Дом Земли и Крови - Сара Маас

Они не раз пересекались с наемницей и убедились: от нее лучше держаться как можно дальше. Микай даже приказывал Ханту убрать ее. Дважды.

Но у нее имелось более чем достаточно высоких покровителей. Некоторые из них, если верить слухам, заседали в Имперском сенате. Конечно, Умбра Мортис мог бы превратить Фьюри Акстар в поджаренный ломтик. Однако Микай оба раза отменял приказ, сознавая несоразмерность достигнутой цели и лавины последствий.

– Да, Фьюри была в клубе вместе с нею, – ответил Исайя.

Хант нахмурился. Виктория наклонилась к Брайс, делая очередную попытку поговорить с нею:

– Мы стараемся найти того, кто это сделал. Вы можете сообщить нам хоть что-то?

Перед призраком сидела пустая оболочка.

Виктория умела говорить обворожительным голосом, слыша который многие подпадали под ее обаяние.

– Брайс, я хочу вам помочь. Я хочу найти виновника. Найти и наказать.

Виктория достала телефон и положила его экраном вверх. В комнате, где находились Исайя и Хант, на небольшом экране появилось изображение. Оба смотрели то на призрака, то на экран, где появлялись сообщения.

– Эти данные мы скачали с вашего телефона. Вы можете дать пояснения?

Фрагмент линолеумного пола раздвинулся, и оттуда появился небольшой экран. На нем воспроизводились те же сообщения, что сейчас читали Исайя и Хант.

Первое было от Брайс: «Вечернее утыкание в телеэкран – занятие для щенят. Приходи поиграть со взрослыми суками».

Затем последовало короткое и не слишком четкое видео. Кто-то взахлеб хохотал. Брайс, бросив телефон с включенной камерой на стол, склонилась над полоской белого порошка (это был «искатель света») и с наслаждением вдыхала своим веснушчатым носом. Она звонко смеялась и бурлила эмоциями. Нынешняя Брайс напоминала труп, посаженный на стул.

– Зажигай, Даника-а-а! – кричала в камеру веселящаяся Брайс.

Письменный ответ Даники был вполне ожидаемым. Исайя несколько раз издали видел ее на официальных приемах. По сложившемуся у него мнению, она умела создавать неприятности везде, где появлялась.

«НЕНАВИЖУ ТЕБЯ ДО ЖУТИ. НЕ СМЕЙ ВМАЗЫВАТЬСЯ „ИСКАТЕЛЕМ СВЕТА“ БЕЗ МЕНЯ, ДРЯНЬ!»

И в самом деле «принцесса сборищ».

Через двадцать минут Брайс ответила подруге: «Я только что в туалете трахнулась с одним типом. Не говори Коннору».

Брайс не реагировала. Виктория с каменным лицом и невозмутимостью призрака читала ей вслух сообщения.

«И как, понравилось?» – спросила Даника.

«Немного притупила хотючесть».

– Это к делу не относится, – пробормотал Хант. – Надо сообщить Виктории.

– Нам приказано.

– Плевать на приказы! Куинлан на грани срыва, и еще неизвестно, чем он кончится.

Затем Брайс перестала отвечать на сообщения, но Даника продолжала их слать. Одно за другим. И так – два часа подряд.

«Наши посиделки кончились. Девки, где вы?»

«Почему не отвечаешь на звонки? Сейчас Фьюри позвоню».

«Где эта ДОЛБАНАЯ Фьюри?»

«Юнипера не таскает телефон с собой. С нею и заморачиваться не буду. Где ты?»

«Припереться к тебе в клуб? Стая сваливает через десять минут. Больше не трахайся с незнакомцами в сортире, поскольку мы закатимся вместе с Коннором».

«БРААААЙС! Надеюсь, 1000 уведомлений тебя разозлят».

«Торн предлагает мне больше не слать сообщений. В ответ я послала его. Пусть не лезет не в свое дело».

«Коннор говорит, тебе пора повзрослеть и перестать торчать на сомнительной дури, как последняя лузерша. Я ему сказала, что вряд ли позволю такому чопорному, праведному придурку, как он, идти на свидание с тобой. Ему это не понравилось».

«Сваливаем через пять минут. До скорой встречи, членососка. Зажигай, пока нас нет».

Брайс, не мигая, смотрела на экран, отсвет которого делал ее исцарапанное лицо мертвенно-бледным.

– Камеры в вашем доме почти все сломаны, но у одной еще работала функция записи. Воспроизвести запись? – спокойным тоном спросила Виктория.

Из динамиков донеслось приглушенное рычание, затем крики. Коридорная камера, естественно, улавливала лишь самые громкие звуки, доносившиеся из квартиры. И вдруг прорвался чем-то неистовый волчий рев (по-другому не скажешь), повторявший одно слово:

– Пощади! Пощади!

Слова оборвались. Запись продолжалась.

Даника Фендир кричала. Судя по звукам, ее отбросили, она ударилась о мебель, что-то опрокинулось. Запись продолжалась.

Крики не утихали. Секундные паузы были вызваны неполадками в работе камеры. Приглушенное рычание и хрип делались все неистовее. Даника молила о пощаде, всхлипывая, плача и крича.

– Выключить! – распорядился Хант, выходя из комнаты. – Немедленно выключить!

Исайя не успел его остановить. Раньше чем он успел выйти в коридор, Хант уже стремительно распахнул дверь комнаты для допросов.

Но голос Даники продолжал звучать из потолочных динамиков. Запись делала секундные паузы, и снова воздух сотрясался от криков и мольбы о пощаде. Данику раздирали на куски и заживо пожирали.

Молчание убийцы было столь же леденящим кровь, как отчаянные крики Даники.

Виктория обернулась на звук хлопнувшей двери. Лицо вбежавшего Ханта было перекошено от ярости. Крылья за спиной гневно трепетали. Воистину Тень Смерти.

Исайя почувствовал во рту привкус эфира. На кончиках пальцев Ханта извивались молнии.

Аудиозапись продолжалась, наполняя комнату приглушенными, слабеющими криками Даники.

Ступор Брайс сменился взрывом.

Исайя успел окружить стеной ветра себя и Вик. Хант сделал то же самое. Вскочив со стула, Брайс ухватилась за ножку стола и швырнула его в Викторию. Стена ветра частично погасила удар: стол перелетел через голову Вик и ударился в шпионское окно. (Со стороны комнаты допросов оно выглядело обыкновенным зеркалом.)

Расправившись со столом, Брайс запустила в стену стулом, на котором сидела. Удар был такой силы, что стул сплющило.

Потом ее начало выворачивать. Брайс заблевала весь пол. Если бы не стена, возведенная Исайей, туфли Виктории, стоившие абсурдно дорого, оказались бы испорчены.

Наконец аудиозапись оборвалась. Скорее всего, камера уже не оправилась после очередного сбоя.

Брайс тяжело дышала, глядя на то, что исторг ее желудок. Потом рухнула на колени, и ее снова начало выворачивать. Брайс нагнулась к полу. Концы ее волос погрузились в зловонную массу.

Полуфэйка почти не обладала магической силой. То, что она сделала со столом и стулом… было чисто физическим действием. Взрывом гнева. Даже самые спокойные и сдержанные фэйцы были подвержены припадкам необузданной ярости и не могли совладать с собой.