Убийство по графику - Алена Егорова

Вышел мужчина лет пятидесяти. Невысокий, плотного телосложения, с сединой на висках и лицом добряка.

– Здравствуйте, – поприветствовал Сергей и показал свое удостоверение. Мужчина удивлённо посмотрел на него.

– Городской? Разве вы тоже привлечены к этому делу?

– Нет. Я жену приехал навестить, – и он кивнул в сторону Маши, – а тут такое. Она кратко рассказала мне. У нас проблема?

– Да Господь с вами, у вас какие проблемы. Вот у профессора проблема, так проблема. Мужик так переживал, что сердце прихватило, на «Скорой» увезли.

– Передозировка снотворного?

– Возможно, а может, и нет. Исследование покажет, пока только предположение.

– Вы верите, что человек с опытом, который уже год ее наблюдал, мог так ошибиться.

– То-то и оно, что не верю. Думаю, кто-то знал, что ее прокололи, и решил воспользоваться этим. Удобно. Отвести от себя подозрения и сделать виноватым старика. Из своих, думаю. Возможно, видел, что ее успокаивали вчера. Был в курсе ситуации.

– Вы мою жену допрашивали уже? Она рассказала вам, что вчера ночью за ней следили. Она видела кого-то в окне.

– Да, я поговорил с ней, но о слежке за ней она мне ничего не рассказала. Эй, Егор, – окрикнул молодого оперативника, – видишь девушку? Запиши ее показания, за ней следили ночью.

– Будет сделано. – И парнишка направился к Марии.

– Мне жена сказала, погибшая девушка значится как неизвестная.

– Совершенно верно. Она уже год у нас в архиве. Пришла сюда, невменяема, не говорит. За этот год ее никто так и не признал. Будто ее вообще никто не ищет. Никому человек не нужен. Может, она совсем одна.

– Я знаю, на вашем участке имеется секта «Источник счастья», может, она оттуда?

– Мы проверяли. Сказали, прибилась к ним, пожила, потом сбежала. Ничего не знают о ней, говорят, ненормальная на голову. А вообще живут тихо. Хотя в общении неприятны. Но никто пока не жаловался на них. Почему интересуетесь ими? Нашли грешки?

– Не знаю ещё. Просто проверяем поступающую информацию по делу. Решил съездить пообщаться. Может, и про Люсю поспрашиваю. У вас есть фото девушки?

– В отделении, в деле. С собой нет. Но сейчас устроим, – мужчина достал из кармана куртки сотовый, – договорюсь сейчас.

– Нина Ивановна. Да, я. Здравствуйте еще раз. К вам молодой человек подойдёт, из наших. Помогите ему, пожалуйста. Благодарю, – следователь вновь обратился к Сергею: – Подойдите к администратору. Девушка вас проводит к заведующей. Хорошая женщина, думаю, у нее в деле Люси найдется для вас фото. И прошу вас, если что узнаете, позвоните мне.

– Конечно, спасибо вам. Позвоню обязательно.

Мужчины обменялись визитками. Сергей вернулся к Марии, и пара вошла в здание.

– Так, милая, иди в номер. Я по делам. Освобожусь – приеду, сходим куда-нибудь. Не обижайся на меня.

– Что обижаться-то, я понимаю, – улыбнулась она в ответ, – а сходить тут некуда.

– Так я за рулём, какие могут быть у нас препятствия? В город мотанем, в кино, в кафе. Куда хочешь?

– Ты, наверное, освободишься поздно. А тут в десять вечера закрывают уже.

– А я воспользуюсь служебным положением, – хохотнул Сергей, – угостим девушку-администратора конфетами. Дадим сладкую взятку. А то скучаешь тут.

– Скучаю я не тут, а по тебе. А так меня Ленка развлекает.

– Что за Лена?

– Да ты мог с ней встретиться у входа. Знаешь, такая эффектная блондинка, сегодня.

– Ну да, видел. А почему сегодня?

– Она фотомодель. Сегодня она блондинка. Красивая она. Любитель преображаться, образы примерять на себя всякие.

Тут у Сергея в мозгу щелкнуло. Как он сразу не вспомнил!

– Я вроде видел ее, но под другим именем, по одному делу.

– Ну да, как у модели у нее друге имя, Элеонора.

– Вот это удача. Мне как раз с ней пообщаться надо.

– У нее проблемы с законом? – Маша вся сжалась и нахмурилась.

– Надеюсь, нет. Как свидетель. Дай мне ее телефон или позвони, договорись о встрече. Я готов даже подъехать к ней домой. Думаю, она должна тут недалеко жить.

