День луны - Чингиз Абдуллаев

— Это правильно, — сказал директор ФСБ. —Президент должен знать обо всем, что происходит.

— Он еще отдыхает, — возразил министр внутреннихдел.

— Тогда нужно найти премьер-министра, — настаивалдиректор ФСБ, — и мэра Москвы.

Мы обязаны сообщить им в первую очередь.

Министр обороны понял, что не имеет права даже обсуждать этуситуацию. Он просто обязан звонить. И первым долгом — самому Президенту. Этобыл самый трудный звонок в его жизни. Трубку поднял помощник. Президент тожеотдыхал в этот воскресный день на даче. Но к этому часу он уже проснулся.

И почти сразу взял трубку.

— Что там у вас? — недовольно спросил Президент.

— У нас неприятности, — сумел выдавить военныйминистр.

— Что? — не понял Президент. — Какиенеприятности?

— Сегодня утром совершено нападение на нашу воинскуюколонну, перевозившую контейнер с биологическим оружием. Есть убитые срединаших солдат и офицеров. Террористы потеряли трех человек.

— В Москве уже нападают, — разозлилсяПрезидент, — а вы куда смотрите?

— Мы сейчас ищем террористов, — торопливо сказалгенерал, — но они похитили контейнер и теперь выдвигают нам условия.

— Какой контейнер? Какие условия?

— Они хотят полмиллиарда долларов. Из которых тристамиллионов деньгами, а остальные драгоценными камнями. Если мы не выполним ихусловия, они грозятся открыть капсулы в Москве.

— Это опасно?

— Да. Наши ученые говорят, что могут погибнутьнесколько миллионов человек.

Президент молчал. Министр обороны чувствовал на себе взглядыприсутствующих.

— Министр внутренних дел и директор ФСБ уже находятсяздесь, — торопливо сказал министр обороны, словно это могло как-тооправдать его людей.

— Ясно, — строго сказал Президент, — а найтии забрать у них контейнер вы никак не можете?

— Мы ведем расследование.

Президент снова помолчал. Потом наконец сказал:

— Нужно сообщить городским властям и милиции.

— Милиция уже в курсе, — напомнил его собеседник.

— Кто ведет переговоры с террористами?

— Мы составили оперативную группу под руководствомначальника Генерального штаба, — доложил министр обороны, — в неевходят руководители наших подразделений. ФСБ и МВД ведут расследование по своейлинии. — Про погибший вертолет спецназа он, конечно, не стал говорить.

— Столько людей, а террористы у вас из-под носа увозятконтейнер, — раздраженно сказал Президент, — ну раз вы там троесобрались без меня, то и решайте все вопросы. Только докладывайте мне всевремя. Террористов нужно арестовать, а контейнер доставить на место.

— Понимаю, — вздохнул министр обороны.

— В час дня жду вас с докладом у меня, — приказалПрезидент, — приезжайте все трое.

У вас еще есть два часа. Надеюсь, вы сумеете использоватьэто время.

Он бросил трубку. Именно бросил, а не положил. Министробороны посмотрел на Лодынина.

— Вы еще не нашли своего полковника?

В воскресные дни он любил поспать больше обычного. Он вообщелюбил сон как некое зыбкое состояние равновесия его беспрерывно работающегомозга. Но и во сне не было того покоя, о котором он мечтал. Ежедневные сны,часто причудливые и запутанные, цветные и многосюжетные, не давали тогонормального полноценного отдыха, к которому он стремился. Может, дело было вего плохой носоглотке, из-за которой он храпел по ночам, пугая людей, случайнооказавшихся с ним рядом.

Но вот уже много лет он чаще всего спал один. Даже женщины,с которыми он иногда встречался и которые ему нравились, не могли похвастатьсятем, что слышали его храп. С красивой женщиной он предпочитал «бодрствовать» доутра, а уже затем, приняв душ, отправляться к себе домой. Либо под благовиднымпредлогом выпроваживать женщину. Он не любил спать в присутствии кого-либопостороннего. Может, это осталось еще с тех времен, когда много лет назад онзаснул и оставшаяся с ним женщина едва не похитила его документы, оказавшисьсвоеобразной «подставкой». Может, из-за этого он и видел постоянные тревожныесны, обрывающиеся в неподходящие моменты, и ворочался на постели, откликаясь налюбой малослышимый шум за окном. Правда, с женщинами он давно уже невстречался. Сказывался возраст. Ему было уже шестьдесят пять лет.

И он с удивлением, смешанным с каким-то болезненнымлюбопытством, замечал, что его уже не столь волнуют полные ножки молодых и неочень молодых женщин. Это было особенно обидно, так как его отец дарил цветыженщинам, когда ему было восемьдесят, а дед умер в девяносто четыре и, послухам, до последнего дня был настоящим донжуаном.

Но в воскресенье он любил поспать больше обычного и теперьлежал на постели, с неприятным возмущением слушая сквозь сон уже одиннадцатыйзвонок назойливого телефона.

После того, как он вышел на пенсию, так рано обычно никто незвонил. Сыновья знали, что он любит выспаться, и не тревожили его по утрам. Ажена только вчера уехала к одному из сыновей на дачу и, по всем расчетам, недолжна была звонить так рано. Когда он понял, что телефон не замолчит, оннаконец решил подняться и подойти к телефону.

— Да, — сказал он очень недовольным голосом, чтобыего собеседник понял, как именно он недоволен.

— Добрый день, — торопливо сказал кто-то оченьнервный на другом конце провода. — Это квартира Тенгиза Абуладзе? — Ивздохнул.

— Молодой человек, — сказал он укоризненно, —неужели вы позвонили только для того, чтобы узнать, куда именно вы звоните?

— Это квартира полковника Абуладзе? — повторилнетерпеливый голос.

Он понял, что именно их интересует.

— Бывший полковник, — уточнил он. — Кто сомной говорит?

— Я звоню по поручению генерала Лодынина, —торопливо сказал незнакомец, — мы хотели бы с вами встретиться.

— Это я уже догадался. Только в моем бывшем ведомствезнали мой телефон. Что произошло?

— У нас неприятности, — честно призналсянезнакомец.

— Большие? — не удивился Абуладзе.

— Очень.

— Какое-нибудь политическое убийство?

— Хуже. Гораздо хуже.

— Террористы?

— Да. У нас очень мало времени, и мы хотели бывстретиться.

— Хорошо. Когда вы можете прислать машину?

— Мы уже подъезжаем к вашему дому. Я говорю изавтомобиля.