Дверь в темную комнату - Марина Серова

– Ты?! – воскликнул он, повнимательнее присмотревшись к лицу воришки. – Зачем явился? Неужто долг собрал и хочешь отдать?

– Я, это… того… ничего… – как всегда, растерял словесный запас мой горе-напарник.

– Ты что здесь делаешь? Я же велела тебе сидеть в машине! – ляпнула я и тут же захлопнула рот, поняв, какую непоправимую глупость совершила. Но было уже поздно.

Громов уставился на меня во все глаза:

– Ты его знаешь?

– Я-я-я… – настал мой черед заикаться и глупо хлопать глазами.

– А-а-а… Кажется, я начинаю понимать, что здесь происходит… – зло сощурил глаза Громов. – Вы заодно? Да? Тебя вовсе не нанимали родственники Самойлова! И как же я сразу об этом не подумал… Тебя нанял он? – И он ткнул пальцем в Павла.

– Нет… Ты не так все понял… – хотела было объяснить я, но Павлик меня опередил:

– Да, Женя меня охраняет… – Он пополз к моим ногам.

– Не мели чушь! – Сгоряча я пнула его ногой.

Павел жалобно заскулил, но заткнулся.

– Ты специально познакомилась со мной, – не спрашивал, а утверждал Громов, наступая на меня. – Ты специально предложила покататься по городу! Все это было хорошо спланированным ходом! Ты хотела меня отвлечь, чтобы этот болван… Что?! – Громов схватил Пашку за грудки и тряхнул с такой силой, что у того клацнули зубы. – Что ты искал у меня в машине?! Отвечай!

– Б-б-б… – защелкал зубами Павлуня.

– Что?

– Бриллианты!

Если бы это не противоречило принципам моей профессиональной этики, я бы тоже влепила хорошую затрещину Павлу. Но, по иронии судьбы, я должна была его всеми силами выгораживать, а это значит… Я шагнула вперед.

– Саша, я тебе все объясню…

– Не нужно мне ничего объяснять! Слышать ничего не хочу! – Должно быть, силы вновь изменили Громову, и он выпустил Павла. И только голос его остался таким же громким и глаза горели прежней ненавистью. – Видеть тебя не хочу! А ты! – Он круто развернулся к Павлу и болезненно поморщился: – Ты не забывай про свой должок! Завтра – крайний срок! И если ты не отдашь деньги… Сам знаешь, что с тобой будет! – сказал он, и прежде чем кто-либо из нас успел понять, что произошло, прыгнул в салон и ударил по газам.

Машина сорвалась с места и, обдав нас потоком бензинного смога, унеслась вперед, взвизгнула шинами на повороте и вильнула в темный проулок. Я – растерянная и подавленная – осталась стоять посреди тротуара, а рядом со мной, потирая отбитые бока, возился этот бездарь Павел.

– Ты зачем полез в машину Громова? – не сдержалась я и в сердцах дала ему подзатыльник.

– Ты чего дерешься? – обиделся на меня он.

– Э-э-эх… – махнула я рукой, круто развернулась и зашагала к своему авто. Меня так и разбирала злоба, но я оглядывалась на уныло плетущегося за мной Павла и успокаивала себя мыслью: «Ну, что взять с дурака?» Я – молча, Павлик – явно страдая и жалобно вздыхая – мы забрались в «Фольк». Но просто так ехать не было никаких сил, меня распирало от негодования.

– Как?! Ну как ты вообще до этого додумался – вскрыть машину Громова?! – ударила я кулаком по рулю.

– Я искал…

– Что?

– Чемодан с бриллиантами!

Я запустила пальцы в волосы, взъерошила их, выдохнула.

– С чего ты взял, что Громов спрятал их в машине? Кто тебя надоумил лезть в его тачку?

– Он же сам тебе сказал, что последние два дня провел в казино, за игровым столом. А это значит, что он не заезжал домой и никаких других мест, кроме казино, не посещал. То есть, если Громов убил Самойлова и прихватил с собой кейс с бриллиантами, то – чисто теоретически – он никуда не мог его спрятать, кроме… своей машины!

– Что?! – раскрыла я рот. – Ты как вообще узнал про этот разговор?! Ты же все время сидел в моей машине.

Пашка понял, что сболтнул лишнее, но идти на попятную было уже поздно. Стыдливо отводя глазки и нервно теребя пояс пальто, он был вынужден признаться:

– Я пошел за тобой следом – в казино.

– Что?!

– Да, – покаялся Павел. – Я видел, как ты обыграла его, слышал, как предложила ему прокатиться по городу, незаметно вышел за вами… Стоял в тени деревьев, когда вы садились в такси, и отлично слышал весь ваш разговор.

– Дурень! – Я еле сдержалась, чтобы не врезать бестолковому мужику по лбу.

– А сама… А ты… – обиделся Пашка, поскольку я усомнилась в его умственных способностях. – Между прочим, он тебе проиграл! Могла бы попросить у него – простить мой долг, – заканючил вредный придурок.

– Напоминаю тебе, что это твой долг, а не мой!

– Но ты – мой телохранитель, – ввернул Павел.

– В моем трудовом договоре с Прокофием Савельевичем прописаны только мои услуги по части охраны твоей персоны. Пункта о том, что я должна отыгрываться за тебя в карты, там нет и не было! Но, если хочешь, мы можем обсудить это с твоим дедом! – предложила я.

– Не надо с дедом… – пробубнил мой недалекий клиент, накинул на грудь ремень безопасности, взглянул в окно машины и добавил: – Поехали в гостиницу.

Я вздохнула – спорить и ругаться с Павлом бессмысленно, а сделанного уже не исправить. Я повернула ключ зажигания, включила третью скорость и погнала авто по улицам ночного Зеленограда.

В темный и еще даже толком не обжитый мною номер в гостинице «Реванш» мы вошли, когда на улице уже светало. Пока я принимала горячий душ и переодевалась, Павлик кулем свалился на кровать – как был, в одежде, и тут же уснул. Когда я вышла из ванной комнаты, он уже храпел. Я посмотрела на этого идиота, вольготно раскинувшегося на моих подушках. Первым желанием было растолкать обнаглевшего типа и заставить его топать спать на жесткий диван в гостиной. Я протянула руку и ухватилась за край одеяла, но вдруг вспомнила, как он жаловался мне на свои невзгоды, на жизнь-жестянку и судьбу-злодейку, как он ныл в машине, что очень устал и хочет спать. Я выпустила из рук край простыни.

– Хам, невоспитанный хам! И как меня угораздило с ним связаться? – беззлобно сказала я в темноту, погасила ночник на прикроватном столике, прихватила с собой подушку и ушла спать в соседнюю комнату.

Но сон еще долго не шел ко мне: я припомнила долгую дорогу из Тарасова в Зеленоград, свою первую встречу с Пашкой, бандитов со стройки, сегодняшнюю бесшабашную ночь в компании карточного афериста Громова, к чему-то вспомнились мне и тетушкины заветы, потом Максим. «Максим! Я так толком и не извинилась перед ним…» – принялась грызть меня совесть. Я ворочалась с боку на бок еще полчаса, а потом провалилась в тяжелый сон.

От греха подальше на следующее утро я решила не высовывать носа из номера. И с наслаждением провалялась в кровати до самого обеда. За что получила порцию попреков от Павлика.