Мельвир - Kornyal Walden

оттуда Мельвира и Ийессамбруа. Сумеречную Тварь из-за свалившегося на наши головы Светлого Совета теперь приходилось укрывать на конюшне. Мельвир же сидел от Верлидира по левую руку и, судя по выражению лица, мечтал урыть своего троюродного-скольки-то раз братца.

По словам Мельва получалось, что практически все в Совете Семерых так или иначе приходятся друг другу родственниками. Если не ближними, то дальними уж наверняка. Объясняется это тем простым фактом, что светлых эльвиэ в принципе осталось не так уж много. Это темные, смешав свою кровь с людьми и плодовиты стали почти как они. У светлых же дети рождаются крайне редко. А умирали они во время Войны Сил очень часто.

-Мы – живое тому доказательство! – подал голос один из мужчин, пришедших с нами из Белой Башни. – Мельвир и его друг действительно нас освободили!

-Слуга, - негромко поправил чародей. – Гвир – мой слуга.

Я позеленел. Опасаться, что хоть кто-то из присутствующих за столом меня узнает, особо не приходилось. Те немногие из Семи, кому доводилось вживую увидеть меня прежде, вспомнят лишь угрюмую фигуру в черной накидке с древней короной на голове. Опознать меня в тряпках, что Мельвир специально приказал надеть к их приезду, не представлялось возможным. Похоже, он выпросил поношенную одежду у конюха. Ну и сидел, понятное дело, я в самом конце стола. Рядом с собаками, если бы чародей их вообще пускал в замок.

-Твой слуга – темный? – удивленно приподняла бровь Верона.

Заметила-таки! Ну, хоть кто-то обратил на это внимание.

-Я взял его в плен на границе с Темными землями, - пожал плечами Мельвир. – Сначала хотел повесить, но потом решил, что пригодится. Он неплохо там ориентируется.

Я сжал под столом кулаки. Ну, спасибо!

-О! – глубокомысленно произнес Верлидир.

Такое «о!» отлично подошло бы седобородому старцу, умудренному опытом. Но природа отлично подшутила над светлым эльвиэ. В силу особой чистоты своей крови, Верлидир выглядел лет на семнадцать. Хотя был старше Мельвира.

-Откуда нам знать, что твои гости действительно выбрались из Башни? – мрачно спросила Верона. – А ты не привез их из какого-нибудь захолустья?

Говоривший до этого мужчина из Проклятых обвел новоявленный Совет тяжелым взглядом. А для него эти Семеро были именно «новоявленными». Проклятые рассказали, что быть Белой Напастью похоже на сон. Чудовищный, полный страданий, но время исчезает так, что его не замечаешь.

-Сания! – позвал эльвиэ. – Неужели ты не узнаешь меня?

Сидевшая рядом с Вероной молодая (на вид) женщина вздрогнула. Уставилась своими прозрачно-голубыми глазами на бывшего Проклятого.

-С-садерлиз! – воскликнула она, вскочив на ноги. – Брат мой!

В следующий миг одна из четырех «почтивших» нас своим присутствием представителей Совета Семи совершенно по-девчоночьи обежала вокруг стола и упала в объятия изможденного мужчины. Бедняга под ее тяжестью едва не рухнул.

-Хорошо, что в тот день тебя не было в Башне! – едва слышно произнес мужчина, прижимая к себе плачущую сестру.

-Я проклинала себя каждый день за это! – с горечью отозвалась Сания Прорицательница, чей дар раскрылся уже после того, как Старая Башня была заколдована, а Совет под руководством Верлидира отстроил для себя Новую.

Присутствующие отвели глаза. Не каждый день одна из мудрейших, сильнейших и все такое рыдает на чьей-то груди, словно девчонка, после долгой разлуки повстречавшая старшего брата. Я искоса бросил еще один взгляд на испещренное глубокими морщинами лицо мужчины. И вздрогнул. Мельвир сказал, что все старшие эльвиэ, кого нам удалось освободить, остались в Башне помогать его матери. А это значит, что… Садерлиз на момент Проклятия был, скорее всего, лишь подмастерьем. Изможденный, с сединой в волосах мужчина, выглядевший в три раза старше Сании, на самом деле вполне мог быть гораздо младше своей сестры-Прорицательницы! Проклятие не убило тех, кто находился в Башне. Но жизнь оно из них выпило.

Мой взгляд сам собой метнулся к притихшим детям. Выглядели они получше, чем иные оборвыши Менрисенны. Но не намного. К тому же, они не выросли. За столетия. Если взрослые постарели, то у младших Проклятье отняло силу, которую они должны были обрести.

«Мелисса Светлейшая хотела, чтобы сама Тьма исчезла из этого мира», - раздался в моей голове усталый, надтреснутый голос Рендзала. – «То, что вместе с Тьмой погибнут тысячи, ее не волновало…»

Порой хорошие стремления приводят к чудовищным последствиям. А чудовищные… порождают любовь. Я глотнул вино, заставляя голос старика в голове умолкнуть.

-Ну, так что? – сухо спросил Мельвир. – Верлидир, теперь ты мне веришь?

Глава Совета Семерых поднялся на ноги. Окинул кое-как наскоро отмытых и переодетых Проклятых хмурым взглядом.

-Я вижу перед собой десятерых, - мрачно произнес он. – В Старой Башне на момент Проклятия было больше двух сотен. Если они все еще там и являются Белой Напастью, то это смертельная ловушка, куда ты предлагаешь повести наших подданных.

Мельвир тоже встал. Смерил троюродного брата презрительным взглядом.

-Я же сказал, что еще пятнадцать магов осталось в самой Башне, чтобы сдерживать Напасть! – с гневом произнес он. – Включая Мелиссу! Главу Совета Семи!

-И не забывай, что все, кто находятся в Башне – тоже наши подданные, брат! – неожиданно поддержала Мельвира Верона.

-Это слишком большой риск! – скривился Верлидир. – Если каким-то образом тебе повезло, и ты сумел освободить нескольких, это еще ни о чем не говорит! Скорее всего, большая часть Проклятых в это время в Башне банально отсутствовала!

Мне хотелось размозжить его череп об стенку, но Повелитель Темных земель внутри шептал, что светлый может оказаться прав. Что, если нам с Мельвиром тогда просто повезло? Вдруг у Белой Напасти найдется еще с десяток козырей в рукаве?

-А я и не предлагаю тащить туда никаких подданных! – неожиданно рявкнул Мельвир. – Поедем мы! Семеро!

В зале повисла зловещая тишина. Его слова присутствующим, мягко говоря, не понравились.

-Не уверен, что это благоразумно, - известил Дирос Мудрый, единственный уцелевший член прежнего Совета Семи.

Говорят, что он отказался участвовать в Проклятии. И в момент, когда мать Мельвира надумала стереть с лица земли Тьму, его