Украденный сон - Александра Маринина

– Хорошо, вернемся к вашему мужу. Кстати, он нерассказывал, за что его избили?

– Как же, он расскажет. А и расскажет, так соврет.Поэтому я его ни о чем и не спрашиваю, в его дела не суюсь.

– Скажите, он никогда не говорил вам, что видел Вику наСавеловском вокзале?

– Нет, не было такого.

– Он не спрашивал у вас, где она работает?

– Я как-то сама ему сказала, что секретаршей на фирме.А он ничего не уточнял. Вообще-то он ее недолюбливал.

– Почему?

– Ну, он считал, что Вика может на меня плохо повлиять.

– Это в какую же сторону?

– Насчет пьянства и вообще… Его, по-моему, ужаснораздражало, что Вика больше его зарабатывала. Он ведь мной помыкает, потому чтоу меня денег – ни гроша и я полностью от него зависима. Вот он и боялся, что япо Викиным стопам пойду, начну деньги зарабатывать, смогу купить себе квартируили хотя бы снять ее. Где он еще такую дуру найдет, как я? Ни одна нормальнаябаба такую жизнь терпеть не будет, уж вы мне поверьте.

– А вы пытались заняться тем же, чем Вика? Или ваш мужзря боялся?

– Зря, конечно. Он глупый и всех на свой аршин мерит.Но у меня-то голова есть на плечах. Быть такой, как Вика, я бы не смогла –рожей не вышла. А для обычной проституции я уже старовата. И вообще не по мнеэто. Мне бы дом вести, детей растить, а больше ничего и не нужно.

Васька, сучонок, детей не хочет.

– Почему?

– Зачем они ему? Лишние сложности. И потом, когда естьребенок, меня уже так просто в общагу не выпрешь, он законы знает, вот ибоится, что его власть надо мной кончится.

…Что удерживает людей друг подле друга? Что заставляет ихбыть вместе?..

Киоск на вокзале, в витрине – стандартный набор спиртного,сигарет, жевательной резинки и презервативов. Продавец – парень лет двадцати,чернявый, горбоносый, с виду вполне дружелюбный.

– Вы знаете Василия Колобова?

– Васю? Знаю. А что?

– Вы знаете, что примерно месяц назад, в начале ноября,его кто-то сильно избил?

– Он сам не говорил, но видно было. Лицо все вотметинах.

– И вы не знаете, за что?

– Он не говорил, а я не спрашивал. У нас это непринято.

Это их дела.

– Кого «их»?

– А то вы не знаете. Васькин киоск на той сторонестоит, мой – на этой. Та сторона контролируется Бутырской группой, а моясторона – Марьинской, из Марьиной рощи, значит. Мало ли чего там у нихпроисходит.

Мы не вмешиваемся.

– Значит, вы думаете, это была разборка?

– А что еще?

– Взгляните на эту фотографию. Вы когда-нибудь виделиэту девушку?

– Не припомню. Красавица какая, бывают же такие насвете!

– Спасибо, извините за беспокойство…

Следующий киоск.

– Ваську? Знаю, конечно. Мы все тут друг друга знаем…

Побитый? Помню, было такое. Как раз в начале ноября, точно.

Нет, не знаю, Васька не рассказывал. Девушку не видел…

Еще один киоск, и еще один, и еще… И так до самого вечера.Никто не знает, за что был избит Василий Колобов и кто это сделал. Те, ктоторговал на Бутырской стороне, уверяют, что Василий ничем не провинился иразборок с ним никто не устраивал. Впрочем, даже если они и лгали и побилиКолобова действительно на почве коммерческих дел, то к убийству Вики Ереминойэто вряд ли имело отношение. Девушку на фотографии тоже никто не узнал. Ещеодин день прошел впустую.

«Ах, как бы сейчас пригодился Ларцев», – причитала про себяНастя. Он бы уж точно сумел «раскрутить» Колобова и вытянуть из него правду обэтом избиении, о котором он почему-то никому ничего не сказал. Опытныйпсихолог, Володя сумел бы разговорить даже сфинкса, чем порой совершеннобеззастенчиво пользовались не только сотрудники отдела, но и многиеследователи, с которыми ему доводилось работать. Выяснить бы до конца историю сдракой и поставить на этом точку! Настя почему-то была уверена, что избиениемужа Ольги Колобовой не имеет ничего общего с убийством, но она привыклапроверять и отрабатывать все до конца.

Она заикнулась было Гордееву о том, чтобы поручить Ларцевупоговорить с Василием, но начальник недовольно поморщился:

– Вас и так четверо, с учетом Доценко – даже пятеро. АЛарцев и без того сильно загружен. Давайте-ка сами управляйтесь.

Но все-таки почему Колобов напрягся, когда его спросили, небывала ли Вика на вокзале? Или это только показалось тому, кто с нимразговаривал?

Могло и показаться, конечно. Но Насте, не любившей бросатьначатое на полпути, пришлось потратить еще день на то, чтобы прояснитьситуацию.

Вместе с Евгением Морозовым и стажером Мещериновым онаопросила кассиров, работников вокзала, сотрудников линейного отдела милиции,буфетчиц, врачей в медпункте, рабочих, рывших уже третий месяц котлован возлевокзала… Ничего. Никто Вику не вспомнил. Опять «пустышка».

Пожилой мужчина, которого некоторые называли просто Арсеном,положил телефонную трубку на рычаг, несколько минут поразмышлял, потом сноваснял ее и набрал номер. Ему никто не ответил. Тогда он поднялся с кресла,прошел в соседнюю комнату, где тоже был телефон, и снова позвонил по тому женомеру. И снова длинные гудки были ему ответом. Арсен удовлетворенно улыбнулся,надел темно-зеленый плащ с меховой подстежкой, ботинки на толстой подошве ивышел на улицу. Пройдя два квартала, зашел в телефонную будку, позвонил еще рази, не получив ответа, зашел в метро.

Через полчаса он сидел в уютном кафе и пил «боржоми».Напротив него потягивал пиво дядя Коля.

– Надо еще поработать с тем парнем, – спокойно произнесАрсен.

– Что, первый урок впрок не пошел? – вскинул брови дядяКоля.

– Пошел, пошел, не волнуйся, – покровительственноусмехнулся Арсен. – Но надо подстраховаться. Кажется, на него скоро начнутдавить. Мы должны работать на опережение, так что лучше напомнить ему, кто он ичто на этой грешной земле.

– Напомним, – кивнул дядя Коля и улыбнулся своейстранной улыбкой, в которой тускло сверкнули железные зубы.

Человек, которого сегодня многие знали под именем Арсен, вдетстве носил самое обыкновенное имя Митя, был серьезным и вдумчивым мальчиком,хорошо учился и много читал. С раннего возраста его преследовал необъяснимый страхза целостность своей телесной сферы, он ужасно боялся боли, уколов, ушибов,поэтому не бегал по улицам, не гонял мяч с мальчишками, не играл с ними вЧапаева или в казаки-разбойники, а предпочитал сидеть дома, решать шахматныезадачки и обдумывать свои маленькие мысли.