Десерт по имени Аля - Диана Рымарь

Тогда же:

Михаил

— Когда ж я успел так опуститься? — спрашиваю хмуро.

Зеркало почему-то не отвечает, зато изображение кричит громче всяких слов.

Я похудел, конкретно так. Лицо осунулось, под глазами такие синяки, что любая панда позавидует. Зарос щетиной, да и подстричься бы пора. Если Аля таким увидит, чего доброго испугается.

«Если…»

Какое жуткое слово. Никаких «если»! Я найду свою жену, чего бы мне это ни стоило.

Ну, а пока ее нет, нужно как-то наладить быт.

Решаю начать с душа. Бреюсь, переодеваюсь в чистые джинсы и свитер, оглядываю спальню, присвистываю. Никогда здесь еще не было такого бардака.

Невольно вспоминается детство. Мои родители жили бедно. Отец — учитель алгебры, мать — воспитательница в детском саду. Они всегда говорили — если в квартире чистый пол, значит, ты уже не бедняк, и пол этот надраивали каждый день. Когда я подрос, тоже принимал в этом активное участие. Помню, зайдет мама в мою комнату, и ну совать нос в каждый угол, проверять, нет ли пыли, расставлены ли по местам учебники. Она заставляла меня раскладывать чистую одежду по линейке. Помню, как бесился от этого, будучи школьником.

Матери с отцом давно нет в живых, а я всё еще иногда слышу их возмущенные крики:

— Лежишь в грязи, как свинья!

— Это разве чистая посуда?! Быстро перемывай!

— Учебники нужно раскладывать по цвету! Ну что здесь непонятного…

Причем интенсивность ора от уровня загрязнения не зависела. Иногда в комнате могло быть идеально чисто, а родители всё равно истерили.

Странно, но позже чисто прибранная комната и аккуратно разложенные вещи стали дарить мне душевный комфорт.

После развода я купил себе квартиру в центре Перми. И долгое время жил там один. Всем занимался сам, лишь раз с неделю приходила для генеральной уборки горничная. После того, как женился на Але, расслабился. У этой девушки дар вести хозяйство, а я бессовестно свел ее труды на нет.

Снова звонок в дверь.

На этот раз я рад гостям. Пришла обещанная Пушкарёвым домработница.

— Здравствуйте, меня зовут Мария, можно просто Маша…

Смотрю на эту просто Машу и диву даюсь, как можно так вырядиться в пятьдесят лет, по крайней мере на вид ей именно столько. На ее объемной фигуре растянуто красное вязаное платье. Макияж под стать — свекольные щеки, малиновые пельмени вместо губ. Представляю, как она ходит по моему дому, и мне становится дико неуютно. Хочется выгнать ее взашей, но она принесла с собой термос с кофе и вкусно пахнущие пирожки. Решаю игнорировать ее вид, хотя это дается мне с трудом.

— Присаживайтесь, покушайте! — начинает квохтать она надо мной. — Я сейчас вам сама со всем помогу, а потом посоветую человечка на постоянную основу, хорошо?

Я киваю. Беру ноутбук, баррикадируюсь в кабинете, благо заняться есть чем на ближайший год. Я безбожно запустил работу. Этак я скоро не только Али, но и птицефабрики своей лишусь.

Прочно увязаю в проверке почты. За прошлую неделю без малого тысяча писем. Пока разгребаю этот завал, краем уха слышу в коридоре речь двух людей.

— Что за черт?

Неужели эта «просто Маша» гостей позвала… Это уже ни в какие ворота!

Выхожу из кабинета и вижу двух молоденьких девчонок, с упоением обсуждающих какой-то сериал и параллельно моющих окно.

— Вы кто вообще такие? — почти кричу я.

— Это горничные! — домработница появляется словно из ниоткуда.

Удивляюсь, как при ее комплекции можно так быстро передвигаться.

— Зачем мне здесь горничные? — рычу я.

Мне показалось или у домработницы правда задергался глаз?

— Чтобы прибираться… — тихонько шепчет она и смотрит на меня как на умалишенного.

— Вы же сказали, что справитесь сами! Мне никакие посторонние в доме не нужны!

— Михаил Михайлович… Даже будь я моложе, у меня ни в жизнь не хватило бы сил прибрать такой дом в одиночку, а сейчас и подавно! Вы думаете, это так легко? Как в сказке: один взмах руки — и ковры чистые, другой взмах — все тридцать окон вымыты? Так, что ли, вы рассуждаете, я сообразить не могу! Да тут работы на неделю! Понятно же было, что я помощь буду звать!

— Мне было не понятно! — рычу я в ответ. — Моя жена, например, прекрасно содержала этот дом в чистоте самостоятельно!

Домработница подбоченивается, прищуривает глаза и снова бросается в атаку:

— Возможно, поэтому вы ее найти и не можете? Сбежала от трудов рабских? Это ж сколько она бедная впахивала… Извините…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Через неделю:

Среда, 14 апреля 2021 года

11:00

Аля

— Один, два, три… — шепчу я, вожу пальцем по салфетке возле только что идеально выложенного мной на тарелке гамбургера.

— Аля, ты что делаешь? — возмущается мой коллега Макс.

— Считаю кунжут… — стараюсь говорить спокойно.

Угораздило же сегодня работать в паре именно с мистером Врединой.

Вроде бы молодой парень. Я в паспорт, конечно, не заглядывала, но, думаю, ему не больше двадцати пяти. Внешностью не обижен — широкие плечи, красивые руки, лицо обрамляют забавные черные кудряшки. Может быть, у него даже улыбка приятная. Я ее, правда, еще ни разу не видела, но не может же человек не улыбаться совсем. Или может?

— Ну и нафига ты его считаешь? — морщит он нос.

— Кунжута не должно быть слишком много, чтобы блюдо не казалось неопрятным…

В бытность моего замужества с Михаилом я всегда придерживалась тактики спокойствия. Он начинал возмущаться, я сдержанно что-то объясняла или предлагала массаж головы, он редко мог устоять. Главное — не начинать возмущаться в ответ. Спокойствие — ключ к тому, чтобы избежать грызни.

Максу я, конечно, никакого массажа головы делать не буду. Работаем вместе всего ничего, а мне уже хочется ему эту голову открутить и вставить между его накачанных, упакованных в облегающие джинсы ягодиц.