Легенда о Великой волне - Дарио Тонани

– А теперь понюхайте это, капитан. Образовалось только что.

Найла наклонила голову, понюхала и кивнула.

– Пахнет стеклом, верно? Он очень чистый и намного более эластичный. Можно сделать перчатку, если хотите. Или чепчик для малыша. – Он улыбнулся еще добродушнее. – За сухими стеклами будущее, но они лишены души. А хороший моряк должен остерегаться предметов, которые не пахнут.

Найла поблагодарила охранника и вернула ему кусок стекла, чувствуя себя немного не в своей тарелке.

– Это образец из материала, который пойдет на ваши стекла, капитан. Оставьте на память.

Они сидели на последнем этаже террасы, возвышавшейся над верфью. Отсюда левый борт Сиракк казался куда сильнее помятым и потрепанным, чем с самого` корабля. У двух из четырех палуб обрушились перила, рубка покосилась, кое-где на ней виднелись вмятины.

Матросам дали увольнительную с условием, что они не будут уходить далеко и вернутся на Сиракк, как только услышат сирену, до начала грозы. Бо`льшая часть экипажа ничего не имела против и теперь пропивала жалованье в двух кабаках рядом с верфью.

Через час Найла, как капитан, должна будет оплатить счет (чудовищно большой), познакомиться с владельцем жеребца и проводить Сиракк на ее первую встречу в сезоне влюбленных.

– Ты здорово справился с тем вредным мальчишкой, Сарган, – сказала она после долгого молчания.

Старый моряк лишь пожал плечами.

– Он сам упал.

– Нет, я серьезно. И, по-моему, мы правильно сделали, отдав его властям. – Девушка задумчиво и устало обвела глазами корабль. – Хорошо бы еще как-то подбодрить парней.

– О чем ты говоришь? – с недоумением спросил старый офицер.

– Гроза потревожит стаи акул и китов. Я собираюсь отправиться на охоту, как только она немного поутихнет. Помнишь, как в прошлый раз. Парни поохотятся, будут довольны хорошей добычей.

Сарган отвернулся.

– Найла, я ни за что не поверю, что тебя так сильно волнует боевой дух команды.

Девушка хотела было возразить, но не стала перебивать своего друга.

– У тебя все мысли только о ребенке да о Великой волне.

Найла позволила Саргану взять ее руку и дала знак продолжать.

– Это бросается в глаза, Найла. Твои желания чувствует и корабль, и окружающие. Особенно те, кто тебя любит.

Девушка едва заметно кивнула головой в знак согласия.

– Ты прав. И я не могу этого отрицать, особенно в разговоре с тобой. Но гроза очень многое изменила! А Великая волна – да, для меня сейчас это самое важное. Даже важнее нашей дочери! – Найла опустила глаза, будто боялась осуждения отца ребенка. – Другого шанса у меня не будет. И у нее тоже! – Возможно, она в первый раз обратилась к ребенку в утробе, точно указывая пол.

– Значит, Сиракк все-таки тебе сказала.

Найла удивленно на него посмотрела.

– Что сказала? Нет, не-е-е-т, – запнулась она. – Во всяком случае, открыто – нет. Мне кажется, я и сама всегда это знала. А Сиракк позволяла мне верить в свою правоту.

– Девочка! – устало улыбнулся Сарган. – Да разве могло быть иначе? – Он опустил глаза. – Что же до Великой волны… кто ее оседлает – будет властвовать над всем Миром9. Так сказано во всех Писаниях.

Найла и сама перечитывала это место тысячу раз.

– Я сделаю это для нас троих! – добавила она, переплетая его пальцы со своими.

– Экипажу вряд ли понравится такая идея. Матросам нужен отдых.

– Мы им объясним, что это будет последним рывком. Ставки слишком высоки. Другие капитаны хотят нас опередить, и рано или поздно у них может получиться. – Она перевела взгляд с Саргана на свой корабль – потрепанный, но гордый. – Сил моих больше нет прочесывать пустыню, надеясь на удачу. Такой шанс выпадает раз в жизни. Никто не ожидает, что мы выйдем в открытую пустыню в грозу. Мы будем первыми!

