Великая Кавказская Стена. Прорыв 2018 - Михаил Белозеров

— Я чего говорю, надо обойти справа и слева и закидать гранатами.

— Шума будет много, — сказал Игорь, выглядывая из-за угла: можно было, конечно, и закидать вслепую, безадресно, гранат бы не хватило, — здание большое, пока добежишь до конца, боевики очухаются.

Улица была пуста до самого поворота, а что там за поворотом, там, где был кинотеатр «Космос», одному богу известно.

— Шума и так будет много, — возразил Герман Орлов и недовольно покрутил мордой.

Игорь в ответ только помотал головой. Он ещё не решил, что надо делать, но шуметь почему-то ему не хотелось. Кидать гранаты вслепую было не самым лучшим вариантом. Виктор Максимов уже выбрал в качестве сектора обстрела верхнюю часть улицы Крайнего. Олег Вепрев прикрывал тылы.

— Чего дальше? — спросил он нервно.

Ему словно иглу в зад вставили, вертелся он и в таком состоянии был импульсивен до безрассудства. Убьют его сегодня, подумал Игорь, как пить дать, убьют.

— Значит, так, — сказал Игорь. — Мы с Германом входим первыми. Вы страхуете площадь и улицы. Если через минуту всё тихо, входите следом. Илья, ты определился? — спросил он у Ржешевского.

— Я сяду в том крыле, — он показал на двухэтажную пристройку, дальняя часть крыши которой уже занялась пламенем.

— Всё, мы пошли, — поднялся Игорь, полагая, что они предусмотрели всё, что можно предусмотреть в их положении.

Олега Вепрева он не взял с собой по одной-единственной причине — Олегу надо было прийти в себя и перестать злиться. Хотя, конечно, он будет таким до конца операции, и ничего с этим поделать было нельзя.

Дверь в рынок оказалась тяжёлой и скрипучей. У Игоря аж мороз по коже пробежал, когда она с таким же скрипом захлопнулась за ними. Секунд десять они стояли в тёмном тамбуре, привыкая к освещению. Прямо за второй дверью до стены второй секции тянулись мясные ряды. А справа и слева на второй этаж поднимались истёртые мраморные лестницы. Они с Боженой часто здесь бывали, и Игорь хорошо знал помещение. Приятно гулять, когда в тебя никто не стреляет, подумал он и толкнул следующую дверь.

Прямо перед ними на полу лежал пьяный в доску боевик. Он спал мертвецким сном.

— Не стреляй, — прошептал Игорь.

— А если очнётся? — сделал изумленную морду Герман Орлов.

На эту морду можно было молиться в тёмном углу — настолько она была искренней и добродушной. Хорошо, когда для твоего товарища война — это развлечение, если помрёт, то весело, без волнений. Игорь только поморщился, поднимая с пола автомат и отстёгивая от него рожок, а потом показал пальцем наверх, где наверняка кто-то сидел. Автомат пьяного боевика он засунул между ящиками, когда они уже с Орловым поднимались наверх. Только тогда он вспомнил, что в рынке был ликеро-водочный магазин, а ещё он вспомнил, что в Имарате Кавказ объявлен сухой закон, и стало быть, есть надежда, что моджахеды на радостях перепились. Только надежда эта была с гулькин нос, не такие же они дураки. Но оказалось, что он их идеализирует.

По левой лестнице грациозно, как гепард, прошмыгнул Олег Вепрев, за ним с пулемётом в руках едва поспевал Виктор Максимов. Значит, минута прошла, автоматически отметил Игорь и тут же переключился на боевиков. Всего их было человек пять, и только один из них возился с ПКМом, устанавливая его на подоконнике, чтобы стрелять по гостинице. Герман Орлов подошёл, не таясь, и выстрелил ему в голову из пистолета ПСС.[29]Потом так же деловито застрелил каждого из боевиков, которые в лёжку валялись между рядами среди пустых бутылок. Один только что-то сообразил и взмахнул руками, но Герман Орлов только криво ухмыльнулся.

Может, обойдётся, решил Игорь, может, они все пьяные, и в этот момент по другую сторону террасы заработал пулемёт Максимова.

— Ёпст! — закричал Герман Орлов, ударом ботинка выбивая дверь, которая вела в следующий сектор.

Он схватился за «шмель-м». Игорь только успел отскочить в сторону. Орлов выстрелил и, взявшись за пулемёт со словами: «А теперь мы повоюем!» — бросился вперёд.

Ещё не рассеялись дым и пыль, а они, поливая все углы и закоулки огнём, проскочили второй сектор рынка и ворвались в третий. И только здесь им оказали хоть какое-то сопротивление: по углам и откуда-то снизу под мат и славянские выкрики ударили автоматы, но очень недружно и тут же захлебнулись, потому что не выстояли против плотного огня и мгновения. Тех же, кто стрелял снизу, забросали гранатами. И наступила тишина. Слава богу, с облегчением подумал Игорь, даже никого не ранило, только Виктора Максимова слегка контузило «шмелём-м», хотя, казалось, опытный Герман Орлов стрелял аккуратно, но бой есть бой, в нём всего не учтёшь и не предвидишь.

— Неужто всё?.. — радостно спросил Герман Орлов, не веря самому себе, и морда его излучала неподдельную радость. — Так быстро?!

— Братья-славяне дурной пример показали! — крикнул Игорь, пнув бутылку из-под дешёвого ликера.

— Налакались на радостях, — согласился Гёрман Орлов, нюхая бутылку местного коньяка и с сожалением отбрасывая её в сторону: пить такую отраву было нельзя даже спецназу.

А ведь мы сегодня даже не опохмелялись, вспомнил Игорь, очевидное — невероятное. Они быстренько пробежали понизу, добивая тех, кто был ещё жив. А потом за матами и радостными криками Германа Орлова и Олега Вепрева вдруг услышали, как их зовут: тоже с матом и фигуристыми причитаниями, да такими весёлыми, что впору было принять за своих.

— Ёпст! — воскликнул Герман Орлов. — Так это ж Ролик! Ёпст! А я гранату хотел кинуть! Гы-гы-гы!

— Точно! — радостно закричал Олег Вепрев, оттаивая на мгновение, но потом волчий оскал снова вернулся на его лицо.

И они бросились их искать и в самом дальнем углу рынка наткнулись на отхожее место. Вопли и маты неслись оттуда.

— Не может быть, — твердил Олег Вепрев, кисло морщась. — Не может быть… Ха-ха…

— Лёха, ты что ли?! — наклонился над очком Герман Орлов и узнал его по изувеченным ушам и железным зубам.

— Да я, я! — нетерпеливо откликнулся Алексей Ногинский. — Кто ещё? Руку дай!

— Ага! — насмешливо возразил Герман Орлов, отступая на шаг.

— Кто там, кто там?.. — сунул свою татарскую морду Олег Вепрев и засмеялся, довольный, как слон: — Чего ты там делаешь, сукин сын?

— Ванны принимаю, — ответил Алексей Ногинский. — Давай руку.

Руку ему, конечно, не дали, а верёвку кинули. И вытянули, да не одного, а троих. Все основательно были вымазаны по пояс.

— Только не подходи ко мне, — воскликнул Герман Орлов. — Ой, ёпст, вонища. Два шага назад, товарищ старший прапорщик!

— Радуемся, что живы, и уходим, — сказал Игорь, нервничая.

Ему всё казалось, что моджахеды вот-вот опомнятся и тогда всем придётся лезть в клоаку. И точно!