Буря настигнет - Нари Орлан

— Почему он хотел ударить Беатрису?

— Триша часто пропадала…

Пряча взор, миссис Гилмур поднялась и села на кровать. Я встал. Письменный стол размещался у подоконника — удобно выбираться. Могла Беатриса переоборудовать с помощью Духа окно так, чтобы оно открывалось? Или легко вынималось? Я уперся раскрытыми ладонями о стол и подался к стеклу. Щели в раме великоваты. Обычный человек не рискнет выбраться из окна на улицу, ибо компрессор затянет в свой зев. Выберется через окно лишь тот, кто подчинит пух.

— Пропадала она обычно после школы, или ночью. Но не дольше, чем на полчаса. А последние два года надолго, по три часа ее не было. Мальчик появился…

Я слегка надавил на раму — окно съехало на сантиметр. Опа-па.

— Мы боялись, понимаете, что она забеременеет рано, как моя доченька… И непонятно от кого… Триша однажды привела своего парня домой, познакомить с нами. Мне он понравился, вежливый, спокойный, будущий программист…

— Программист? — Я резко обернулся.

Это многое объясняет. Она добывает информацию, а он — тайно продает. Безупречный союз. Жаль, сядут в разные тюрьмы. Конец большой любви близко.

— Да. Фэргюсу мальчик не понравился, и он запретил Трише с ним видеться, — мямлила миссис Гилмур, комкая платок. — Она не послушалась. Тогда он хотел ее ударить, а я заступилась… Но Тришу надо было наказать. Я подсыпала ей снотворное в еду и коротко остригла ее, пока она спала.

Да уж…

— Как звали парня Беатрисы?

— Келлан вроде…

— Вы полиции рассказывали о том, что она убегала?

— Да, но понимаете, Фэргюс считает, что у меня плохо с памятью. Что-то забываю, что-то придумываю… Он меня водил к доктору — доктор сказал то же, дал справку. Полиция не записывала мои слова. Фэргюс говорил про Тришу другое… Что она не пропадала… А мне кажется, пропадала.

Неплохо устроился. Подкупил врача, застраховался от того, что жена в конце концов не вытерпит и пойдет снимать побои. Никто ей не поверит. А про Беатрису говорил только хорошее, потому что начни он рассказывать, как она сбегала из дому, начнутся вопросы: почему? Вдобавок в школе репутация пошатнется — как это Беатриса сбежала из дому? Похитили ее!

Мое время истекало. Я поправил пиджак, подхватил дипломат и, стараясь говорить вежливо, молвил:

— Послушайте, я, конечно, не врач, но, по-моему, у вас с памятью все нормально. А ваш муж — придурок и слабак. Почему? Да потому что он не в состоянии о себе позаботиться! Буйный ребенок-переросток! Вы, миссис Гилмур, даже не подозреваете, но вы намного сильнее его. Вы, я уверен, работаете больше него, потом приходите домой и успеваете постирать, приготовить еду, поухаживать за «ребенком». Вы достойны лучшего. А он… не имеет никакого права с вами так обращаться.

Она слушала с приоткрытым ртом и замешкалась с ответом, когда я закончил. Изменят ли мои слова что-то? А большего я сейчас, к сожалению, сделать не могу.

Я вышел через дверь, захлопнул ее и на лестнице за углом отлетел домой. Без десяти восемь утра. Вместо того чтобы собираться на репетицию, я уселся в кресло с бутылкой воды в обнимку и пялился на фото Беатрисы. И чем мне помог визит к опекунам? Особо ничем. Разве что убедился: на фото действительно бесовка.

Наверно, раны не в одиночку зализывала. Как ее парень отпустил играть девочку из эскорта? Деньги не пахнут?

Я с отвращением захлопнул смартфон и подхватился. Лечь бы отоспаться, голова раскалывалась — мысли о том, как найти бесовку, ни на миг не унимались, роились, жужжали, кружились. Сработает ли план? Я покосился на дверь спальни.

Репетиция как нельзя кстати.

Как ни странно, Арвид приперся в студию огурчиком. А я — квашеным помидором. Инструмент не держал в руках со вчерашнего утра. И рассчитывал, что больше не возьму. Вокалист, видимо, тоже.

Его нахмуренная физиономия меня улыбнула.

— И я не рад тебя видеть, — произнес я, закрывая за собой дверь студии. Арвид опустил взор к гитаре и продолжил настраивать струны.

— Ты вчера толком не объяснил… Что случилось на вечеринке?

Ночью, часа эдак в три, ко мне снизошла идея, как выкрутиться перед миссис Шефер. Но с Арвидом делиться ею не стоит.

— Вечеринка прошла не зря. Появились зацепки.

— Понятно, в детали посторонних, в том числе меня, посвящать не комильфо. — Он два раза брякнул по шестой струне, отложил гитару и встал. — Что дальше?

— Учи играть.

Арвид фыркнул, тряхнув кучерявой гривой.

— Предлагаю придумать новый способ, чтобы поймать шпионку. Это полезнее.

— Какой способ? Закатить оргию и пригласить всех желающих? — Я взял со стола бутылку воды и осушил половину.

— Ты у нас детектив. Ты и говори, что надо.

— Говорю же, учи играть. — Я поставил бутылку на стол и двинулся к гитаре, переступая через провода.

— Нафига? За пару дней твоя игра не изменится. Или ты собрался в группе остаться до концерта?

— Как бы я пообещал вчера в интервью, что буду на концерте. Нехорошо не сдерживать обещаний.

Мы одновременно ухватили гитару за гриф и вперились друг в друга взглядом. Арвид немного выше и явно видел в росте преимущество. Ну да, ему ведь смотреть на меня свысока. Месяц назад я взахлеб перечитывал его интервью, пытаясь выудить секрет, как стать вокалистом популярной группы.

Да, «Буря настигнет» поднялись до пика популярности. А теперь стремительно катились вниз. Настоящая проверка группы на вшивость идет сейчас, когда падают, а не когда поднимались.

Арвид слегка склонился ко мне.

— Решил благодаря прикрытию вписаться в нашу группу? За славой гонишься? Намеренно тянешь время с поимкой преступницы? Ждешь, пока фанаты привыкнут к тебе, а потом не захотят отпускать? И нам ничего не останется, как держать тебя пятым участником, ибо мы испугаемся нового скандала и не захотим расстраивать поклонников. Таков план? Ты же вроде пел в рок-группе, но что-то я не слышал группы с солистом Ирий Нордли.

— Потому что ты не видишь дальше своего носа. В принципе как и все в восьмом секторе. Я родился в пятом. И в пятом секторе у меня была группа. Мы не выпускали альбомы, не снимали клипы — у нас не хватало на подобное денег. Мы едва вытягивали аренду помещения, где репетировали. Но мы собирали целую площадь, забитую людьми. Представь на секунду. Собрать площадь в пятом секторе, где люди живут работа-дом, ведь пашут сутками. Они отпрашивались с работ, дети спешили поделать уроки, студенты пропускали поздние пары, чтобы нас увидеть. Это тебе не собрать стадион тут, в восьмом секторе, где люди живут и в ус не дуют. Это тебе не выступить на проплаченном шоу. Наша аудитория росла лишь благодаря сарафанному радио. Люди сами хотели о нас рассказывать друзьям. Сами записывали нашу музыку на диктофоны и обменивались дисками.