Мгновения любви - Барбара Картленд

— И тебя одолели горестные мысли, — неожиданно прозвучал голос Пьера.

— Как… ты догадался?

— Мне порой кажется, я знаю все о тебе. Слышу твои мысли, понимаю твои чувства. От тебя ко мне словно идут таинственные колебания. Я их ощущаю, как свет.

Он почувствовал, что Симонетта вздрогнула, и спросил:

— Почему ты дрожишь?

— Ты понимаешь, когда я впервые дотронулась до твоей руки, мне показалось, будто я ощущаю невидимую вибрацию, которая исходила от твоих пальцев. Мне кажется, я уже тогда поняла, какой ты… необыкновенный. Никто… никогда… не сможет… быть таким, как ты.

Симонетте хотелось добавить: «И почему вместо тебя должен быть кто-то еще?!» Хотелось объяснить ему, как сильно она хотела быть с ним, и только с ним.

Неожиданно ее поразила мысль, что она страдает, понимая невозможность стать женой Пьера. Но он сам ни разу не заговорил о женитьбе. Объяснение, впрочем, показалось ей очень простым.

Пьер — художник, он слишком беден, чтобы обеспечить жену. Любя ее, он не может предлагать ей жизнь жены безвестного художника, жизнь, полную лишений.

Отец рассказывал ей о той нищете, в которой прозябают импрессионисты. Она могла бы догадаться, что благородство Пьера не позволяет ему просить ее разделить с ним такую участь.

Но если Пьер считает ее начинающей художницей, почему он предполагает, будто ее сегодняшняя жизнь столь отлична от той, которую он в состоянии ей предложить?

Все эти мысли вихрем пронеслись в голове Симонетты, но ей казалось невозможным спросить у него ответа. Если у Пьера были свои тайны, то ведь и у нее тоже.

Но чувствовать его объятия — это было удивительное блаженство. Синее небо, мягкая трава и вершины голых скал, словно раскаленные добела полуденным солнцем.

Этот мир принадлежал только им двоим; мир, защищенный от страха и от вторжения посторонних. Только Пьер и любовь.

— Теперь ты думаешь обо мне, — сказал он мягко.

— Я счастлива, что я рядом с тобой. О чем же мне еще думать? Но, знаешь, меня пугает… твоя способность читать мои мысли.

— Не столько мысли, сколько чувства. Видимо, от тебя некие волны двигаются мне навстречу, и, когда они сливаются с моими, мы с тобой словно становимся единым целым. О, мое сокровище, как я могу позволить тебе уйти?

Это был крик боли! Симонетта придвинулась к нему и, обняв, сказала:

— Я люблю тебя… Слышишь, я люблю тебя… Что бы ни случилось, я всегда буду знать: ты подарил мне нечто бесценное, священное. Я на коленях буду всегда благодарить Бога за то, что он позволил мне встретить тебя.

Пьер не шевельнулся и не ответил. Симонетта приподнялась на локте, чтобы взглянуть на него.

Молодой художник лежал с закрытыми глазами, с застывшим лицом, обращенным к небу. Боль и отчаяние, казалось, исказили его черты.

В этот момент Симонетта поняла: она так любила его, что отдала бы жизнь, только бы избавить его от страданий.

Он не двигался и, казалось, не слышал, что говорила девушка.

Симонетта испугалась.

— Пьер! — позвала она настойчиво. — Пьер!

Он открыл глаза и некоторое время лежал, глядя на нее.

Потом сел, протянул к ней руки и прижал к себе.

Посмотрев в сторону Храма любви, Пьер тихо произнес:

— Выслушай меня, любовь моя. Сейчас я попрощаюсь с тобой, а затем покину Ле-Бо.

— Попрощаешься?.. Покинешь Ле-Бо? Я что-то… сделала не так?

— Нет, милая, нет. Но так больше продолжаться не может.

— Я не вынесу… расставания.

— Пройдет время, ты поймешь и простишь меня, но я вынужден так поступить.

— Я хочу понять сейчас… Зачем ты лишаешь нас этих… бесценных мгновений… проведенных вместе? — Ее голос дрогнул на слове «бесценных», и Симонетта почувствовала, как руки Пьера крепче обняли ее.

Но он продолжал все так же серьезно:

— В жизни есть прекрасные, совершенные мгновения, как ты сказала, — бесценные. Никогда я не забуду нашу первую встречу. Тебя в дверях храма. Мне тогда показалось, что ты явилась из прошлого.

Симонетта подумала, что и она никогда не забудет их первую встречу и ту легкую дрожь, которую ощутила при прикосновении к его руке. Но она молчала, и Пьер продолжал:

— И наш разговор, когда мы сидели в лунном свете у подножия замка и нас словно окружали тени его прежних обитателей.

— Я… тоже об этом… подумала, — пробормотала Симонетта. — Мне даже виделся замок таким, каким он был в средние века. И я слышала песнь трубадуров… Их песнь о любви.

— А потом, — продолжал Пьер, словно не слыша ее, — хотя я запрещал себе прикасаться к тебе, я все же не удержался и поцеловал тебя. И почувствовал себя самым счастливым человеком на свете.

Симонетта прижалась щекой к его щеке.

— Это было… прекрасно, — прошептала она. — Как я смогу когда-нибудь позволить… другому поцеловать меня?

С того момента я… принадлежу… только тебе.

Пьер вздрогнул и замер.

— Не надо так… говорить.

— Почему же… Если это… правда?

— Тебе нельзя отдавать свое сердце мне. Я стану молиться, чтобы ты нашла свое счастье.

— Счастье? Но как? Ведь я могу быть счастливой… только с… тобой?

— На этот вопрос я не знаю ответа. И это тоже причина, по которой я должен исчезнуть.

Симонетте хотелось протестовать, но ей нечего было возразить. Пьер знал, что ему нужно уйти. И она знала, что их ждет расставание.

Но, может, им попытаться бежать вместе? Тогда ей не нужно будет ничего рассказывать ему про свою прошлую жизнь. Она проживет рядом с ним, оставшись для него начинающей художницей, которую он случайно встретил и полюбил.

Симонетта была, однако, достаточно умна, чтобы понять: это всего лишь мечта. В действительности ее отец поднял бы на ноги всю полицию, если бы Симонетта Террингтон-Тренч исчезла. Ее, несомненно, очень скоро отыскали бы.

Хотя она смутно представляла себе законы, Симонетта полагала, что Пьера при таких обстоятельствах легко могли обвинить в ее похищении.

«Я не могу… причинить ему боль, — сказала она себе. — Я люблю его. Он и так может пострадать из-за меня, если граф исполнит свою угрозу».

Она вдруг поняла, что не должна умолять Пьера остаться, раз он считает, что должен уйти.

Симонетта не вполне понимала, почему он не мог позволить себе продолжать видеться с нею. По крайней мере, пока они с отцом не покинут Ле-Бо. Но она верила Пьеру, а он сказал, что заботится о ней, принимая такое решение.