Насколько больно? - Евсения Медведева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Посмотри на меня!
— Нет!
— Посмотри на меня! — рявкнул я.
— Нет! Мне не нужна ваша семья! Мне не нужны ваши посиделки, обнимания! Я не такая! Это не мое! Это все бред! Я — другая! Я выросла в детдоме, меня никогда не обнимали и не устраивали в институт! И уж точно не спрашивали, чего я хочу от жизни! Я привыкла так жить! Большего мне не нужно!
Чертовка! Я схватил ее за руку и дернул на себя. Мире пришлось повернуться. Я прав, все ее лицо было мокрым от слез, кожа покраснела, а искусанные губы тряслись.
— Малыш! Посмотри на меня! Мне нужны твои глаза! Мне нужно убедиться. Если все это правда, то зачем тебе этот рисунок? — я выхватил листок и, чиркнув зажигалкой, поджог. Пламя быстро охватило уголок, направляясь, прямо к центру.
— Нет! Никит! Что… Что… что ты наделал? — Мира заревела в голос.
Пора заканчивать это цирк, на нас стали обращать внимание скучающие пассажиры. Я потушил рисунок и убрал его в карман. Потом взял ее за руку и повел к машине. Мира ревела в голос, ее плечи дергались, а плач срывался на хрип. Усадив в машину, я пристегнул ремень.
Так, нужна тишина. Тишина… Конечно! Я вырулил в сторону поселка. Черт, декоратор не дождался, наверное. Ладно, завтра ей позвоню, сейчас не до нее. Мира всю дорогу плакала, а я сжимал ее маленькую ручку. Боже, как я рад, что успел! Я счастлив, что она здесь, что она рядом! Нет ничего прекрасней, чем видеть ее и знать, что она в безопасности!
— Тебе лучше заткнуться и принять то, что я даю тебе… Прими это и смирись… Станет легче… — всю дорогу шептала Мира и плакала.
Меня радовало даже то, что она меня не отталкивала, что позволяла просто быть рядом. А с остальным мы разберемся! Обязательно разберемся!
Глава 20
Никита
Я смотрел, как спит Мирослава. Ее маленький носик морщился, а пухлые губы то и дело поджимались. Мира свернулась на кресле, положив голову на подлокотник. На ней снова был тот самый джинсовый комбинезон с дырой на колене. На ногах розовые кеды, а рыжие кудри собраны на макушке. Девчонка… Что случилось у этого солнечного комочка? Как девчонка, которую поцеловало солнце, могла так запутаться? Она говорила, что мы ей не нужны, что Кира — не сестра, а в глазах стояли слезы…
— Да, Кость… — я достал телефон и сел на веранду, откуда мне прекрасно было видно машину. Черт! Я теперь постоянно буду думать, о ней, постоянно бояться, что она сбежит, исчезнет!
— Я все узнал, но порадовать мне тебя совершенно нечем. Она правда из Б*****го, родилась, выросла, полная отличница, но два года назад умерла ее подруга. Официально от обморожения. Но мои источники говорят, что передозировка…
— Положи трубку… Я сама все расскажу! — за спиной стояла Мирослава, она не смотрела мне в глаза и ковыряла дыру на комбинезоне.
— Кость, до завтра! — я отключился и убрал телефон в карман пиджака. На веранде стояли стулья, Мира огляделась, но всё же запрыгнула на деревянные перила и свесила ноги.
— Напиши Кире, скажи, что в институте и приедешь на такси. Не заставляй ее нервничать, — я снял пиджак, развязав галстук, сел на шезлонг. Я расслабился, понимая, что мне нельзя показывать эмоции, она должна видеть во мне безэмоционального мужчину, способного защитить ее. А я должен ее защитить, я хочу этого… Мирослава написала сестре и убрала телефон в карман. Она глубоко вдыхала воздух, словно настраиваясь. Потом спрыгнула и села на пол, прислонившись к стене.
— Я никогда не думала, что буду изливать свою душу мужчине, которого знаю чуть больше месяца! С которым переспала через несколько дней после знакомства, который женат! Черт! — она откинула голову, стараясь остановить слезы. Мне очень хотелось сесть рядом, уткнуться в ее волосы и утешить. Но еще больше мне нужна информация, чтобы помочь ей, мне нужно знать все. Поэтому и лежал на шезлонге, курил и внимательно слушал, не издавая и шороха…
Мирослава
Когда мне было 11 лет, в наш детдом перевели новых детей. Среди них была маленькая мулаточка с красивым именем Галя. У меня никогда не было подруг, все называли меня Рыжей и не играли. Я сначала обижалась, а потом начала учиться и читать. А когда появилась Галя, она подошла ко мне и сказала:
— Ты в курсе, что из всей этой серой массы, выделяемся только мы с тобой? Ты рыжая, а я — черная! — рассмеялась она и обняла.
Ее грубые мелкие кудряшек щекотали мое лицо. И мне было комфортно. Вот так мы и стали дружить. Мы спали на одной кровати, гуляли, мылись… Меня впервые в жизни стало две… Меня было две! И мне это нравилось.
Четыре года назад моя подруга познакомилась с парнем, они стали ходить в кино по выходным, когда за нами смотрели плохо, а директриса была дома. Галя была счастлива, как ребенок. Ее глаза горели, она просто боготворила его. Денис — то, Денис — сё… Она пыталась вытащить меня с собой, но мне не хотелось. Куда бы я ни приходила, привлекала к себе чересчур много внимания. Как ни странно, сначала смотрели на меня, а потом на Галю. Но мне это не нравилось.
Я радовалась за нее, а потом стала замечать, что она меняется. Появляются дорогие подарки. Модный телефон, планшет, часы… Галя отшучивалась, но я не отставала. Потом становилось все хуже и хуже.
Однажды ночью, мой телефон зазвонил… А в трубке послышался хрип.
— Славка, помоги… — это была моя Птичка. Это была моя Галочка.
— Ты где?
— На улице! Мне плохо, я умираю!
Я сорвалась бежать, одеваясь по пути, выбежала на улицу, разбудив сторожа. Шел настоящий снегопад, я ничего не видела, на мне были только пижама и кроссовки. Во дворе никого не было, но я знала, что она просто не могла мне соврать, она не могла! Я достала телефон и стала перезванивать ей. Есть! Трель знакомой мелодии шла откуда-то из-за забора, я бросилась бежать. Снег обжигал голые ноги, забивался в кроссовки, но я не замечала. Я не смогла открыть калитку…
— Аросева! Ты же знаешь, что калитка закрыта!
