Сила веры. 160 дней и ночей наедине с Тихим океаном - Федор Конюхов

Хотя рыбу я все-таки поймал. Ночью на фосфоресцирующую блесну попалась глубоководная рыба: примерно метр в длину, черное змееподобное тело; впечатляют зубы – длинные и кривые; огромные, выпученные глаза. Я разделал эту рыбу, в желудке нашел штук 10 кальмарчиков. Очевидно, что она поднимается из глубины Тихого океана к поверхности для охоты на кальмаров. Хотелось поймать тунца или корифену, но океан послал мне вот такого глубоководного жителя.

Внимательно слежу за погодой впереди меня. Мы с лодкой входим в регион, где господствуют тропические шторма и циклоны. Они двигаются с северо-запада на юго-восток, как раз через мой курс. Вот и сейчас зарождается очередной шторм, который к 13 марта пройдет в нескольких тысячах миль по курсу и обрушится на Новую Зеландию. Смогу ли я проскочить между штормами? Молюсь, чтобы Господь меня сохранил.

За сутки прошел 40 миль.

Сегодня Женский день, я поздравил жену Ирину. Если путешественник станет оправдываться какими-нибудь обстоятельствами, значит, он никогда не был им. Когда я звонил по спутниковому телефону Иринушке, то ей сказал, что после этого плавания, дай Бог, если все завершится хорошо, то отправлюсь в самую большую и долгую экспедицию и ее возьму с собой. Она будет называться творческой: я мечтаю на три года уехать вместе с Ириной в Париж, закрыться в художественной мастерской и писать картину. У меня уже есть эскизы «Казнь Иоанна Крестителя».

В наши дни люди не отправляются в одиночку на поиски истины, а я отправился. Как сказано: «Желающий пахать должен иметь свой плуг». Я же вспахиваю океан своими веслами, а вернее, вскапываю.

Там далеко, в Москве, в моей мастерской у стены стоят чистые загрунтованные холсты, ждут меня. «Береги чистоту пространства. Будь ответственным за соизмеримость», – так мне говорил мой первый учитель по живописи Кравченко Кирилл Иванович. Вот я и берегу чистые холсты до сегодняшнего дня, а пора уже начать их закрашивать. Они заждались красок и цвета.

За сутки прошел 43 мили.

Ветер – 5–10 узлов, с востока. Небо в тучах черных. Стараюсь придерживаться генерального курса 255°.

Сегодня вышел на траверз атолла Манихи (Manihi). Он в 120 милях к югу. Это хороший запас по высоте, мне бы все острова проходить на таком удалении.

Стало прохладнее, с каждой милей на юг воздух свежее, особенно ночью. Днем еще парит и душно, а к ночи наступает прохлада. Сейчас ночи красивые: половина луны растет, океан красивый и спокойный – тропические широты, какими мы все их представляем.

Усталость дает о себе знать. Жизнь на борту весельной лодки в разы тяжелее, чем на парусной яхте. Там ты можешь пройтись по палубе, работаешь с парусами, крутишь лебедки, можно читать, яхта идет под парусами на автопилоте, а лодка без гребли не будет идти по курсу. Здесь ты как на галерах, прикованный к веслам: либо сидишь на палубе, либо ютишься в каюте. А если залезешь в каюту – она такая маленькая – словно в гробу. И психологически гораздо сложнее, одиночество сильнее ощущается.

До Брисбена осталось 3500 миль, дай Бог пройти еще 500 миль, и тогда до побережья останется «всего» 3000 миль. Это уже расстояние, которое укладывается в голове. Это Трансатлантика, которую я проходил 22 раза под парусами и 1 раз на весельной лодке «Уралаз». Это уже свет в конце туннеля.

В детстве я мечтал уехать на Кубу и помогать Фиделю Кастро сражаться с врагами. Моя любимая песня была «Шагайте, кубинцы», кличка – «Че Гевара». Для меня Эрнесто олицетворял Свободу. С детства главным было – стать свободным человеком, понять, что это такое, и стать им. Я никогда не служил никому. У меня нет кабинета и подчиненных, я не участвую в интригах. Не доверяю и не верю ни одному правителю. Не был членом никакой партии. Не принимал ни одной награды.

