Охота на бабочку - Аркадий Трифонов

Настя не помнила, сколько времени они провели в ванной, но, когда вышли оттуда, за окном было уже почти светло. О том, что Рафик наверняка ее уже ищет, думать сейчас не хотелось. Еще немного выпив, они продолжили сводить друг друга с ума уже в постели, и длилось это до тех пор, пока оба не почувствовали сильную усталость.

Настя не заметила, как уснула. Наверное, это было так же неожиданно, как внезапный обморок. А когда проснулась, часы на стене показывали за полдень. В номере она была совсем одна, плейбой успел куда-то исчезнуть. На столике лежал конверт с тысячей баксов, голубая визитная карточка с номером телефона и записка, где говорилось, что деньги — на такси и на прическу, которую он девушке накануне испортил. Когда Настя вернулась на квартиру, там ее уже поджидал Рафик с недовольным выражением на лице. Другие девушки почли за благо на какое-то время исчезнуть.

— Ну что, настала пора напомнить тебе первое правило? — Он как будто не повысил голос, но в интонации Настя почувствовала скрытую угрозу

Вместо ответа девушка протянула ему конверт вместе с визиткой. Рафик удивленно повертел конверт в руках, потом заглянул внутрь. Увидев доллары и пересчитав их, он, кажется, удивился еще больше, но теперь посмотрел на Настю уже с интересом:

— Как это понимать?

Настя присела на стул и без предисловий, честно все ему рассказала. Опустив при этом лишь некоторые малозначительные подробности.

Выслушав ее, Рафик задумался. Отложив в сторону конверт, он принялся изучать визитку. Наконец сказал:

— Ты правильно сделала, что принесла мне деньги и обо всем рассказала… И ты меня с ним познакомишь, — он постучал ногтем по визитке. — Но в следующий раз смотри, без самодеятельности.

Из принесенной суммы Рафик оставил ей триста долларов. А на следующий день велел Насте перебираться на новую квартиру. Двухкомнатную, в самом центре. В ней Настя должна была жить уже совсем одна.

С тех пор Рафик начал заботиться о Насте, как о дорогой скаковой лошади, которая всегда брала для него главный приз. Никогда больше не позволял себе грубости или хамства, старался как можно лучше обустроить ее быт, оградить от лишних хлопот. Рафик через своих многочисленных знакомых помог Насте оформить российское гражданство, и она теперь могла жить в Москве на легальном положении. Паспорт, впрочем, после регистрации он у нее все-таки отобрал. За все время их знакомства он ни разу так и не потребовал, чтобы она с ним переспала. Даже малейшего намека на это не было. Правда, чуть позже она узнала, что он голубой и ничего, кроме денег и себе подобных, его в жизни не интересовало.

Настя продолжала оставаться для Рафика лучшей из лучших, и это тешило ее самолюбие. В свободное время она посещала дорогие косметические салоны, покупала наряды в лучших магазинах. Квартира ее постепенно заполнилась дорогой мебелью, электроникой и другой современной техникой. Но все равно это была золотая клетка, откуда без разрешения она не смела и шагу ступить. Каждый ее день был строго регламентирован все тем же Рафиком.

Обычно «работа» приходилась на вечерние и ночные часы, после чего Настя отсыпалась до полудня, потом завтракала и приводила себя в порядок. Знакомых в Москве у нее почти не было, свободное время она коротала, читая модные журналы либо просматривая по видику кассеты с любимыми фильмами. Или просто гуляла в одиночестве.

Однажды, скуки ради, Настя попросила, чтобы ей сделали татуировку. Бабочка с розовыми крылышками внизу спины. Первое время Настя часто любовалась в зеркале этим трепетным существом на своем теле, теперь ей казалось забавным носить платья с глубоким вырезом на спине. Вспоминала ли она при этом своего Ботаника?.. Да, вспоминала. И почему-то надеялась, что обязательно встретит его еще раз. Зачем ей это было надо, Настя и сама не понимала. Ведь прошлого не вернешь, это она уже твердо усвоила.

Платье с глубоким вырезом сзади теперь напомнило ей юность, когда она мечтала ходить с полуобнаженной спиной, чтобы мужчины оглядывались ей вслед, ловя каждую восхитительную деталь ее телосложения. А клиентам очень понравилась ее новая кличка — Мотылек. Были среди них и постоянные. Особенно те, что в нее влюблялись. А иные так буквально до умопомрачения.

…Настя очнулась с невыносимой тяжестью в голове. В чужой кровати, под чужим одеялом. Раздетая. Толстый, огромный мужчина лежал рядом с ней на спине и отчаянно храпел. От него исходил неприятный запах пота, перегара и еще какой-то дряни. Вся комната казалась пропитанной этим удушливым запахом. Сначала она долго лежала, уставившись в потолок, и пыталась припомнить, как она сюда попала. Свое скомканное, разорванное платье на полу она заметила не сразу. И тогда вдруг отчетливо вспомнила все, что накануне здесь с ней произошло.

«Анастасия…» Эта потная, жирная скотина, что сейчас валялась на кровати, посмела коснуться ее, назвать ее по имени так, как делал раньше только один человек во всем мире… Настю даже передернуло от омерзения.

Она приподнялась на локте, огляделась. Убогий номер, дешевая мебель, замусоренный ковер на полу, пепельница, полная окурков, пустые бутылки из-под водки, одноразовый использованный шприц…

Телефон, вот что ей сейчас нужно.

Осторожно, стараясь не потревожить спящего, Настя перебралась через него, прошла в другой конец комнаты, к аппарату. Но в трубке она не услышала гудка. Телефон не работает или заблокирован. И теперь игрушкой валяется на подоконнике.

Что же делать?.. Этот страшный человек может в любой момент проснуться, а она даже не способна отсюда выбраться без одежды. Полная потеря во времени и дезориентация в пространстве. Ловушка для бабочки…

Словно в подтверждение ее мыслей, храпевший на кровати морячок заворочался, открыл глаза, но еще не совсем проснулся. Настя замерла на месте, потом лихорадочно огляделась.

Что-то блеснуло на ночном столике. Наручники!.. Она на цыпочках подошла к столику, взяла наручники, одно кольцо продела за спинку металлической кровати, а другое защелкнула на вытянутой из-под подушки руке спящего. Тот поднял голову, вытаращил на Настю совершенно безумные глаза:

— Эй! Ты чего?.. Иди сюда!..

Как же, размечтался!..

Настя надела туфли, подхватила платье. Бегло осмотрела его, и руки у нее опустились. Хлам, безобразная груда материи. Дальше порога в этом тряпье она не сможет ступить, увидит кто-нибудь из обслуги и тут же вызовет полицию. Тогда ей конец…

Морячок тем временем постепенно приходил в себя.

— Ты куда собралась?.. Ширнуться хочешь еще?.. Эй!..

Он сделал движение в сторону Насти и только сейчас сообразил, что намертво прикован к спинке кровати собственными наручниками.

— Вот сучка, — сказал он почти без злобы в голосе, а даже как бы с некоторым удивлением. — Обокрасть меня решила, обчистить и слинять?.. А ну стоять!..