– С экипажем должна говорить ты сама. Никого другого моряки слушать не будут, а тебя они считают избранной.

– Ты пойдешь со мной?

– Если нам не удастся продать груз, как ты оплатишь ремонт?

Девушка скорчила гримасу.

– Как-нибудь оплачу. Во время грозы всем будет не до этого.

Сарган потрепал ее по щеке и забрал за ухо непослушную прядь.

– Ты наш капитан. Мы пойдем за тобой куда угодно. Что же касается меня… – У него дрогнул голос. – Я тем более должен быть рядом.

– Знаешь, насчет Писаний… Все говорят о неукротимом сердце и капитане, которого не видел Мир. Но я не хочу, чтобы наша дочь всю жизнь тащила на себе эту ношу. Я хочу разобраться со всем сама, ради нее.

– Конечно, ты же мать. Ты должна обо всем позаботиться.

– Пообещай, что всегда будешь рядом.

Старый страж песков посмотрел ей в глаза и сжал руку.

– Даю слово.

Они долго молчали, наблюдая за рабочими, сновавшими вокруг корабля как стройные отряды муравьев. Словно тишина должна была скрепить печатью их секретный план, в котором они сознательно опустили детали.

– Где Азур? – наконец спросила Найла.

– Пошел посмотреть жеребца. – Сарган зажег очередную сигарету, затянулся. – То есть не смотреть… ну, ты меня поняла.

– Я бы тоже хотела взглянуть.

– Просто повернись.

Девушка оглянулась. Вокруг – бескрайняя пустыня. Только дюны, дюны, дюны. Да несколько красных флажков, ограничивающих квадратную зону, как будто вырезанную среди песков.

В центре этого ринга стоял маленький, приземистый, грязный корабль. Всего лишь две дюжины колес и длинная гальюнная фигура, выставлявшаяся вперед. Из пары коротких дымовых труб, выкрашенных в красно-белую полоску, валил черный дым.

– Пескочерпалка?! – изумилась Найла. Она не знала, смеяться ей или плакать.

– Мечта любой горячей детки, – ответил Сарган, театрально кланяясь.

Найла улыбнулась и пожала плечами.

– Но это же… – Она не сразу подобрала слово. – …какой-то урод!

– Почти все корабли-жеребцы – пескочерпалки. Увидишь почему.

Метрах в двадцати от левого борта на коленях стоял Азур.

– Какого черта он делает?

– Не спрашивай у меня. Не я… – Он прикусил язык.

– Может, мне нужно быть там? Рядом с деткой?

Сарган с облегчением вздохнул: слава богу, Найла не поддалась на провокацию.

– О какой детке ты говоришь?

– О корабле, разумеется.

– Да ты туда-сюда сбегать не успеешь, как все закончится!

– Неужели голубки` так быстро управятся?

– Им надо минут пять, не больше. Потом можно будет ее забрать и отдать в ремонт. И стекла новые сделать. Чтобы все было по высшему разряду, как она заслуживает.

Оглушительный раскат грома заставил их вжать головы в плечи. Как будто Сарган держал в кармане петарду, а потом дал ей взорваться, чтобы напугать Найлу. Солнце спряталось. А когда выглянуло снова, было не похоже само на себя. Небо покрылось пятнами черных туч, по песку заскользили тени.

Запах электрических разрядов щипал ноздри.

Вокруг ног закручивались водоворотики песка.

Азур пошел к Найле и Саргану. Остановился на секунду, прислушался и продолжил путь.

И вдруг все замерло: ветер стих, озоном больше не пахло, воцарилась тишина. Даже тени остановились на своих местах, будто огромные ковры, расстеленные на дюнах.

Один капитан, лишь один, встретит на своем пути песчаную гору.

И на пару мгновений на склоне увидит свою тень, словно черный огонь.

Это будет сигналом, знаком избранного,