Стальные корсары - Михаил Михеев

В такой ситуации воспряли духом сторонники мира с Россией. Точнее, не так - не сторонники мира, а противники большой войны. Пока японская армия побеждала, они предпочитали молчать, и ход событий их, по большому счету, устраивал, однако сейчас они разом вспомнили о своем миролюбии и, упирая на то, что «они же предупреждали», начали активно делать себе политические дивиденды. При этом тот факт, что сейчас вылезти из войны и одновременно избежать финансового и политического краха уже не получится, они, как и положено людям интеллигентным, аккуратно забывали. Словом, паршивая ситуация складывалась, причем во всех отношениях.

Но среди собравшихся не было праздных болтунов. Высшие чины армии, флота, а гражданские - те, кто обладал реальной властью, политической или финансовой. И все они глядели друг на друга не слишком дружелюбно - оказавшаяся неожиданно тяжелой война могла в любой момент закончиться крахом, и тогда возникнут два вопроса: кто виноват и что делать. Их обычно считают исконно русскими, но когда наступают проблемы, они актуальны для любой страны. Учитывая японскую специфику, вопросы эти, помимо прочего, определяли, кто будет жить дальше, а кому предстоит мучительно умереть. Естественно, истинный самурай не боится смерти, но и на встречу с ней он тоже не стремится.

И вот, наконец, вошел тот, ради встречи с которым они собрались. Высокий, на голову выше Того, сухощавый, но притом довольно широкоплечий. Лицо европейское, лощеное, вроде бы самое обычное, и все равно в нем за милю угадывался британец. Как? А демоны ведают, наверное, по легкой брезгливости, с которой он смотрел на окружающих. Скрывал, естественно, однако в этом отношении британцам до японцев очень далеко.

Незнакомец окинул собравшихся взглядом и коротко кивнул. Очевидно, это долженствовало означать приветствие. С точки зрения японца - смертельное оскорбление. Впрочем, европейца это не волновало. Для него мы все - говорящие обезьяны, с какой-то бессильной ненавистью подумал адмирал. И ведь не сделать ничего! Даже если он сейчас достанет из ножен фамильный синсинто и распластает этого наглеца на ломтики, что это изменит? Перед ними ведь не более чем мелкая сошка - вряд ли какой-нибудь английский лорд оторвет от кресла свою костлявую задницу, чтобы инкогнито прибыть сюда, на край света. Прислали офицера для особых поручений, не более, а вести себя с ним придется, как с наследным принцем...

- Я приветствую вас, господа. Можете не представляться, кто передо мной я и без того знаю. Думаю, нам лучше сразу перейти к делу.

В этом все британцы, абсолютная бесцеремонность вкупе с деловитостью, если они считают, что имеют дело с нижестоящими. И все же, какая наглость! Адмирал открыл было рот, чтобы малость осадить зарвавшегося не по чину гостя, но его опередили:

- Вначале хотелось бы узнать, с кем мы имеем дело. А то вы, боюсь, фигура настолько незаметная, что во дворцах ваши портреты не висят.

Вот так! Лучше бы и не получилось. Генерал Аритомо, представляющий генштаб, мастерски сформулировал общую мысль. Воистину, свое прозвище «отец японской армии» он носил не зря и, несмотря на преклонный возраст, не растерял живости ума. Как многие из тех, кто не мог похвастаться излишней знатностью рода, поднятый до вершин власти верным мечом и личной храбростью вкупе с головой на плечах, он умел держать удар - и умел бить. Ямагата Аритомо, генерал, герой трех войн, дважды бывший премьер-министром, этот старик многому сумел бы научить молодых, в том числе и этого британского выскочку.

Англичанин, правда, не смутился. Улыбнулся чуть снисходительно и выдал:

- Называйте меня Смит. Просто Смит, большего вам знать, в общем-то, и не требуется. Касаемо же моих полномочий, то их может подтвердить уважаемый господин Таро.

Премьер-министр Кацура Таро молча склонил голову, подтверждая, что да, полномочия у Смита имеются. На внешне невозмутимом лице князя не дрогнул ни один мускул, но Того мог бы поклясться, что внутри он кипит от гнева. Тем не менее, приходилось сохранять хотя бы видимость спокойствия - даже если о тебя вытирают ноги, придется терпеть, ибо долг перед своей страной превыше всего.

Выждав паузу, на взгляд истинного японца чуть длиннее, чем нужно, и от того немного театральную, Смит заговорил. Теперь в его голосе не было и тени былой снисходительности или небрежности. Нет, в нем отчетливо, будто клинок, звенела сталь, и Того понял - шутки кончились. Как бы он ни относился к этому человеку, его стоило выслушать, причем максимально внимательно.

- Итак, господа, смею вас обрадовать - несмотря на первоначальные успехи, вы стремительно проигрываете войну. Чтобы не было недомолвок, и недопонимания, я приведу некоторые цифры...

Дальше пошла информация о том, что адмирал знал и без этого заокеанского хлыща. Более того, он только что обдумывал это, и единственное, что стало для него откровением, это чрезвычайная осведомленность британца. Если по флоту Того не узнал для себя ничего нового, то многими сведениями о состоянии дел на суше его коллеги-конкуренты с моряками попросту не делились. Смит же, похоже, владел информацией настолько подробной, что мог перечислить, где, когда и сколько людей потеряла каждая рота. При этом он ни разу не заглянул в бумаги, которые лежали в небрежно брошенной на стол пухлой картонной папке. Воистину, кем бы он ни был, дело свое британец знал хорошо, и такой профессионализм заслуживал уважения.

- ...таким образом, - подытожил он, - в настоящее время ситуация еще не выглядит безнадежной, но весьма близка к этому.

- Вы несколько преувеличиваете, - открыл было рот кто-то из генералов, но британец заставил его заткнуться одним лишь брезгливым движением уголков губ. Усмешка его выглядела сейчас пугающе.

- В таком случае, скажите мне, сколько времени вам потребуется, чтобы дойти до Санкт Петербурга без снарядов, патронов и амуниции. Или хотя бы до Владивостока, притом что море, и, соответственно, подвоз каждого гвоздя контролирует противник.

Тут настал черед Того возмутиться, однако адмирал благоразумно промолчал. А на возмущенные реплики утративших обычную сдержанность японцев Смит лишь ответил:

- Сейчас сил вашего флота достаточно лишь для контроля Порт Артура. Для перехвата русских кораблей, пиратствующих у побережья Японии и жгущих ваши города, их уже недостаточно. Или вы можете похвастаться тем, что смогли защитить столицу?

- Русских не может быть много. Один-два корабля по нашим данным, - вмешался, наконец, Того.

- И опять вы ошибаетесь. Уже больше. Как мне сообщили этим утром, к их эскадре присоединился выпущенный германскими властями из Циндао броненосец «Цесаревич» и три миноносца. Отпустили их вполне официально, и, хотя немцы утверждают, что произошла какая-то ошибка, мы подозреваем Берлин в тайной поддержке русских. А даже если они и не врут, разницы для вас нет никакой - их рейдеры усилились на один первоклассный броненосец. Чем и как вы будете их перехватывать? А между тем любое затягивание войны для вас, как говорят русские, смерти подобно. Я думаю, все вы осведомлены, что на Балтике формируется эскадра для помощи Порт Артуру. Мы делаем все, что можем для того, чтобы задержать ее выход, но наши возможности далеко не безграничны. Выход русских кораблей ожидается в течение полутора-двух месяцев, и с той минуты часы вашей империи начнут обратный отсчет.