Дочь лжеца - Меган Кули Петерсон

– Я такого не говорил, – нервно облизнув губы, Кас наклоняется ближе. – Но думаю, что он может ошибаться по этому поводу. Если бы снаружи было настолько опасно, как Кертис утверждает, то разве логично отправлять нас нести караул? Разве в этом случае нас не убьют первыми? Мне кажется неправильным ставить в подобное положение Карлу. Или тебя.

– Мы должны защищать свою территорию! – слова выходят слишком громкими, и Кас кладет руку мне на плечо.

– Прости, Пайпер, – тихо произносит он. – Я не хотел тебя расстраивать. Пожалуйста, не повышай голос.

– Тогда тебе не следовало оспаривать приказы отца. Именно этого и добиваются во Внешнем мире, разве ты не понимаешь? Они хотят, чтобы мы сомневались друг в друге. Так мы становимся более легкой добычей.

«Не веди себя как Томас, – вертятся на кончике языка слова. – Не позволяй своей вере ослабнуть. Пожалуйста».

– Когда я был младше, то какое-то время ходил в школу, – медленно произносит Кас. – И учителя там говорили о том, что задавать вопросы – это правильно. Это значит, что мы мыслим самостоятельно. В последнее время я часто об этом думаю. Происходящее здесь не кажется мне правильным, Пайпер.

– Лично я мыслю самостоятельно. И мне все кажется правильным. Сочувствую, что тебе пришлось провести во Внешнем мире так много времени, но теперь ты среди нас. Вместе со мной. Здесь мы в безопасности. Неужели ты этого не понимаешь?

– Понимаю, – медленно говорит Кас. – Я рад быть тут – с тобой. Но разве несколько идей, отличающихся от того, что думает Кертис, делают меня предателем? Он и сам является свободомыслящим революционером и именно поэтому основал Коммуну. Если бы твой отец не поощрял альтернативные мнения, то мы бы здесь не стояли.

В голове бурлят сразу столько вопросов, что я начинаю быстро моргать. Листья кукурузы не дают проникнуть в наше убежище ни малейшему ветерку, так что моя ночная рубашка уже вся пропитана потом.

– Давай уйдем отсюда. Мне нечем дышать.

Не дожидаясь ответа, я бегу обратно во двор и выдыхаю от облегчения, ощутив прохладный бриз на коже.

На следующее утро женщина стучит в дверь моей спальни раньше, чем обычно, и, войдя, произносит:

– Нам нужно поговорить.

Натянув одеяло до подбородка, я неподвижно лежу и стараюсь дышать медленно, будто в состоянии приказать себе исчезнуть. Детского смеха больше не слышно. Может, ночное приключение мне лишь приснилось.

Однако женщина берет фотографию девочки с комода и ставит обратно.

– Эми рассказала, что ты заходила к ней в гости прошлым вечером.

Я впиваюсь ногтями в одеяло и думаю о ноже под матрасом. Достаточно пары секунд, чтобы достать лезвие.

– Она приехала домой от бабушки с дедушкой чуть раньше, чем планировалось. Ты уже спала, иначе я бы вас познакомила. Эми – моя дочь, Пайпер.

Дочь?

– Она должна была оставаться у моих родителей еще несколько недель, но слишком соскучилась по дому. – Женщина принимается нервно мерить шагами комнату, напряженная и строгая. – Ночью ты должна лежать в своей постели. Понимаю, как тебе любопытно, но разгуливать по коридорам в такой поздний час недопустимо и небезопасно. Поняла?

«Небезопасно для кого?» – хочется спросить мне.

Но вместо этого я киваю.

– Очень рада, что ты согласна, – сглотнув, продолжает женщина. – Мой муж Рич пока находится у родителей. Мы живем раздельно в данное время, но это все неважно. Он приедет, когда ты будешь готова с ним встретиться. Просто дай знать, хорошо? Никакой спешки нет.

– С какой стати мне с ним знакомиться?

Собеседница не отвечает, лишь нервно теребит пальцами одежду.

– А что насчет девочки? – интересуюсь я.

– Девочки? Эми?

– Нет. Из соседнего дома.

– А, она? Н-нет, – запинаясь, отвечает женщина и принимается поправлять волосы. – Просто живет неподалеку. Не стоит о ней беспокоиться. Давай я лучше представлю тебе мою дочь как следует.

Я киваю и тянусь погладить Дейзи, но обнаруживаю, что ее нет на кровати.

Джинни высовывается в коридор, и вскоре на пороге моей комнаты появляется Эми и застывает, ожидая приглашения.

– Заходи, – машу я, и она тут же впархивает в спальню, словно вихрь цвета и энергии.

– Привет, Пайпер! – Девочка запрыгивает на постель и тут же обвивает меня руками за шею. Я чувствую себя мумией, спеленатой в одеяле и детских объятиях.

Закрываю глаза и отвечаю на объятие. Впервые за долгое время мне становится хорошо.

– Я так рада, что ты теперь живешь здесь! – Эми не выпускает меня с непосредственностью ребенка, который не стесняется любить и демонстрировать привязанность. – Мы можем играть целыми днями! Давай сначала в продуктовый магазин?

– Как это?

– Идем, я тебе покажу. – Она хватает меня за руку, увлекает за собой по ступеням вниз на кухню, придвигает табурет к стойке, забирается на него и вытаскивает консервные банки с супом и овощами.

– Поставь их на стол, – приказывает мне девочка, затем спускается на пол и помогает выстроить жестянки ровными рядами. – Мам, нам нужна корзина! – кричит она.

Женщина, которая до того держится поодаль, подходит и предлагает большой пластмассовый таз.

– А это не подойдет?

– Может быть, – наморщив нос, отвечает Эми, затем вручает емкость мне. – Ты будешь моим покупателем. Выбирай продукты, а потом оплатишь их. Все ясно?

– Что мне использовать в качестве денег? – уточняю я.

– Может, доллары из «Монополии»? – женщина уходит в гостиную и возвращается с коробкой, откуда достает несколько ярко раскрашенных листков бумаги и протягивает их мне. – Оставлю вас играть. Если что-то понадобится, зовите: я буду убираться в ванных комнатах.

Дейзи трусцой вбегает в кухню, позвякивая жетоном на ошейнике. Я складываю в таз банку с зеленым горошком и консервированный лосось, потом наклоняюсь, чтобы погладить собаку.

– Я готова совершить покупку.

Эми достает жестянки, проводит каждой над столом, издавая пикающие звуки, и помещает обратно в «корзину».

– С вас тысяча долларов.

– Боже мой, вот это цена! – Я разыгрываю целое представление, отсчитывая деньги, и напарница по игре хихикает.

– Я люблю тебя, – сообщает мне девочка.

Я же не знаю, как ответить на подобное заявление. В глазах начинает пощипывать. Ее голосок так похож на Беверли Джин.

– Мама говорит, что ты теперь будешь жить с нами, а не с плохими людьми.

С плохими людьми?

– Они очень, очень хорошие люди, – поправляю я Эми.