Завтра я буду скучать по тебе - Хейне Баккейд

Харви останавливает машину на пересечении с главной дорогой и снова поворачивается ко мне.

– Может быть, у меня есть решение, которое поможет нам обоим, – объявляет он. – Сначала заберём твой арендованный автомобиль, а потом просто следуй за мной.

Я ставлю автомобиль рядом с пикапом Харви и выхожу на парковку у главного входа в социальный центр Шельвика. Возле социального центра стоит гостевой дом. Ветер здесь, на вершине холма, гораздо сильнее, чем в долине.

– Ты шутишь?

– Нет, – смеётся Харви и указывает на постройку. – Я купил это здание шесть лет назад. Изначально его строили под душевую для немецких солдат во время войны. Коммуна здание не использовала, так что я его купил, отремонтировал и поделил на три номера, которые я сам теперь сдаю коммуне и социальной службе. У меня, кстати, есть подобный проект и в Трумсё, шесть одноместных номеров под сдачу.

– Ловко, – отвечаю я и опираюсь о багажник автомобиля.

– Деньги к деньгам, не так ли? Так или иначе, один из номеров сейчас пустует, можешь его арендовать за, скажем, триста пятьдесят крон в день?

– Ну, – отвечаю я, недоверчиво глядя на здание, – видимо, это лучше, чем спать в машине.

– Отлично, – Харви протягивает руку, – ты же оплатишь задаток? Чек, кстати, будет выписать трудновато, это ничего?

– Конечно, – отвечаю я и передаю ему деньги, когда к нам выходит жена Харви. На ней коричневое зимнее пальто с пятнистым меховым воротником, белая шапка, джинсы и зимние ботинки, с таким же серым пятнистым мехом по краям.

– Привет, – говорит она и кладёт руку на шею мужа, – снова вернулся домой с фермы, слава тебе господи.

Харви кивает:

– Да. Надо было заехать в долину.

– Только вернулся?

– Нет, мы были в Блекёйвере вместе с Торкильдом. Бьёрканг и Арнт пропали.

– Пропали? – она отпускает его шею и делает шаг назад. – В каком смысле?

– Они вчера вечером выехали на спасательной лодке, чтобы забрать Торкильда с острова. Но там они так и не появились.

Мерете прижимает воротник к лицу, и её подбородок, рот и нос утопают в искусственном мехе.

– Мне позвонить Мари?

– Not yet[16], – отвечает Харви, – мы наверняка скоро узнаем больше. В любом случае дождись моего возвращения.

– Что? – Мерете хватает мужа за руку. – Ты снова уезжаешь?

– Мне нужно выйти в бухту, и я вернусь, как только закреплю все шесты. А ты пока помоги Торкильду, хорошо? Он снимет номер Андора и Юсефины на пару дней.

– Не уверена, можем ли мы сдавать чужие квартиры, это ведь идёт вразрез с нашими договорённостями с социальной службой.

– Расслабься, дорогая, речь ведь всего-то о паре дней. В любом случае новых постояльцев не будет после того, что мне рассказали.

Мерете качает головой, отпускает мужа и делает шаг мне навстречу.

– Ну хорошо, Торкильд, идём со мной, и я покажу тебе твои… апартаменты.

Она снова поворачивает к Харви и произносит:

– Будь осторожен.

– Always, – щебечет он. – Увидимся позже, Торкильд.

Он махает нам на прощание, а потом садится в машину и уезжает.

– А чем занимается трудотерапевт? – спрашиваю я, когда мы пересекаем автостоянку.

– Я организовываю досуг для наших постояльцев через волонтёрскую организацию. Например игры в бочче, групповую терапию и походы в лес. Каждое третье воскресенье мы проводим в гостиной службу вместе с местным священником. Кроме того, когда нужно, я работаю сверхурочно. Неплохой способ быть вместе с мамой, после того как умер отец, да ещё и класть в копилку пару крон.

– Значит, твоя мать тоже здесь живёт?

– Да, у неё комната в отделении для людей с умственным расстройством.

Мерете достаёт ключ, когда мы подходим к ближайшей квартире, и открывает дверь.

– Ну вот, – говорит она и передаёт ключ мне. Мы заходим внутрь. – Мужчина, который жил здесь раньше, умер, когда мы вместе были в автобусном туре по Швеции. Сердечный приступ.

– А что жена?

– Умерла той же ночью. Of a broken heart[17], – говорит она на американский манер. – Вполне может быть, что так и есть, – продолжает она, заметив мой взгляд, – грустно, не правда ли?

– Да, грустно, – отвечаю я.

– У меня всегда ком в горле, когда я думаю о таком. Похороны в среду, кстати. Их дочь живёт на юге Швеции, она не захотела приехать прибраться в квартире перед тем, как закончатся похороны. Мы сложили их вещи в кладовой и спальне. Предлагаю тебе спать на диване, пока ты здесь.

Только сняв ботинки, я сразу же об этом жалею. Пол ледяной, как и сама квартира. В темной мрачной гостиной нет отопления. Здесь стоят старый диван, стул, сервант, стеллаж и тумба под телевизор. Матрасы свернуты и лежат в углу рядом с коробкой с надписью «Книги» и ещё одной с надписью «Фотографии + Разное».

– Харви говорил, ты кто-то вроде телепата? – начинаю расспрашивать я, пока Мерете копается в электрическом щитке. Ростом она метр шестьдесят, не больше, и ей приходится вставать на цыпочки, чтобы достать до тумблеров.

– Таких, как я, называют ясновидящими, но иногда я занимаюсь еще и исцелением теплом и кристаллотерапией, прямо здесь, в доме.

– И скоро тебя покажут по телевизору? В «Ловле духов»?

– Силе, – поправляет она и смеётся. – «Сила духов». – Мерете подходит к окну, раздвигает шторы и включает батарею. Вскоре комната наполняется запахом горелой пыли. – Съёмки начнутся после Рождества. Здорово, не правда ли?

Я киваю и сажусь на кресло рядом с ней. У Мерете почти на всех пальцах крупные кольца с яркими камнями.

– Мы, люди, способны взаимодействовать друг с другом с помощью целебной энергии, – она растопыривает пальцы над плотно сидящей на ней джинсовой юбкой, – энергии, которая есть в каждом из нас, на границах физического, духовного и психологического миров.

– Ты говоришь с духами?

– Да. Постоянно.

– Как… они выглядят?

– В каком смысле?

Она проводит ногтями по юбке.

– Ты…

– Вижу ли я умерших, гнусные трупы и всё такое?

Я осторожно киваю.

– Нет, боже упаси, – смеясь, парирует она и мягко касается рукой моего колена, – никто не смог бы вынести такой жизни.

– Да-да, – бормочу я.

– Каждое живое существо окружено своим энергетическим поясом. Некоторые из нас могут его видеть, а иногда и вступать с ним в контакт. – Она подмигивает и шлёпает меня по бедру. – Наши тела наэлектризованы, Торкильд. Ты разве не знал?