– Хорошо, – Маша попыталась позвонить. – Не берет трубку. Давай напишу номер.

– При встрече она на меня странно так посмотрела. Изучающе. Я себя как под лупой чувствовал.

Мария рассмеялась.

– Да ты для нее как редкое ископаемое. Она жутко на мужиков сердита. Нет счастья в личной жизни. А я о тебе оды пою, какой ты у меня замечательный. Не верит. Вот и присматривалась к тебе. У нее своя печальная история. Имей в виду, у нее голоса нет. Она через какой-то аппарат в горле говорит. Как я поняла, причиной инвалидности косвенно был муж. Но я не совсем уверена. Много она не рассказывала, неприятно ей. А я не лезла с расспросами, боюсь, ей больно говорить об этом.

– Понял. Маш, жди меня в номере, освобожусь от дел – позвоню, значит, собираться пора.

– Хорошо, договорились, – они поцеловались. Сергей подошёл к девушке-администратору.

– Здравствуйте. Я о встрече с заведующей договорился. Как мне найти ее?

– Я вас провожу, – вежливо ответила девушка и пригласила идти с ней. Они прошли по длинному коридору, освещенному уютным, теплым светом. Девушка постучалась и открыла дверь кабинета.

– Нина Ивановна, к вам посетитель.

– Пусть заходит.

Девушка жестом предложила зайти в кабинет.

– Спасибо. Здравствуйте, по поводу меня вам звонили.

– Да-да. Я поняла. Присаживайтесь, пожалуйста.

Миловидная женщина внимательно посмотрела на Сергея поверх очков. Высокая, аккуратная прическа. Умелый, ненавязчивый макияж. Деловое, приятного оттенка серого, платье гармонично сидело на чуть полноватой, но пропорциональной, приятной глазу фигуре. Умный, спокойный, по-матерински добрый взгляд. Заведующая произвела приятное впечатление на Сергея. Несмотря на то что женщина, сидящая перед ним, несомненно, личность сильная, с деловой хваткой, чувствовалось от нее тепло и спокойствие.

– Чем могу вам помочь?

– Мне нужно фото Люси.

– Вы работаете по делу Люси? – вопрос прозвучал с какой-то надеждой в голосе.

– Нет, я работаю по другому делу. Но, возможно, мы с Виталием Павловичем можем друг другу помочь. Вы могли бы о ней рассказать что знаете.

– Фотографию я вам дам, с возвратом, конечно. А о Люсе мы, к сожалению, ничего незнаем. Только то, что было за этот год, пока она с нами. Страшно то, что бедняжка никому не нужна. Столько времени прошло, а ее так никто и не искал. Мы ее нашли на нашей территории. Представляете, в помойке копалась. Объедки искала. Выглядела она ужасно. Я ее увидела – сердце сжалось. Лохматая, вся голова в репейнике. Одета в какой-то грязный балахон, босая. А глаза, господи, глаза, такие убитые! Мы ее к себе забрали. Так ещё и еле поймали. Мы к ней, а у нее страх на лице, кричит, кусается, не даётся. Пришлось скрутить и укол успокаивающий сделать. Хоть помыли и переодели спокойно. Первое время ее под ключом держали. Боялись, убежит. Она как дикая, даже тарелку с едой не брала, пока на пол не поставишь. Мы сообщили куда следует, конечно. Обследовали чуть позже, когда она уже не боялась нас. Спокойная и ведёт себя нормально, только не говорит, мычит. Расспрашивать о ней начинаешь, а она в слезы, истерика. Так за год и не заговорила. Специалисты ее осматривали – здорова. Даже психически. Она не сумасшедшая, но стресс перенесла очень сильный. Так как мы медицинское заведение, мы настояли оставить ее у нас. Зачем ее в психушку. Вот надеялись, что со временем успокоится, сама расскажет. Не говорит, специалист сказал, из-за стресса. Так что она говорила когда-то и должна была когда-нибудь заговорить снова. Да, рожала, на тот момент, может, два-три месяца ребеночку должно было быть. Мы склоняемся к тому, что, возможно, она потеряла ребенка при родах, от горя разум помутился. Это все предположения, сами понимаете. Истину только сама Люся могла рассказать. Вот ждали, надеялись. Но ведь где-то она рожала? Мы и по телевизору ее показывали, и в газетах фото печатали, рады были любой информации. Ничего! Даже если она сирота. Но работала же где-то, проживала, рожала. Мистика какая-то. Вот, в принципе, и все, что мы знаем о ней. Она хорошая, добрая, отзывчивая, знаете, как ангелочек. Мне кажется, она тут была счастлива.