Есть какая-то постоянная радость от мысли, что со мной ничего нельзя сделать. «Познай праздник, но живи буднями. Познай славу, но полюби забвение».

За сутки прошел 49 миль.

Ветер зашел на северо-запад, пошла встречная волна, толчея, лодку бросает из стороны в сторону. Боюсь поломать весла.

Вчера наблюдал редкое явление природы. Слева по борту, буквально в двух милях прошел мощный смерч: гигантский хобот из воды, покачиваясь, ушел на юго-восток. Стало страшно.

В воздухе чувствуется напряженность. Природа замерла в ожидании. Днем стоит жара под тридцать градусов, прохлада наступает ближе к полуночи. Природе требуется разрядка, а разрядка в океане – это шторм.

По прогнозу, ветер должен вернуться на северо-восточный, а вот зыбь и волна останутся с западного направления. Впереди по курсу мощные шторма, и отголоски этой непогоды доходят до меня в виде встречной волны.

Даже при текущем курсе я практически прошел наветренные острова Туамоту (острова Россиян), и следующая преграда – это острова Общества, включая остров Таити. В идеале – оставить слева по борту атолл Беллинсгаузена (Motu One), но это сложно будет сделать при северном ветре. Неделя будет нелегкая, с Божьей помощью надо выдержать.

Старший сын Оскар передал прогноз погоды на ближайшее время: в западной части Южного Тихого океана стремительно набирают обороты сразу три тропических шторма: Gillian, Lusi, Hadi. Два последних пересекут предполагаемый путь лодки «Тургояк». Окажись я на месяц раньше в пути или на 1500 миль к западу от своих текущих координат, и встречи с одним из них не избежать.

Мой штаб в Москве опирался на статистические данные 40 сезонов. Наши расчеты графика перехода через Тихий океан от Чили до Австралии базировались на том, что, стартовав во второй половине декабря 2013 года из Чили, я должен подойти только к апрелю в район традиционной активности циклонов. Однако из-за идеальных погодных условий (60 дней попутного ветра) я практически на месяц опередил прогнозируемый график движения на отрезке Чили – Маркизские острова и оказался на месяц раньше в циклоноопасном регионе.

Если бы я имел гарантированные данные о том, что пассаты будут сопровождать меня все 60 дней от Чили, я бы стартовал в середине января 2014 года. Сейчас придется работать по фактической погоде. Статистика 40 сезонов свидетельствует, что к 1 апреля вероятность зарождения тропического шторма или циклона весьма низкая. Надо продержаться 20 дней, рассматриваю вариант дрейфа с использованием плавякоря.

За сутки прошел 27 миль.

Давно заметил, всякие сложности происходят ночью. Вот этой попал в мощный грозовой фронт. Ветер крутил на 360 градусов. Лодку несло то на юг, то на восток. Дождь был такой плотный, что даже не удавалось работать веслами. Просто стена воды. Убрал весла, положил лодку в дрейф и забился в каюте. Несмотря на усталость уснуть не смог, капли дождя барабанной дробью лупили по рубке. Через какое-то время слышу – кто-то скребет. Мне стало не по себе. Ладно бы под днищем, но кто залез внутрь? Лежу в спальном мешке и прислушиваюсь. Скрежет слышен с разных сторон рубки, как будто кто-то пытается сорвать солнечные батареи. Делать нечего, надо выходить на палубу. Открываю люк, аккуратно выглядываю и вижу трех птиц, похожих на голубей. Их дождем и ветром забросило мне на лодку, и они пытаются пристроиться на арке, где установлены ветроуказатель и антенны, но ветром их сбивает, и они скользят по мокрым солнечным батареям. Взял одну птичку в руки: она худенькая, сердце стучит, одни косточки. Я ее положил в кокпит. Вернулся в каюту, включил плеер и надел наушники. Только так смог отключиться от шума внешнего мира и, надо сказать, отлично выспался. Наверное, первый раз так поспал с момента захода в зону Французской Полинезии. Правда, лодку унесло на юг и даже на одну милю на восток, но это неизбежно. Надо было отпустить ситуацию, я не смог контролировать лодку во время прохождения фронта.