола вышла дочка Ларика; со своего места Рован наблюдал за ней. Она неторопливо прошла к выходу, и бросила на здоровяка Лонса осторожный взгляд, а затем скрылась за дверью.

Через четверть часа Лонс в компании подвыпивших акробатов тоже покинул зал.

Что-то подсказывало Ровану, что нужно проследить за этим Лонсом, но в тот момент Бидди призывно поглядела на него, кокетливо наматывая локон на палец, и Рован не смог думать ни о чём другом, кроме её пышной груди, которую он хотел сжать в своих руках. Одарив его ещё одним красноречивым взглядом, Бидди поднялась из-за стола, и вышла из зала. Выждав пару минут, Рован направился вслед за ней; он знал, в каком крыле замка Мариус распорядился выделить комнаты для гостей.

Замок окутал ночной полумрак, и его шаги, едва различимые, не нарушали тишины, царившей вокруг. Рован поднялся по лестнице, что вилась по спирали, за ней оказался коридор, длинный и извилистый, по обе стороны которого тянулись похожие одна на другую двери.

«В какой же комнате расположилась моя странствующая блудница?» — подумал Рован, неторопливо идя вперёд.

Сделав несколько шагов, он услышал шорохи, что доносились из коридора. Может, это пышногрудая красавица Бидди уже дожидается его? А кто же ещё? Все уже давно спят. Его губы растянулись в приторной улыбке, когда он направился дальше, влекомый этими таинственными шорохами и шепотками.

Впереди коридор делал крутой поворот, и Рован почти свернул за угол, но в последний момент остановился, услышав тихий голос леди Тами. Она что-то шептала, следом так же тихо заговорил Лонс. Улыбка сползла с лица Рована, грязные мысли о Бидди вмиг оставили его голову, и он выглянул из-за угла. Так и есть, они стояли, укрывшись в нише стены, и говорили, словно старые знакомые.

— Боги, вам не следовало приезжать сюда, сир Димитри! — услышал он взволнованный голос девчонки, а затем она взяла силача за руку. Димитри? Уж не их ли это оружейник? — Если Вэлдоны прознают о том, что вы здесь…

— Нас прислал ваш отец, миледи. Он не мог оставить свою дочь в руках врага, — ответил Лонс-Димитри. Отец? Рована охватила злость. Ларик Боллард снова сунулся