Золотая нить. Как ткань изменила историю - Кассия Сен-Клер

Густое зелье из идей и культур, возникшее благодаря Шелковому пути, оставило свой волшебный след в дизайне шелков, которые производили и которыми торговали. Животные, не водившиеся или не почитаемые в Китае – львы, слоны, павлины, крылатые кони и даже верблюды, – начали появляться в узорах вышитого шелка. О Гелиосе, древнегреческом боге Солнца, в Центральной Азии узнали после завоеваний Александра Македонского примерно в 334 г. до н. э., и его изображения тоже возникли на шелке. Были приняты и буддийские символы по мере того, как эта религия стала укореняться в Китае. Так как торговля Китая с империей Сасанидов, правившей на большей части Центральной Азии с 224 по 651 г., росла, китайцы начали адаптировать сложные, яркие ткани jin ко вкусам ее жителей. Персидские ткани jin были достаточно распространены примерно после 455 г., чтобы получить собственное имя bosijin. Этот термин снова и снова появляется в китайской литературе среди особых предпочтений элиты[146].

Несмотря на популярность этих чужеземных тканей, или скорее из-за этой самой популярности, в Китае были предприняты неоднократные попытки противостоять самозванцам. К примеру, в 771 г. н. э. император Дай-цзун запретил в Китае производство ткани на иностранный манер. Полвека спустя, когда эта мера позорно провалилась, император Вэнь-цзун возобновил запрет. На этот раз, чтобы добиться повиновения, он приказал сжечь специальные ткацкие станки, на которых ткали особенно модную ткань liaoling, шелковую саржу. Но, разумеется, было уже слишком поздно: иностранное влияние глубоко укоренилось в производстве китайского шелка и его нельзя было удалить. В этом можно убедиться, посмотрев на фрагмент шелка времен империи Восточная Хань (25–220 гг. н. э.). В центре узора находится Гелиос, древнегреческий бог Солнца. Он сидит в узнаваемой индийской позе на буддийском троне-лотосе. Жемчужный медальон восседающего на троне Гелиоса и вся композиция доказывают сасанидское влияние. Но в этом орнаменте присутствуют и «домашние» элементы, такие как узор с головами драконов. Манера переплетения тоже узнаваемо китайская[147].

Не имеет значения, куда отправлялся шелк, какое использовано переплетение и какой дизайн. Шелк всегда оставался мощным символом статуса и потенциальным источником дохода для любой страны, способной его производить. В отчете о «черных татарах», написанном в 1237 г., отмечается следующее: «Платья монголов застегиваются справа и имеют квадратный воротник. Раньше их шили из фетра и овечьих шкур, но теперь они сделаны из атласа с золотыми нитями». Хан Хубилай (1215–1294), правитель монголов и основатель династии Юань в Китае, после его завоевания в 1271 г. был, судя по всему, особенно влюблен в шелк. Один писатель, вне всякого сомнения, для пущего эффекта сильно приукрасивший историю, написал, что на пиру у хана присутствовали 40 000 человек, а у тех, кто их обслуживал, носы и рты были «закрыты тонкими салфетками из шелка и золота, чтобы еда и напитки не заражались их дыханием и эманациями»[148].

Впоследствии страсть к шелку оставалась настолько же выраженной. Крестоносцы, рыцари ордена св. Иоанна Иерусалимского, активно действовавшего с 1099 г., традиционно получали шелковый плащ после похода. Король Иоанн Английский, умерший через год после рождения Хубилая, но живший очень далеко от него, разделял легендарную страсть монгольского правителя к шелку. В инвентарной описи 1216 г., проведенной в замке Корф в Дорсете, любимой резиденции короля, значится 185 шелковых рубашек.

Яков I (1566–1625), правивший Англией веком позже, тоже заразился шелковой лихорадкой до такой степени, что предпринял согласованную, но неудачную попытку начать производство шелка в своем королевстве. Он предложил своим подданным 10 000 субсидированных тутовых деревьев, чтобы насекомые имели достаточное количество еды. Затем король за шестьдесят фунтов в год нанял на работу супружескую пару в поместье к юго-востоку от Лондона, чтобы производить «гринвичский шелк». Также он назначил специального придворного, в чьи обязанности входило носить пару извивающихся насекомых везде, «куда бы его величество ни направился». Груз шелковичных червей и саженцы тутовых деревьев были отправлены его величеством в поселение, названное в его честь, в Новом Свете – в Джеймстаун, Виргиния – в надежде начать производство шелка в британских колониях. Эксперименты продолжались в течение нескольких лет, но без особого успеха. Жалкие 113 кг шелка – это все, что поступило из Виргинии между 1731 и 1755 гг. И, хотя какое-то количество английского шелка все же было произведено и королева Анна Датская надела платье из английской шелковой тафты на один из дней рождения Якова I, эксперимент было тихо предан забвению[149].

В период раннего Средневековья шелк нашел дорогу и в Скандинавию. Китайские шелка были найдены в Швеции, Дании, Финляндии и Норвегии. Также в могилах викингов были обнаружены ткани из Византии и Персии. Пожалуй, самые престижные шелка скандинавского Средневековья относятся к находке, сделанной в Осебергской ладье. Скрытая в 834 г. под землей как часть могильного холма для двух женщин, она была раскопана в 1904 г. в Вестфолде, Норвегия. В лодке обнаружили более сотни обрывков шелковой ткани[150].

Большинство обрывков было от венецианской парчи, богатой ткани, изготовленной с использованием золотых и серебряных нитей. Ее можно было отрезать узкими полосами и пришивать на подол одежды в качестве украшения. Дюжина вышивок – судя по всему, сделанных нитками, произведенными не в Скандинавии, – также была найдена вместе с некоторым количеством местных тканей, сотканных одновременно из шерсти и шелка. В этих тканях использовалась сложная техника ткачества, которая требовала специального станка, изначально придуманного в Центральной Азии. На одном из кусков ткани был узор, известный под названием shahnokh (буквально «птица-тиран»). Похожее на ястреба существо держит в клюве жемчужную тиару, которая в персидской мифологии обозначает королевское благословение. К другим символам относятся смертоносные на вид боевые топоры и зороастрийский зодиакальный символ. Осебергская ладья предоставила самые древние образцы шелка в Норвегии эпохи викингов. Изначально считалось, что шелк был украден в Британии или Ирландии во время набега. Но с тех пор было найдено много шелка того же возраста, что позволяет с большей уверенностью предполагать, что шелком торговали непосредственно в Скандинавии[151].

В конце I в. н. э. римское общество прославилось своими излишествами. Именно в этот период Петроний, придворный императора Нерона, написал «Сатирикон», злую сатиру, в центре которой – череда вульгарных, показных пиров. Трималхион, экстравагантный нувориш и бывший раб, тщетно пытается произвести впечатление на своих высокородных гостей, чередуя одно демонстративное излишество за другим[152]. Его слуги поют, вместо того чтобы говорить. Они подают соню[153] в меду, посыпанную маком, блюда, представляющие каждый знак зодиака, и жареную свинью, фаршированную живыми птицами. Руки гостей омывают вином. Случайно упавшее серебряное блюдо просто выбрасывается. В конце концов Трималхион заставляет слуг, одетых в экстравагантные шелка, разыграть сцену его мнимых похорон.