Солнце сквозь пальцы - Габриэле Клима

Но один мучительный вопрос не выходил из головы Дарио. Он кружился у него в голове, словно муха в стакане. Почему мама ничего ему не сказала? Почему она не рассказала ему, как все было на самом деле? Что папа ушел не из-за Дарио, не из-за мамы. Он просто сам принял решение уйти, как вор, который проникает в дом и уносит гораздо больше, чем может поместиться в сумке. Почему мама этого не сказала?

Наступило очередное утро. Дарио оттолкнул стул ногой, повернулся, уставился на трещину на потолке, бежавшую к окну. Затем он снова повернулся, и наступил вечер.

Он молча встал. Обулся, даже не стал завязывать шнурки на кроссовках и вышел в гостиную. Мама бросилась к нему. Она звала его, кричала, но Дарио выскочил на улицу и побежал. Машины сигналили ему, когда он мчался по проезжей части, и оставались позади.

И лишь когда у Дарио перехватило дыхание, он перешел на шаг. Мысли – сильные, красные, сердитые – управляли его ногами.

Он оказался на улице, ведущей на холм, и поднялся на вершину. Остановился. Отдышался. Здесь повисло странное спокойствие. Молчаливый город парил где-то вдалеке. Он был окутан мягким светом, похожим на пленку. Город словно замерз в прозрачном пузыре.

Сердце Дарио замедлилось… раз… два… раз… два… и вернулось к своему привычному ритму.

Раз… два… Раз… два…

Дарио закрыл глаза, сделал вдох и снова открыл глаза. Свет был чистым и мягким, а воздух казался удивительно легким. Еще чуть-чуть, и он поднимет его в небо.

Дарио запрыгнул на парапет террасы и посмотрел вниз, в пустоту.

– Сделай это, Дарио, сделай, – голос папы словно исходил из пузыря, окутавшего город. – Не спрашивай зачем. Ты ведь знаешь, что не все вещи поддаются объяснению.

Дарио посмотрел наверх и увидел в пустом небе отца, чьё лицо было словно соткано из дыма.

«Сделать это? Ты на самом деле хочешь, чтобы я сделал это, папа?»

«Да, Дарио, чего ты ждешь? Тебе ведь нечего терять».

Дарио не шевелился.

Папа распахнул руки, улыбался. «Иди ко мне», – говорил он, и ветер уносил его слова. Дарио посмотрел сквозь пустые глаза, состоящие из воздуха.

– Я не такой, как ты! – крикнул он.

Лицо отца задрожало, рассеялось и тут же возникло вновь.

«Я не такой, как ты, папа. Разве ты забыл? Я Дарио, Дарио Великий. Это ведь ты так назвал меня».

Ветер, дым, тишина, пустое небо. Дарио слез с парапета.

– Знаешь, что я тебе скажу? – Дарио сделал вдох. – Иди к черту! Иди к черту. Хотя подожди-ка, – Дарио пошарил рукой в кармане и вытащил пачку сигарет. – У меня были сигареты, папа. Вот они, видишь? У меня были сигареты. Хочешь?

Он вынул одну сигарету, разорвал ее и подбросил куски в воздух.

– На, бери!

Коричневая пыль поднялась в небо, ветер подхватил ее и унес прочь.

– Ну же, бери, у меня полно их. Ты уже многое отнял у меня, возьми и это.

Дарио рвал сигареты и бросал их с холма. Табачная пыль поднималась в небо и исчезала. Но вместе с ней исчезали проблемы, вся мерзость, воспоминания об отце, о Флоре с зелеными волосами, об Элизе, о школе, директоре, об исправительном учреждении, о Дельфрати. Исчез Дарио-урод и все то, чем Дарио на самом деле не был. Настоящий Дарио был здесь, он стоял на холме. Все остальное было ничем, пустотой, коричневым снегом, растаявшим над замерзшим городом.

Вернувшись домой, Дарио увидел, что мама стоит у окна.

Дарио остановился в дверях, посмотрел на нее. Только теперь он увидел, насколько хрупкой была его мать, как она постарела за эти годы.

Мама единственная всегда была на его стороне.

– Дарио! – воскликнула она.

Дарио опустил голову и позволил ей обнять себя.

– Я так переживала за тебя, – прошептала мама.

Она крепко обняла его.

– Я знаю, мам. Прости.

Дарио открыл рот, но тут же закрыл его.

– Я был у папы, – наконец признался он. – Там, где он живет сейчас. Вместе с Флорой.

Мама не сразу осознала его слова. Несколько секунд она молча обнимала Дарио. Затем она дернулась, широко раскрыла глаза и прижала руки ко рту.

«Почему ты мне не сказала, мама?» – думал Дарио.

Он смотрел ей в глаза, сжимал в руке старую открытку, когда-то присланную отцом. «Почему ты не сказала, что виноват не я, а папа, что это из-за него все взлетело на воздух? Почему?»

Мама медленно сжала его руку. Открытка смялась.

– Как же ты его узнал? – прошептала она, смахнув слезы с щеки Дарио.

Телефон по-прежнему звонил. Маме пришлось оставить плиту и побежать к нему.

Когда она вернулась, Дарио уже был на кухне. Он надел варежку-прихватку и тряс сковороду так, словно просеивал золото.

– Что ты делаешь? – рассмеялась она.

– Я и сам не знаю. Просто не хотел, чтобы что-то сгорело.

Мама смеялась почти две минуты.

– Давай я все сделаю, – сказала она.

Дарио ушел в гостиную и сел на диван.

Почему он так волновался? Ему ведь всегда было плевать на гостей. Более того, он всеми силами старался не попадаться на глаза очередному нежеланному гостю, приходившему к ним с цветами и пирожными.

Но сегодняшних гостей нельзя было назвать нежеланными.

Прозвенел колокольчик, мама открыла дверь.

– Арио! – воскликнул Энди.

Дарио встал и с улыбкой пошел ему навстречу.

– Привет, гоночный дурак, – сказал он.

– Оночный дурак, – повторил Энди, широко открыв рот.

Он въехал в дом и остановился перед Дарио.

– Ого, новая коляска? – удивился Дарио, опустившись на колени. – По какому поводу?

«Потому что ею управляю я».

Энди фыркнул, потянул за рычаг, и коляска начала ездить по кругу, врезаясь во все на своем пути: в стол, в кресло, в корзинку с журналами.

– Энди! Энди! – закричала его мать. – Остановись!

Она взяла его за руку, Энди убрал руку с рычага, и коляска остановилась. Затем он медленно подъехал к Дарио.

«Ну что? Как тебе?»

«Тебе еще нужно разобраться с этой штукой».

«Ну да. Папа подарил».

«Больше никакого рэкмобиля?»

«Нет. Он больше не нужен».

«Отличная была штука, да?»

«Потрясающая. Как ты?»

«Никак, как всегда».

«А исправительное учреждение?»